Депутаты аплодировали своему смелому коллеге.
Несколько дней спустя полковник при обсуждении одного из документов у Рубинчика поддержал депутата. У Рубинчика лицо стало зеленым:
— А это не ваше дело! — злобно бросил он. — Слава Богу, не вам это решать!
— Я считаю, что вы зря отрываете вопросы, волнующие общество, от разрабатываемой нами идеи, — заметил Илья.
Прошло еще несколько дней и Маланов узнал, что Рубинчик доложил Президенту о разговоре, который состоялся с депутатами, причем совершенно извратил суть предложений и, конечно же, не забыл и Маланова…
Воспоминания своего «хождения во власть», как иногда шутил Маланов, пришлось прервать…
Пенсионер уже подъезжал к конечному пункту.
Востриково было небольшим городским поселком, расположившимся бетонными пятиэтажками времен хрущевской оттепели по одну сторону железнодорожных путей, на другой же стороне раскинулся деревянный дачный поселок с одноименным названием. Черный бьюик припарковался возле платформы станции Востриково со стороны более современной части городского поселка.
Илья вышел из машины и поднялся по лестнице на платформу, где его должен был встречать Вениамин Соколов. На станции в ожидании очередной электрички было достаточно многолюдно, однако инструктор очень скоро заметил невысокого и такого же седого, как он сам, приятеля, который стоял в назначенном месте под часами возле билетных касс. Заметив друг друга, мужчины вскинули руки вверх в знак приветствия, и Соколов поспешил навстречу долгожданному гостю.
— Ильюша! — все еще махая рукой, кричал Соколов. — Привет, дорогой!
— Здравствуй, Веня! — ответил Илья.
Мужчины обменялись крепкими рукопожатиями и похлопали друг друга по плечу.
— Как я рад, Алексеевич, что ты приехал! — облегченно вздохнул широкий в плечах мужчина. — Теперь уверен, все будет тип‑топ, как говорил один персонаж из фильма.
Илья неопределенно пожал плечами.
— Возможно, и тип‑топ, — неуверенно согласился полковник. — Правда, я не знаю сути проблемы.
Соколов махнул рукой.
— Ты обалдеешь, когда узнаешь! — прошептал на ухо дачник. — Я тебя такой капустой угощу, что за ушами трещать будет!
Маланов слегка улыбнулся.
— Может, и обалдею, — сказал он, — если расскажешь, в чем секрет твоего тип‑топа.
Вениамин с опаской осмотрелся вокруг, словно его кто‑то подслушивал, и тихо прошептал скороговоркой:
— Не здесь, Илья, по дороге все расскажу! Пошли.
— Ладно.
Маланов не стал возражать, но волнение приятеля передалось ему, и он непроизвольно бросил подозрительный взгляд по сторонам. В памяти снова всплыла вчерашняя встреча в парке. Однако ничего подозрительного и опасного инструктор не заметил.
— Где твой железный конь? — поинтересовался Соколов, направляясь в сторону дачного поселка.
Илья кивнул в сторону хрущевских построек:
— Там дожидается.
Вениамин удивленно посмотрел на гостя и недовольно покачал головой.
— Эх, Ильюша, — произнес он, — нужно было подъезжать со стороны дачного поселка! Теперь придется в объезд через железнодорожный переезд пилить!
Илья виновато пожал широкими плечами.
— Так откуда мне знать, — оправдываясь, ответил Маланов, — я тут всего лишь один раз был, да и то сто лет назад!
Вениамин улыбнулся и дружески потрепал гостя по плечу.
— Ничего, Ильюша, — произнес он, — это моя вина, я тебя не предупредил. Ничего, спешить нам некуда, проедемся по лесу, посмотрим на красоты родных мест.
На том маленький инцидент был исчерпан. Перекидываясь вопросами о том о сем, товарищи спустились с платформы и направились к автостоянке, где стоял черный бьюик и еще несколько автомобилей.
— Ну, где твоя лошадка? — поинтересовался Вениамин.
— Да вот она, — кивнув в сторону джипа, ответил инструктор, — дожидается в стойле.
Соколов вдруг резко остановился. Глаза его загорелись.
— Это твой джип? — не веря своим глазам, спросил дачник. — Не может быть! Это ж произведение искусства!
— Да, антикварный скакун, — не без гордости ответил пенсионер. — Хотя очень надежный и крепкий автомобиль! Такие машины больше не выпускают, сняли с производства. Их теперь можно по пальцам пересчитать в Москве! Да и вообще их в стране осталось не так уж много…
Вениамин понимающе кивнул:
— Согласен. К нашему сотруднику из конструкторского бюро завода «Салют» Семену Морозову очень похожий джип приезжал, такого же цвета и марки, но другой, более позднего выпуска. Я сначала даже подумал, что это его машина… Очень похожи!
Приятель Маланова обошел вокруг черного бьюика и оценив его по достоинству, восхищенно произнес:
— И все же твой конь мне больше нравится! Вот бы прокатиться!
Илья смущенно развел руками.
— Мне и самому он в радость, — улыбнулся польщенный водитель. — Ладно, жокей, садись, поедем!
Илья открыл дверцу автомобиля, собираясь сесть за руль, однако Вениамин в некотором замешательстве неуклюже топтался на месте и чего‑то ждал. По всему было видно, что он хочет что‑то сказать приятелю, но не решается. Илья, заметив странное поведение товарища, недоуменно посмотрел на Соколова.
— Чего медлишь? — спросил полковник. — То торопишься, то столбом стоишь… Оробел, что ли, наездник?
Смущенный дачник виновато пожал плечами и, запустив руку в седину, почесал пробивающуюся плешь.
— Илья, — робко начал он, — какой это наездник, если сидит не верхом на лошади, а пассажиром в бричке?
Маланов внимательно посмотрел на притихшего товарища.
— Ты на что это намекаешь, хитрец? — улыбнулся он. — Хочешь увести моего рысака?
Вениамин, почувствовав добродушное расположение товарища, отбросил в сторону свою щепетильность.
— Ильюша, давно мечтал сесть за руль такого скакуна, — признался Соколов и горячо произнес: — Дай прокатиться, Алексеевич!
Илья удивленно посмотрел на своего приятеля, который обратился с такой причудливой просьбой.
— Ну, Веня, — рассмеялся Маланов, — ты, как всегда, в своем репертуаре! Что за детская блажь?!
Соколов неопределенно пожал плечами. Однако явно не собирался отказаться от своего желания, словно это был его последний шанс в жизни.
— Это не блажь, — став серьезным, возразил Вениамин, — просто потребность души!
Илья внимательно взглянул на автолюбителя и, протяжно вздохнув, пошире отворил дверцу машины.
— Говоришь «потребность души»? — многозначительно переспросил полковник. — Ладно, — примирительно вздохнул он, — надеюсь, ты не разучился еще водить?