До наступления темноты он во что бы то ни стало хотел добраться до города. Там коллеги помогут сесть на поезд, идущий до Минска, и уже завтра он будет у себя в деревне.
По пути в небольшом поселке Мочалов спросил у стариков, как побыстрее добраться до города. Ему посоветовали прямо за поселком повернуть налево и через лес выйти к большой дороге, которая ведет к Гродно. По ней проходит много машин, и на какой-нибудь можно будет доехать до города.
Петр миновал последний дом, свернул на узенькую дорогу и направился к большаку. И действительно менее чем через час он оказался на шоссейной дороге. Здесь ему повезло. Не прошло и десяти минут, как около него остановился грузовик. В кабине сидели двое, и водитель махнул на кузов — садись.
Петр Петрович легко перемахнул через борт. Заурчал мотор, и машина тронулась. Мочалов пробрался мимо каких-то деревянных ящиков к кабине. Взглянул на часы — семнадцать тридцать. Машина шла быстро, и Мочалов прикинул: «Километров тридцать осталось, минут через тридцать пять — сорок буду в городе. Если все будет хорошо, то успею к поезду, который отходит в двадцать сорок».
Но в этот момент грузовик начал догонять длинную колонну автомашин легковых и грузовых. Они тянулись вереницей.
Скорость упала, через некоторое время Мочалов обернулся и увидел, что сзади к их машине уже пристроились десятки грузовиков и легковушек.
«Да, война уже чувствуется, хотя по-настоящему местное население может о ней и не узнать: фашисты будут отброшены и война пойдет на их территории».
Мочалову надоело стоять, и он провел рукой по дощатому верху ящика — не грязно ли — и осторожно присел на него.
Ветер перестал бить в лицо. Петр Петрович от нечего делать попытался посмотреть через заднее стекло в кабину, но разглядеть приборы было невозможно, так как в кабине было гораздо темнее, чем в кузове. Солнце стояло еще высоко, одаривая землю щедрым летним теплом и светом. Неожиданно Мочалов услышал какой-то странный звук. Он сливался с ровным натужным гулом мотора и становился все сильнее. Вдруг по машине одна за другой пронеслись какие-то тени и заскользили вперед по дороге, по машинам... Мочалов поднял вверх голову и увидел казавшиеся черными самолеты. О том, что они немецкие, старший лейтенант даже и не подумал. Его удивило, что слишком низко они летели над машинами. В этот момент где-то впереди несколько раз подряд сильно рвануло. Мочалов вскочил на ноги и поверх кабины увидел огромные черные столбы дыма и огня. Машина резко затормозила и стала.
Мочалов снова посмотрел на проносившиеся один за другим самолеты. Теперь он разглядел на них черные, в белой обводке, на желтоватых крыльях кресты: «Черт возьми, так это же немецкие! Откуда они взялись?»
Он застыл в каком-то оцепенении. Впереди и сзади послышались мощные взрывы, машину так сильно тряхнуло, что она развернулась и встала поперек дороги. Мочалов оглянулся и увидел, что задний грузовик почти полностью разбит и горит. Страха у Петра не было, и он продолжал следить за происходящим. На миг гул прекратился, но вот он опять усилился, и самолеты, развернувшись, снова начали «утюжить» огромную колонну.
Наконец до его сознания дошло, что надо спасаться. Он соскочил с кузова и заглянул в кабину. Там — никого. «Сбежали, черти, хоть бы предупредили!» — подумал Мочалов и бросился через кювет к видневшемуся метрах в ста от дороги лесу. Только теперь он увидел, что по полю к лесу бегут люди, а низко над землей проносятся самолеты, поливая их огнем из пулеметов. Пригибаясь, Мочалов еще быстрее помчался к спасительному лесу. Ворвался в кустарники и заставил себя оглянуться. На дороге творилось что-то страшное. Там стоял густой черный дым. Каждое мгновение взлетали новые фонтаны взрывов и пламени. Рядом с Мочаловым упал какой-то мужчина, и Петр крикнул ему:
— Надо дальше в лес уходить, а то здесь нас накроют! — Но голоса своего не услышал. То ли он пропал, то ли утонул в грохоте взрывов, реве самолетов. Мужчина продолжал лежать. Мочалов наклонился и потянул его за руку. Но тот закрыл уши ладонями, еще больше уткнулся лицом в траву. Петр бегло осмотрел его спину, голову, повреждений не заметил.
«Испугался», — догадался старший лейтенант и силой заставил мужчину подняться на ноги и потащил его за собой в глубь леса. Они бежали долго, пока не выбились из сил и не прекратился над головой противный вой самолетов...
Когда дыхание восстановилось, Мочалов предложил:
— Пошли. Стоять нельзя. — И первый двинулся, как ему показалось, параллельно дороге. Шли долго и только перед самым наступлением темноты наткнулись на небольшую деревеньку. У местных жителей выяснили, где они находятся. Оказалось, что сильно отклонились в сторону и теперь до города было гораздо дальше, чем от дороги, где они попали под налет немецкой авиации.
Высокий старик, устало облокотившись на плетень, рассказал, что в сторону Гродно на протяжении дня все время летали «германские» самолеты.
Мочалов подумал: «Значит, город бомбили и, конечно, в первую очередь железнодорожный вокзал, движение по железной дороге наверняка нарушено. Если я сейчас пойду туда, то попаду не раньше утра, а там опять налетят, так и уехать не удастся».
Чем больше размышлял Мочалов, тем больше склонялся к мысли, что нужно ехать попутным транспортом не в Гродно, а в Минск.
— Дедушка, далеко ли отсюда дорога на Минск?
— На Минск? Вы когда хотите идти?
— Как когда? — не понял Петр.
— Сейчас или переночуете?
— А это что, важно?
— Можно лесом прямиком, это километров пять будет, но в темноте вы с пути собьетесь. А можно по нашей деревенской шоссейке вокруг леса, но это в два раза дальше. Поэтому и спрашиваю, когда пойдете — сейчас или переночуете.
Нет, не мог Мочалов заставить себя остаться на ночлег и ждать до утра.
— Я останусь ночевать здесь, — заявил попутчик Мочалова. — Мне в Минск же не надо, а утром двинусь домой.
«Еще не совсем стемнело, — думал Мочалов, — и если до шоссе километров пять, то быстрым шагом минут за сорок дойду. Зато впереди целая ночь, если найду попутную машину, то ехать будет сподручнее, самолеты не налетят. Эх, была ни была!»
И он сказал:
— Пойду через лес, покажите, где дорога.
Мочалов задумался и шел по скользкой дороге за бойцом автоматически, не видя, куда они двигаются. Из воспоминаний его вывел голос бойца:
— Вам сюда, товарищ старший лейтенант. Вон, видите под деревом командиры стоят? Там и майор Гридин.
И он, откозыряв, направился чуть левее, к группе солдат, которые дымили цигарками. «Связные», — подумал Мочалов и направился к офицерам. Пройдя метров двадцать, он увидел Гридина. Майор был маленького роста, коротконогий, с заметным брюшком. Он внимательно рассматривал карту, которую положил на колено согнутой ноги, упершейся в поваленную березу.