«Почему все так официально, зачем все эти церемонии? — подумала она. — Неужели нельзя иначе?»
— Доброй ночи! — продолжила она набивший оскомину ритуал.
— И вам тоже.
Она повернулась, чтобы уйти, но снова оглянулась назад.
— Вы действительно не бросите меня? Поможете?
Он улыбнулся и посмотрел на нее как-то нежно, по-детски.
— Никогда, Марджи, я обещаю.
Ее неожиданно охватил какой-то внезапный порыв чувств. Мгновенно, не успев ни подумать, ни оценить свой поступок, она наклонилась и поцеловала его. Всего лишь легкое прикосновение губ, но она даже вздрогнула, как от удара током, по телу прокатилась волна желания. Она моментально выпрямилась, ужаснувшись тому, что сделала. Какое-то мгновение они молча смотрели друг другу в глаза. Потом она вышла.
Маргарет шла и чувствовала, как у нее дрожат колени. Добравшись наконец до отсека, она увидела, что мистер Мембюри лег на верхнюю полку, оставив нижнюю Гарри. Перси тоже залез наверх. Она легла внизу, зашторила занавеску.
«Надо же, я поцеловала его, — думала она, — как приятно!»
Она скользнула под одеяло, выключила маленький ночник. Как в палатке, только намного уютнее. Она выглянула в окно, но не увидела там ничего кроме облаков и дождя. Все равно здорово. Это напомнило ей те времена, когда они с Элизабет в детстве раскладывали в саду палатку и спали там теплыми летними ночами. Вечером она думала, что так и не заснет, все вокруг было так необычно, но глаза закрывались сами собой, и утром она слышала, как служанка тихонько стучит по брезенту, держа в руках поднос с завтраком.
«Где сейчас Элизабет?» — думала она.
И именно в этот момент кто-то легонько постучал в ее занавеску.
Сначала она подумала, что ей померещилось, — из-за воспоминаний. Но тут стук повторился. Она медленно приподнялась, опершись на локоть, прикрылась подушкой.
В третий раз по ширме поскребли ногтем.
Маргарет чуть отодвинула в сторону штору и увидела перед собой Гарри.
— Что такое? — тихо прошептала она, хотя заранее знала ответ.
— Хочу вернуть вам поцелуй.
Она была одновременно обрадована и напугана.
— Не глупите.
— Пожалуйста!
— Уходите немедленно!
— Никто же не увидит.
Ужасная просьба, но какая же приятная! Она вспомнила, как зажглась кровь при первом поцелуе, и ей захотелось еще. Штора сама, словно по волшебству, раздвинулась дальше, пролезла его голова, губы оказались совсем рядом. Он смотрел на нее так страстно и нежно, что она не устояла, тихонько прильнула к его рту. Пахнуло ментоловой свежестью зубной пасты. Она думала о коротком поцелуе, похожем на первый, но у него были явно другие намерения. Он осторожно коснулся ее нижней губы, стал сосать и ласкать языком. Она нашла это очень приятным. Рот инстинктивно приоткрылся, немедленно его язык устремился на штурм. Странно, Ян так никогда не делал. Абсолютно незнакомое ощущение. Влажные губы сомкнулись, тело затрепетало. Его дыхание стало тяжелым. Наверху с шумом повернулся на другой бок Перси, напомнив ей, что они не одни. Она запаниковала. Что будет, если заметят? Ведь она целуется взасос с почти незнакомым мужчиной. Отец бы убил ее. Она разомкнула губы и отодвинулась, чуть дыша. Гарри попытался пролезть дальше, еще раз поцеловать ее, но она его оттолкнула.
— Пусти.
— Не говори ерунды.
— Пожалуйста.
Невозможно. Она была не на шутку испугана.
— Нет, нет, не надо.
Он сник.
Маргарет чуть смягчилась.
— Послушайте, вы, пожалуй, самый привлекательный мужчина из всех, кого я встречала, и все-таки не надо. Спокойной ночи.
