— Та самая Кэтрин? Но я ожидал… то есть… Дмитрий зловеще нахмурился, и Василий, покраснев, растерянно умолк.
— А по-моему, вы достаточно ясно выразились, князь Дашков, — подчеркнуто вежливо ответила Кэтрин. — Позвольте лишь добавить несколько слов. Поскольку Дмитрий, без всякого сомнения, рассказывал вам про меня, вы ожидали чего-то более выдающегося, блестящего, и уж конечно, не такой серенькой пташки, как я. Но нельзя же всем быть роковыми красавицами, ваша светлость, и, к сожалению, мне не выпало такого счастья. Ваше удивление при виде столь очевидного интереса Дмитрия ко мне ничуть не больше моего собственного, уверяю вас.
— Катя, пожалуйста, еще несколько минут, и мой друг просто отрежет себе язык, чтобы угодить тебе и вымолить прощение. Он не понимает, что ты просто шутишь.
— Вздор, Дмитрий. Он прекрасно все понимает. Просто сконфужен тем, что не сразу обратил на меня внимание.
— Ошибка, которой я в жизни больше не повторю, миледи, клянусь Богом! — чистосердечно заверил Василий.
Кэтрин, не в силах сдержаться, весело рассмеялась, совершенно очаровав Василия. Дмитрий тоже долго находился под впечатлением ее звонкого голоска. Он любил слушать, как смеется Кэтрин, хотя жар, заливавший при этом тело, был в этой обстановке совершенно неуместен.
Он порывисто привлек Кэтрин к себе, обнял за талию и хрипло прошептал на ухо:
— Еще одна улыбка, сердечко мое, и я, по обыкновению, окажусь в крайне неприятном положении, как обычно, стоит лишь тебе оказаться рядом, и начну терзаться муками неудовлетворенного желания, поскольку постели, естественно, поблизости не предвидится.
Кэтрин подняла глаза на Дмитрия, с удивлением отметила, что тот совершенно серьезен, и так мило покраснела, что он немедленно наклонил голову, собираясь поцеловать ее в нарушение всех правил приличия. Но Василий успел вовремя вмешаться.
— Я, как верный друг, спасу тебя от риска показаться в глазах всего общества влюбленным школьником, Митя, и поэтому приглашаю на танец твою даму. Надеюсь, ты не возражаешь?
— Возражаю, — процедил Дмитрий.
— А я — нет, — вмешалась Кэтрин, приветливо улыбаясь Василию и отстраняясь от Дмитрия. — Однако должна предостеречь, что некоторые личности, вероятно, могут заявить вам, князь Дашков, будто я не умею танцевать. Надеюсь, вы не побоитесь, что я оттопчу вам ноги. Зато правда сразу выплывет наружу — Ради вас я готов на все.
Дашков увлек ее на середину зала, прежде чем Дмитрий смог что-то возразить. Он глядел вслед блестящей паре, не сознавая, что мрачен, как грозовая туча, и делая сверхчеловеческое усилие, чтобы не броситься за Кэтрин, схватить ее за руку и больше не отпускать. Ему пришлось напомнить себе, что это всего лишь Василий. Зная чувства друга, он не станет ухаживать за Кэтрин. Но Дмитрий едва сдерживался, видя, как Кэтрин обнимают чужие руки, пусть даже руки ближайшего приятеля.
Десять минут спустя, когда Василий вернулся один, Дмитрий все-таки взорвался:
— Как ты мог доверить ее Александру?!
— Спокойно, Митя, — пробормотал застигнутый врасплох Дашков. — Ты же сам видел, что случилось. Он подошел, прежде чем мы направились к тебе. Что я мог поделать, когда она согласилась принять его приглашение?
— В таком случае запретил бы ей или придумал что-нибудь.
— Но он тебе не соперник, и…
Василию пришлось поспешно схватить Дмитрия за руку, поскольку тот широкими шагами устремился к танцующим. Оттащив друга в сторону подальше от любопытных ушей, он прошипел:
— Да ты рассудка лишился! Устроишь сцену лишь потому, что она танцует и веселится? Ради всего святого, Митя, что с тобой?
Дмитрий с бешенством воззрился на Василия, но тут же медленно перевел дыхание:
— Ты прав. Я… о дьявол… влюбленный школьник, это еще мягко сказано.
Лицо его осветилось извиняющейся улыбкой.
— Так ты ее еще не завоевал?
— И что же? Думаешь, моя страсть от этого стала меньше? Заверяю, ты ошибаешься.
— Тогда тебе необходимо отвлечься, друг мой. Кстати, Наталья здесь.
— Мне совершенно все равно.
— Болван, конечно, все равно, — нетерпеливо бросил Василий. — Но она так старалась и наконец нашла тебе невесту, если, конечно, верить ее словам. Идеальную партию. Вспомни, ты сам просил ее…
— Забудь об этом, — резко перебил Дмитрий. — Я решил не жениться.
— Что?!
— Ты меня слышал. Если я не могу жениться на Кэтрин, значит, останусь холостяком.
— Да ты это серьезно? — запротестовал Дашков. — А как насчет наследника?
— С таким же успехом я могу признать всех детей, которых даст мне Кэтрин.
— Ты шутишь!
— Тише! — велел Дмитрий. — Александр ведет ее сюда. Весь следующий час Дмитрий больше ни на миг не отпускал Кэтрин, и каждая минута стала для нее радостью. Он танцевал с ней все танцы, немилосердно поддразнивая тем, что она будто бы отдавила ему ноги, и вообще был в таком прекрасном настроении, что Кэтрин в жизни так не веселилась… до тех пор, пока он не оставил ее на попечение Василия, а сам отправился за прохладительным.
Какая-то навязчивая дама немедленно утащила Дашкова танцевать. Оставайся он с Кэтрин, наверняка бы увел девушку подальше от сплетниц, собравшихся в кружок и, казалось, совершенно не заботившихся о том, что Кэтрин может их услышать. Она и сама бы отошла, но сначала болтовня светских кумушек попросту ее забавляла.
— Говорила же я вам, Анна, она просто англичанка, одна из родственниц его матери. Почему бы еще Митя стал так ухаживать за ней?
— Чтобы заставить Татьяну ревновать, конечно. Разве не видите, что она как раз приехала со своим женихом?
— Чепуха. Реши он заставить Татьяну ревновать, не отходил бы от Натальи. Она тоже здесь. И всему свету известно, что именно Наталья его любовница и что Митя навестил ее после того, как Иваницкая отвергла его и приняла предложение графа Лозийского. Представляю, в какое бешенство пришел князь!
— Ошибаетесь, Анна. Бедный мальчик был так расстроен, что немедленно покинул Москву, укрылся в Санкт-Петербурге и три месяца не выходил из дома.
— Да, но сегодня, по всему видно, он позабыл о всех печалях.
— Конечно. Не станет же он показывать Татьяне, как несчастен. Она и без того поступила так жестоко, без всякого предупреждения представив ему своего жениха. И это после того, как Митя приехал в Москву, чтобы второй раз сделать ей предложение!
— Так вы думаете, он все еще любит ее?
— А как по-вашему? Только взгляните на княжну. Вон там, у колонны. Скажите, какой мужчина устоит перед ней?!
Кэтрин против воли повернулась туда, куда показывал веер говорившей, и, поспешно отвернувшись, отошла, не в силах слушать дальше. Но худшее уже случилось. Княжна Иваницкая оказалась самой ослепительной красавицей на свете. Действительно ли Дмитрий все еще любит ее? Но может ли быть в этом хоть малейшее сомнение?