Уставший не только за день, но и за последние годы седовласый человек не стал возражать. Впрочем, чем помочь в данную минуту позвонившему, Илья не знал, а сам Соколов ничего толком не рассказал. Да и до утра оставалось не так уж много времени.
— Ну что ж, дружище, — устало вздохнул инструктор, — возможно, утром жизнь покажется нам не такой уж и серой! Ладно, — подытожил он странный разговор, — договорились!
Илья Маланов распрощался с Вениамином и, отключив телефон, медленно засунул его в карман куртки. Иван Голубев, все время молчавший во время разговора гостя с приятелем и нервно выпускавший струйки горького дыма дешевой «Примы», вдруг оживился.
— Кто звонил? — последовал вопрос спартаковца.
— Приятель, — задумчиво ответил Маланов.
Впалая волосатая грудь Голубева заходила ходуном.
— Случилось что, Алексеевич? — с некоторой долей надежды в голосе поинтересовался Иван.
Илья сразу же раскусил намеки Голубева. Полковник недовольно посмотрел на лукавого соседа и, негромко кашлянув в кулак, раздраженно передразнивая захмелевшего напарника, пробурчал:
— Случилось, случилось! Накаркал, Петрович, вот и случилось!
Голубев замахал руками и кудлатой головой.
— Алексеевич, да ты че?! — горячо запротестовал хозяин застолья. — Акстись, какое накаркал! Я же ничего конкретного не имел в виду, а так, образно… Так сказать, поделился некоторыми соображениями. — Иван нервно задергал костлявыми плечами, потом руками и, не найдя им применения, схватил бутылку и стал разливать остатки водки в рюмки. — Мы ж, Илья, как‑ни‑как, напарники!
— Напарник хренов… — недовольно буркнул полковник, но тут же осекся, понимая, что Голубев тут совсем ни при чем, а виноваты его собственные расшатанные нервы. — Ладно, Петрович, не обращай внимания, просто кругом одни неприятности кипят.
Иван, смущенно покачав головой, запустил руку в тощую грудь и понимающе причмокнул влажными губами.
— Так и я про то, Алексеевич, — пояснил спартаковский болельщик, — гады жить нормальным людям не дают! Так что, если нужна помощь, Илья, — добавил напарник, — смело можешь на меня рассчитывать.
Маланов не стал обнадеживать соседа и вообще решил поскорее закончить этот затянувшийся и никому не нужный разговор.
— Петрович, конечно, спасибо за поддержку, — вздохнув, поблагодарил Илья собеседника, — однако, дорогой мой, тебе лучше заниматься футбольной тематикой и… — Маланов поднялся из‑за стола, — выпей за успех безнадежного дела и забудь о звонке. А мне пора баю‑бай!
Голубев, удивленно выпучив маленькие покрасневшие рыбьи глазки, поднял стограммовую рюмку.
— Как «забудь»? — спросил он и, видя, что Маланов собирается покинуть его, так и не выпив, слегка возмутился: — Алексеевич, а на посошок?
— Мне с утра за руль, — отказался инструктор.
Хроник недовольно оттопырил нижнюю губу.
— Так я ж один не пью, — произнес Иван.
— Не пей, — улыбнулся Маланов и спокойно предложил: — Утром похмелишься. Ладно, привет семье!
Голубев не нашелся что ответить; впрочем, и говорить было поздно. Напарник, махнув на прощание рукой, уже выходил из кухни. Худой болельщик с кудлатой головой недоуменно посмотрел вслед ушедшему гостю и тихо и озадачено прошептал:
— Так у меня же нет семьи…
Входная дверь квартиры негромко хлопнула, и Петрович понял, что праздник закончился. Взглянув на рюмку водки, хозяин взял и осушил ее залпом. Скривившись от выпитого, он тряхнул кудлатой головой и, немного подумав, приговорил и утреннюю порцию зеленого змия…
Варвара не была у тети Ани лет пять‑шесть. Правда, когда она приезжала в Москву на гастроли или была проездом в столице, то непременно звонила ей или дяде Саше. Добродушная и гостеприимная тетушка зазывала племянницу заехать к ней хотя бы на пять минут, но у гостьи постоянно не получалось принять приглашение.
Анна Петровна была двоюродной сестрой матери и приходилась Варваре двоюродной теткой. Однако тетя Аня относилась к племяннице с большой симпатией. У нее с сестрой Диной были не только прекрасные родственные отношения, но их еще связывала давняя девичья дружба, хотя Анна Петровна и была намного старше матери Вари.
Добралась Самусенко до своих родственников Курочкиных довольно быстро. Пошарпанный пятиэтажный дом‑хрущевка незыблемо стоял на старом месте, окруженный высокими деревьями, которые за эти годы немного вытянулись и раздались вширь. Покосившиеся качели одиноко стояли на детской площадке возле песочницы, где вместо желтенького песка была утоптанная серая земля.
Подойдя к дому, девушка увидела пожилого дворника‑татарина в тулупе, который бессменно махал метлой и лопатой уже лет двадцать, а то и более. Варвара помнила его с детства, но тогда мужчина был помоложе и осанистей. Теперь же его кожа стала смуглее и морщинистее, а ростом он стал ниже и сильно похудел.
— Доброе утро! — вежливо поздоровалась девушка и, не дожидаясь ответа, пошла дальше.
Татарин удивленно бросил взгляд на симпатичную незнакомку в дубленке и неуверенно кивнул взъерошенной чернявой с проседью головой.
— Доброе…
Самусенко прошла в конец дома и, подняв глаза кверху, посмотрела на окна четвертого этажа, которые выходили во двор. Это были окна тети Ани. Варвара, слегка откашлявшись, на всякий случай достала из сумочки свою записную книжку и перепроверила адрес. Все было правильно, и молодая женщина, поправив дорожную сумку на узком плечике, решительно вошла в старый подъезд. Сразу же ударило в нос спертым воздухом и неприятным запахом, от которого она на мгновение остановила дыхание.
Приезжая провинциалка не стала задерживаться внизу и присматриваться к «достопримечательностям» подъезда, а, зажав пальцами нос, быстро засеменила на четвертый этаж…
Встретила Варвару двоюродная сестра Ольга, полная молодая симпатичная женщина лет тридцати. По возрасту она была старше Вари на пару лет, и в детстве они были дружны, часто проводили время в деревне у бабушки под Смоленском. Теперь же гостья с трудом узнала свою двоюродную сестру. Ольга раздалась вширь, под глазами были мешки, да и весь ее вид говорил о том, что молодая женщина «махнула рукой» на себя и свою внешность.
Расцеловавшись, Ольга пригласила гостью в комнату, а сама побежала на кухню, чтобы накормить Варвару с дороги. Гостья прошла в комнату и первым делом решила позвонить Александру Александровичу и сообщить о своем приезде. Собственно говоря, во многом благодаря просьбе дяди Варя решилась приехать в Москву…
* * *
Илья Маланов проспал всего несколько часов. Встав рано утром, седовласый мужчина быстро надел спортивный костюм, обул кроссовки и выбежал на улицу. Было безлюдно, сумрачно и сыро. Инструктор окинул унылую картину настороженным взглядом. Как человек опытный и бывалый, отставной полковник решил не искушать судьбу и на всякий случай оценить обстановку, где его могли поджидать новые опасности. Бросив беспокойные взгляды по сторонам и убедившись, что все нормально, Маланов пробежался по скверу, где вчера поздним вечером чуть не поплатился здоровьем, а возможно, и жизнью. Потом немного поработал на турнике и брусьях и, посмотрев на часы, решил, что пора возвращаться домой.