– Молчите, – махнул рукой Дронго, – хотя бы сейчас не делайте свою ошибку абсолютно непростительной.

Суровцев снова взял за руку Льва Давидовича, пытаясь его увести, но он опять вырвался. Подошел к Дронго, помогая ему поднять Эдгара Вейдеманиса.

– Я был не прав, – тихо сказал Деменштейн, – и готов извиниться.

Они вдвоем подняли Эдгара. Тот закусил губу, чтобы не стонать от боли. К ним уже спешили врачи и санитары. Эдгара осторожно положили на носилки.

– Я еду с тобой, – твердо произнес Дронго.

Вейдеманиса понесли к машине «Скорой помощи». Другие санитары подняли тяжелораненого убийцу.

– Подождите, – снова попросил Лев Давидович, останавливая перепачканного в крови и грязи Дронго, – я все понял. Я был не прав. Эта история выбила меня из нормального душевного равновесия. Вы должны меня понять. Извините меня.

– Извиняйтесь перед Погосовым, благодаря вашему стилю он уже точно никогда не будет у вас работать, – посоветовал Дронго. – Если бы сегодня Эдгар погиб из-за вас, то боюсь, что меня не смогли бы остановить ваши сотрудники. И я бы выбросил вас из просторного кабинета вашего офиса.

Деменштейн стоял, опустив голову. Суровцев не понимал, что произошло с их боссом, который неожиданно превратился из такого самоуверенного и наглого хозяина в смущенного и растерянного свидетеля происшедшего.

– Я вам завтра позвоню, – твердо сказал Лев Давидович. И, повернувшись, пошел обратно в офис своей компании. Он шел, опустив голову и ни на кого не смотря.

– Что вы ему сказали? – спросил Суровцев.

– Объяснил, что он самодовольный индюк, – прошипел Дронго.

Матвей Константинович нахмурился. Он и сам ничего не понимал. С одной стороны, эта распечатка телефонных разговоров, как бы точно фиксирующая возможную вину Ашота Погосова. А с другой стороны, это непонятное нападение. Он слышал, что именно сказал эксперт их патрону. Матвей Константинович понимал, что Дронго был абсолютно прав. Если его покойный заместитель работал на Френкеля, то зачем тогда олигарху посылать убийцу для расправы с Погосовым? И зачем Ашоту нужна была вся эта непонятная игра? Если он точно знал, где находится Неверов и его документы, то достаточно было просто позвонить Френкелю и сразу получить все свои деньги.

Он посмотрел на Дронго и пожал плечами. В этом деле было столько непонятных ходов. Интересно, что именно мог сказать Дронго Льву Давидовичу, если тот неожиданно и так резко сменил свое мнение и настроение. Нужно будет завтра у них узнать, решил для себя Матвей Константинович. Он даже не мог предположить, каким потрясением станет для него завтрашний день. Возможно, самым сильным в его жизни.

Глава 17

Почти всю ночь Дронго провел в больнице. У Эдгара нога оказалась сломанной сразу в двух местах. Ему наложили гипс, сделали уколы. В четвертом часу утра в больницу приехали следователь и помощник прокурора. Они провели импровизированный допрос, записав показания Вейдеманиса и Дронго на пленку, чтобы завтра оформить все надлежащим образом. Сотрудники Суровцева уже успели дать показания. Все было понятно без лишних разъяснений. Конечно, Эдгар спасал жизнь своего друга и действовал достаточно целесообразно и решительно. Но с точки зрения закона, он сознательно врезался в чужую машину, убив одного и тяжело ранив другого человека. То есть совершил умышленное преступление, которое нельзя было квалифицировать даже как нарушение пределов необходимой обороны, ведь самому Вейдеманису ничего не грозило. В жизни часто бывают аналогичные случаи, когда закон и целесообразность, правовая и моральные нормы не совсем соответствуют друг другу. За подобную «аварию» Эдгару могли предъявить обвинение, способное привести к осуждению на срок до восьми лет заключения. А если авария оказалась совершена непреднамеренно, то обвинение можно было переквалифицировать по другой статье. Стоило лишь заявить, что, случайно проезжая мимо, автомобиль Вейдеманиса столкнулся с автомобилем «БМВ», когда убийцы пытались скрыться с места преступления. Но все свидетели видели, как общались друг с другом Дронго и Вейдеманис.

Однако сотрудники Суровцева в один голос утверждали, что это была случайная авария, выгораживая Вейдеманиса. В свою очередь, Дронго заявил, что случайно оказался в этом районе города и стал свидетелем ужасной аварии, когда «БМВ», нарушая все правила, пытался скрыться с места происшествия. Формально все было правильно. «БМВ», развернувшись у здания компании, оказался на противоположной стороне улицы, где не должен был находиться.

Сотрудники прокуратуры и милиции понимали, что именно произошло. Но каждый из них делал вид, что верит дурацким показаниям сотрудников службы безопасности. А в больнице Дронго рассказал им забавную сказку о том, как случайно оказался в полночь у здания компании, где произошла перестрелка. В пять часов утра Вейдеманису наконец разрешили отдохнуть.

Только с рассветом Дронго покинул палату своего напарника. Он приехал домой в седьмом часу утра, грязный, небритый, в кровавых пятнах на одежде. Встав под горячий душ, он минут десять стоял, закрыв глаза.

Как все это глупо, подумал он, чувствуя, как горячая вода стекает с его тела, нужно было сразу обо всем предупредить Деменштейна. Но он хотел продемонстрировать свое мастерство и решился на опасный эксперимент. В результате которого погиб Погосов и был ранен Эдгар Вейдеманис.

«Почему виноват только я? – раздраженно подумал Дронго. – Ведь именно Лев Давидович своими непродуманными действиями все испортил. Начал суетиться и так глупо подставился. А ведь его предупреждали. Теперь нужно будет сегодня наконец завершать эту операцию». Он уже примерно представлял, чем именно она может закончиться. Но все нужно было проверить до конца.

Тщательно побрившись, он вышел из ванной комнаты, уже готовый к событиям сегодняшнего дня. Взглянул на часы. Еще достаточно рано. Семь пятнадцать. И в этот момент раздался телефонный звонок мобильного. Он схватил аппарат. Это был Лев Давидович. Очевидно, сегодняшние события стали уроком и для олигарха. Он не спал всю ночь и в семь часов утра решил позвонить.

– Здравствуйте, – глухо произнес он. – Как себя чувствует ваш помощник?

– Это не помощник, – ответил Дронго, – это мой друг и напарник.

– Да, конечно. Как он себя чувствует?

– У него сломана нога в двух местах. И его допрашивали всю ночь сотрудники прокуратуры и милиции. Если не удастся доказать, что это была случайная авария, ему грозит солидный срок.

– Если нужно, я позвоню Тарханову, пусть он поедет в больницу, – великодушно предложил Деменштейн, – пусть займется делом вашего помощ… вашего друга.

– Спасибо, не нужно. Мы сами справимся.

– Я долго размышлял над вашими словами. Почему вы сразу мне все не рассказали? Вы ведь пытаетесь мне помочь…