Погруженный в свои мысли, Юрий вздрогнул от неожиданности, когда под чьим-то каблуком рядом с ним треснула сухая ветка. Он повернулся. В трех шагах от него стояла высокая розовощекая девушка в блеклом синем пальтишке. Ее большие темные глаза удивленно и одновременно с явной недоброжелательностью смотрели прямо на него.
– Вы кто такой? – с некоторым вызовом спросила она у него, откидывая резким движением головы от лица прядь черных вьющихся волос, – и почему здесь расселись?
Юрий встал и поневоле улыбнулся. «Такая тонюсенькая, – с некоторым уважением подумал он, – а не боится, твердый, значит, у нее характер, не трусливый».
– Вы ведь Наталья Дмитриевна, – задал он вопрос самым дружелюбным тоном, на который был способен. – На маму Вы очень похожи. Юрий вышел из-за ограды и протянул все еще неподвижно стоящей девушке правую ладонь. Давайте тогда знакомиться. Зовут меня Юрий Александрович Сорокин. Приехал я из Москвы и даже в некотором роде являюсь Вашим родственником.
– Вот еще, – недоверчиво хмыкнула девушка, – и насколько же близким?
– Ну, не столь уж БЛИЗКИМ, – скаламбурил Юрий, – даже и не знаю, как это выговорить, но попробую. У моего отца был старший брат, у того была жена. Так вот брат ее и есть, то есть был, – торопливо поправился он, – Вашим отцом.
– А откуда же Вы узнали об этом месте? – еще более распахивая свои бездонные глазища, все еще недоверчиво спросила девушка, несмело протягивая свою узкую смугловатую руку ему навстречу.
– У меня был его старый адрес на конверте, – несколько путано начал объяснять он, – тогда дядя Дима еще жил в общежитии. Вот туда я сегодня поутру и обратился. И там одна пожилая женщина в дежурке поведала всю эту историю и подсказала, как найти могилу Дмитрия Георгиевича.
– Это, наверное, была баба Леля, – голос девушки потеплел, – давно я не навещала ее. Как там она?
Задавая этот вопрос, она развернула небольшой газетный кулечек, который держала в руках, и вынула из него две белые гвоздички. Шагнув за ограду, она осторожно положила цветы на могильный камень и, оперевшись на одно колено, на несколько секунд замерла.
– Ну что ж, пойдемте, – поднялась она через некоторое время.
В полном молчании они прошли вдоль аллеи метров двести.
– Вы надолго в Калининград? – спросила она, не поворачивая головы.
– Да не знаю еще, – замялся с ответом Юрий, – не думал пока об этом, да и приехал только вчера вечером.
– Вот как, – стрельнула она в его сторону глазами, – и сразу папу разыскивать начали?
– А больше никого знакомых у меня здесь практически нет, – пожал плечами Юрий, – я просто не знал, что он умер.
– Так Вы здесь, выходит, в первый раз? – поинтересовалась Наташа.
– Совершенно верно, – подтвердил Юрий, – в первый.
– И где же остановились на ночлег?
– В гостинице Балтфлота, на Хмельницкого, недалеко от вокзала.
– Дорого, наверное, в гостинице-то жить? – полюбопытствовала девушка, вновь откидывая в сторону набегающие на лицо волосы.
– Да нет, терпимо, – равнодушно ответил Юрий, – всего-то семь долларов в сутки, если в пересчете.
– Ого, – покачала головой Наталья, – ничего себе терпимо.
Когда они, болтая таким образом, подошли к автобусной остановке, она повернулась к Юрию лицом и зябко передернула плечиками:
– Ой, и холодина сегодня. Вы сейчас куда?
– В гостиницу вернусь, – ответил Юрий, – надо звоночек один деловой сделать.
Наташа смущенно опустила глаза, но тут же вскинула их вновь.
– Юрий Александрович, – несмело пробормотала она, если хотите, то можете пожить пока и у нас. Мы с дядей живем так... – она запнулась и, как ему показалось, с мольбой посмотрела ему прямо в глаза, – так одиноко. И Вы тут один, приезжайте просто так, по-родственному. Это хотя далековато от центра, на окраине, – сказала она, будто извиняясь, – но зато у нас там отдельный домик с садом. Маленький, правда, – смущенно покраснела она, – но в нем очень уютно.
– Спасибо за приглашение, Наташенька, – растроганно произнес Юрий, – но не стесню ли я Вас с дядей?
– Нет, нет, – быстро замотала головой Наталья, – не стесните, у Вас даже своя комнатка будет, правда!
Юрий, услышав шум мотора, обернулся. К остановке, на которой они стояли, с пригорка бойко летел автобус.
– Ну, так как же? – с детской непосредственностью подергала его за рукав девушка. – Мы живем на Н-ской, дом тридцать два. Приедете?
Она с такой надеждой посмотрела ему в глаза, что у Юрия не повернулся язык ответить ей отказом. «Ничего страшного, – думал он, трясясь на продавленном автобусном сиденье, – пусть это на окраине, зато будет своя комната, да и они все же местные жители, наверняка помогут мне сориентироваться в городе».
Заместитель начальника отдела капитан ФСБ Н.Ф. Стрекалов уселся за свой рабочий стол и сделал действие, с которого неукоснительно начинал каждый рабочий день, а именно: перевернул листок перекидного календаря. На нем его собственным почерком было написано: «Сорокин Юр. Ал. Встретить! Алекс. Карта города. Какой район его интересует? Сообщить в Москву о результатах».
– Вот черт, – подумал капитан, – в этой суете я совсем и позабыл об этом Сорокине.
Он поднялся и, вынув из сейфа принесенную из спецотдела давно списанную и висевшую там ранее на стене в качестве общественного раритета карту Кенигсберга, развернул ее на столе и начал прикидывать, как же ему поступить с ней дальше. В конце концов, он пришел поистине к соломонову решению.
– Предоставлю-ка я нашу карту этому самому Юрию Александровичу только на одну ночь. Делать ему будет нечего или придется переснимать ее на пленку, или копировать на кальку. Вот, а за этим творческим процессом мы вполне сможем понаблюдать с помощью видеокамеры. Прекрасно, но если так случится, что он не будет ни фотографировать, ни копировать карту, то как же поступить в таком случае?
Уставившись в окно, капитан пребывал несколько минут в сосредоточенной неподвижности, обдумывая и эту ситуацию. «Не смертельно, – решил он наконец, – ведь не только на карту он приехал любоваться из такой дали, ну уж, наверняка, поутру отправится взглянуть на те самые интересующие его места, так сказать, живьем. Тогда моя задача здорово облегчается, пошлю за ним пару оперов с фотокамерой, они и зафиксируют все те места, где наш клиент задержится более чем на пять секунд». Вызвав к себе руководителя оперативной группы лейтенанта Воронцова, он отдал соответствующие распоряжения и, чувствуя, что уже вполне готов к любым неожиданностям, стал ждать звонка «Толмача». Этот долгожданный звонок раздался ровно в двенадцать дня.
– Слушаю Вас, – снял трубку капитан.
– Здравствуйте, – ответил ему незнакомый мужской голос, мне, пожалуйста, Николая Федоровича.