Он понял, что настаивать бесполезно, и только печально улыбнулся в ответ. Хотел сказать что-то, но Маргарет уже задвинула штору.
Она прислушалась. Вроде он лег.
Маргарет лежала, откинувшись на подушку, чуть дрожа и прислушиваясь к своему дыханию. Боже, как прекрасно, улыбнулась она в темноте, вспомнив горячие губы, которые ласкали ее минуту назад. Она бы хотела продолжить, мягко погладила свои живот, ноги…
Откуда-то из глубин памяти всплыл образ той, которая показала ей, что такое оргазм. Этим человеком была ее кузина Моника, которая приезжала к ним как-то на лето. Маргарет тогда стукнуло тринадцать, Монике — шестнадцать. Хорошенькая блондинка, она оказалась весьма сведущей во многих вопросах секса. Маргарет влюбилась в нее буквально с первых же минут знакомства. Кузина жила во Франции. Может быть, из-за этого, а может, просто из-за того, что ее родители были куда менее строгими, чем у Маргарет, но девушка, бывало, ходила голой в ее присутствии, нисколько этого не стесняясь. Маргарет раньше никогда не видела обнаженных взрослых, и ее привлекли довольно пухлая грудь сестры, светлые волосы на лобке — у нее самой были лишь маленькие соски да пушок.
Но первой «жертвой» Моники стала все же Элизабет — надо же, смешная «корова» Элси с веснушками на щеках. Маргарет слышала, как они таскались и барахтались ночью в одной постели, целовали друг друга, она ощутила одновременно любопытство, страх, ревность и, наконец, зависть. Маргарет видела, как хорошо этим двоим. Милая парочка обменивалась тайными взглядами, сигналами, прикосновениями, словом, вела себя так, будто знает какой-то секрет, который другим неизвестен.
Но однажды Элизабет уехала на день с мамой в Лондон по какому-то делу. И вот тогда Маргарет случайно увидела Монику в ванной. Кузина лежала голая в теплой воде, ноги бесстыдно расставлены, она мастурбировала. Девушка услышала, как вошла Маргарет, но остановиться уже не могла, продолжала трогать себя пальцами, пока не нахлынул оргазм. Маргарет стояла и зачарованно смотрела на ее сладострастные судороги, не в силах отвести изумленный взгляд.
Той же ночью Моника залезла уже не к Элизабет, а к ней в постель. Элси, конечно же, затаила злобу и пригрозила их выдать. Так что в итоге они по очереди «спали» с Моникой, образовав как бы таинственный любовный треугольник. Все лето Маргарет было стыдно заниматься этими постельными играми, но она познала новые ощущения, открыла для себя мир физического наслаждения, эротических фантазий, поэтому все продолжалось до тех пор, пока Моника не уехала в сентябре обратно во Францию.
Второй раз она была поражена, когда она легла в постель с Яном. Он оказался таким неуклюжим, просто недотепой. Молодой человек понятия не имел о том, как устроено женское тело и, естественно, не мог доставить ей такого же удовольствия, как Моника. Однако вскоре трудная часть пути была пройдена, она преодолела первое разочарование, и его страсть компенсировала недостаток опыта. Вспомнив о Яне, Маргарет, как всегда, расстроилась. Она пожалела, что не отдавалась ему чаще и с большим желанием. Маргарет долго сопротивлялась, и, чтобы уломать ее, ему потребовалось несколько месяцев. После первого раза, хоть ей и хотелось продолжить, возникли некоторые осложнения. Ей не нравилось заниматься любовью в своей спальне, потому что кто-то мог дернуть за ручку и удивиться, почему закрыта дверь. Она боялась заниматься этим и «на природе», хотя знала немало хороших мест в близлежащем леске. Не могло быть и речи о том, чтобы использовать квартиры его друзей — сразу заработаешь себе плохую репутацию. Кроме того, постоянно преследовал страх: что сделает отец, если узнает?