«В качестве компенсации за все выше перечисленные предметы я получил согласованную с покупателем оплату. Претензий по расчетам не имею. В дальнейшем я никогда не буду предъявлять претензии на проданные мной предметы».
Дата. Подпись.
– И что дальше? – спросил я.
– Дальше, – развел руками Илья, – как пожелаешь. Или ставишь свою подпись и мгновенно получаешь двенадцать тысяч долларов, либо не ставишь…
– Либо – не надо, – перебил я его, – давай авторучку.
Хромов будто только и ожидал моего согласия. С ловкостью фокусника он выхватил из внутреннего кармана своего черного кожаного плаща гелиевую ручку и вложил ее мне в руку.
– Двенадцать тысяч, – шептал я, торопливо ставя в нужном месте дату и расписываясь, – как с куста! Ну, брат, с меня коньяк. Нет, ящик коньяка! – сказал я, распихивая пачки денег по карманам.
– Да нет, Саня, спасибо тебе, я ведь на службе. – Застегнув молнию, он встал и протянул мне ладонь. – Будь здоров. Найдешь еще что-нибудь такое же редкостное – звони.
На том мы с ним и расстались. Он, не оборачиваясь, двинулся в сторону Лубянки, я же, не теряя ни минуты, помчался к Михаилу, чтобы по-братски поделить с ним так неожиданно свалившееся на нас богатство.
Как впоследствии оказалось, с той ночи, когда мы с Михаилом из любопытства вытащили своим звонком Илью из кровати, собственно, и закрутилась вся дальнейшая драматическая и кровавая история, о которой я и хочу вам поведать в последующих главах.
После встречи у памятника я несколько раз звонил Хромову домой, желая отблагодарить его за организованную им сделку, но подходившая к телефону жена каждый раз говорила мне, что он в командировке. Потом на мои звонки вообще перестали отвечать, и я догадался, что с моим приятелем что-то случилось. Но поскольку иного канала связи у меня не было, я счел за лучшее дожидаться, пока он сам не выйдет на меня. Но случилось это не скоро. Так не скоро, что я почти позабыл всю эту историю с утонувшим броневиком, «хромым призраком» из Китая и удивительными предметами из дюралевого чемоданчика.
Но все тайное рано или поздно становится явным, и о том, что в дальнейшем произошло с проданными мною предметами из чемоданчика, я все же узнал. Но случилось это только через два долгих года.
Длинно зазвонил один из телефонов на приставном столике. Генерал снял трубку и, выслушав чью-то длинную тираду, задал собеседнику удививший Илью вопрос:
– А откопать их никак нельзя?
Мембрана трубки так завибрировала, что генерал даже отодвинул ее от уха.
– Действуй так, – приказал он. – Подгони к полигону десятка два бетоновозов и залей все сверху цементом. А вокруг колючку пусти. Да, в три ряда, не меньше! Понял? Делай что хочешь, но действуй быстро. Завтра доложишь.
Положив трубку, генерал несколько секунд смотрел на Хромова с таким выражением, будто видел его впервые.
– М-да, майор, – наконец произнес он, – проблемы у нас нежданные возникли. Серьезные проблемы.
Затем генерал встал и долгим взглядом посмотрел на стоящие в углу часы, беззвучно шевеля губами. Видимо, приняв какое-то решение, он поднял трубку внутреннего телефона и, дождавшись ответа, приказал подать машину к четырнадцатому подъезду.
– Вставай, Илья Федорович, одевайся. Обстановка столь круто изменилась, что мне необходимо срочно свозить тебя в одно интересное местечко.
Уже в машине, когда они проезжали мимо центрального входа в Парк культуры, он добавил:
– Ты, майор, ей-Богу, не представляешь, во что ввязался, но, видно, судьба у тебя такая.
Потом генерал отвернулся к окну и мрачно молчал, пока машина не затормозила у металлических ворот неприметной, казенного вида постройки, расположенной неподалеку от метро «Добрынинская». Через несколько секунд створки дрогнули и не спеша разошлись в разные стороны. «Волга» газанула, свернула по узкой дорожке налево и тут же затормозила у ведущих в цокольный этаж ступенек.
– Пойдем-ка со мной, Илья Федорович, – сказал генерал, – времени у нас с тобой в обрез.
Они вошли в здание. За первой дверью оказалась тесная комнатушка, в которой, кроме нескольких стоявших вдоль стен стульев да небольшого зарешеченного окошечка, не было ничего. Генерал вынул служебное удостоверение и просунул его в окошечко. Хромов сделал то же. Его сильно подмывало задать вопрос, что же это за учреждение, где даже генерал ФСБ должен предъявлять документы на компьютерное опознание, но сдержался. Неожиданно часть стены сдвинулась в сторону, открывая довольно широкий проход. Борис Евсеевич махнул рукой Хромову, и они двинулись по неожиданно открывшемуся коридору. Дойдя до двери лифта, они зашли в кабину, и генерал привычно ткнул пальцем в кнопку с цифрой «4». Кабина двинулась вниз, заставив Хромова ухватиться за поручни. Выйдя из кабины, они оказались перед дверью, сильно смахивающей на увеличенную дверцу сейфа. Генерал нажал на кнопку звонка. Спустя несколько секунд раздалось слабое жужжание электромотора и дверь, словно нехотя, распахнулась. Из-за нее быстрым шагом выскочил невысокий, бледный мужчина лет пятидесяти – пятидесяти пяти.
– О! Борис Евсеевич, – протянул он руку генералу, – давненько нас не навещали, батенька, давненько. С вами, я смотрю, новый сотрудник, – повернулся мужчина к Хромову.
– Да нет, Вася, – по-простецки ответил генерал, – сотрудник-то он старый, да обстоятельства новые.
Втроем они вошли в довольно большое помещение, где Хромов краем глаза уловил тусклый блеск на стволах автоматов нескольких солдат в форме внутренних войск, переминавшихся в отдалении за небольшой из армированной стали стойкой.
«Что же они здесь охраняют?» – подумал он, озираясь по сторонам.
Но осмотреться ему не дали. Тот, кого генерал называл Васей, открыл еще одну дверь, снабженную электронным кодовым замком, пропустил их вперед и тщательно захлопнул ее, едва идущий последним Илья переступил стальной порог.
Помещение, в котором они оказались, напоминало регистратуру небольшой библиотеки. Те же казенные шкафы, стеллажи с пеналами картотек, ряд не очень новых желтых столов, темные мягкие стулья. Удивляла только глухая давящая тишина, царящая здесь. Генерал по-хозяйски бросил пальто на стоящее в углу кресло и двинулся к одному из стеллажей. Порывшись в разложенных на нем бумагах, Борис Евсеевич удовлетворенно хмыкнул и повернулся к хозяину подземелья, но тот куда-то исчез.
– Василий Никифорович, – озадаченно пробасил генерал, – вы куда делись, уважаемый?
– Я здесь, в операторской, – донеслось из-за перегородок.
– Вася, будь другом, – повысил голос генерал, – принеси, пожалуйста, нам с майором три-четыре единицы хранения.
– Какие номера вы на сегодня выбрали?
– Сорок третий экспонат, шестьдесят шестой, одна тысяча двенадцатый и девятый.