— Не думаю, — произнес он вслух, обращаясь к стене, а затем повернулся к Софи. — Однажды Лоуренс говорил мне, что назначена награда за поимку какого-то Феникса. Говорят, он тайный шпион королевы Элизабет. — Заметив, что на лице Софи отразилось смятение, а губы приоткрылись с намерением засыпать его вопросами по поводу Феникса, Криспин решил сменить тему: — Давайте вернемся к тому, о чем вы сказали раньше. Вы утверждаете, что ваш крестный был убит, а не погиб в результате несчастного случая?
— Да, — подтвердила Софи. — Я в этом уверена. А что касается…
— А потом убийца лорда Гросгрейна нашел у него ваши пистолет и чек и подбросил затем Ричарду Тоттлу, чтобы навести подозрения на вас? — продолжал допрос Криспин.
— Именно. Но Феникс…
— Это означает, — шел напролом Криспин, — что тот, кто убил лорда Гросгрейна, убил также и Ричарда Тоттла. А затем постарался обвинить в этом вас. — Он хотел, чтобы это объяснение стало убедительным не только для Софи, но и для него самого, поэтому тщательно обдумывал все его слабые места. Оно казалось вполне разумным, но никак не сочеталось с первоначальным нежеланием Софи признаться, что она выписала этот чек лорду Гросгрейну.
— Скажите, а почему лорд Гросгрейн попросил у вас двенадцать сотен фунтов? — обманчиво беспечным тоном поинтересовался Криспин, останавливаясь перед столом напротив Софи.
— Он сказал, что должен отдать эту сумму Ричарду Тоттлу, но не хочет, чтобы чек был подписан его именем, а таким количеством золота он не располагал.
— И вам не показалось странным, что он попросил денег у вас, а не у кого-нибудь другого?
— А что в этом странного? — Софи запрокинула голову. — Он мой крестный. Мы с ним были большими друзьями. Почему он не мог попросить у меня денег?
Криспин ощутил сильнейшее разочарование. Почему она не может просто рассказать ему правду? Почему не хочет довериться ему?
— Потому что он платил вам по тысяче фунтов ежемесячно, — сказал он наконец.
— Простите?
— Поставим вопрос иначе. — Криспин ощущал сильные удары своего сердца. — Зачем было лорду Гросгрейну просить у вас двенадцать сотен, если он регулярно снабжал вас деньгами? Или вы намерены это отрицать?
— Нет. Это были мои карманные деньги, — объяснила Софи так, как они с крестным договорились много лет назад. — Только… — Она осеклась, стараясь сдержать дрожь в голосе. Их с лордом Гросгрейном тайна, которую они хранили столько лет, оказалась под угрозой раскрытия. Софи овладела собой и продолжила уже спокойно: — Только я не понимаю, какое это имеет отношение к вашему расследованию его убийства. Мои деньги и их источник вас не касаются.
Терпению Криспина пришел конец. Черт бы побрал ее саму и ее ложь! Разочарование обернулось гневом, он подошел к Софи, стараясь держаться спокойно, но выражение его лица было таким, что сейчас Криспина трудно было назвать привлекательным.
— Боюсь, вы не понимаете, мисс Чампьон. Вы не оправданы законом, пока не найден настоящий убийца Ричарда Тоттла. А поскольку никто, кроме меня, не верит в вашу невиновность, найти его смогу только я. Я единственный человек, который может вам помочь, раскрыв эту тайну, и в ваших интересах говорить мне правду.
Софи отчаянно пыталась найти способ сменить тему и наконец ей это удалось.
— Очень искусная уловка, чтобы выиграть спор, милорд, — надменно заявила она. — А почему вы решили, что я сама не в состоянии раскрыть тайну убийства?
— По многим причинам. Прежде всего потому, что я намерен запереть вас в этой комнате, когда уйду, и вы не сможете выйти отсюда до тех пор, пока честно не ответите на все мои вопросы, — объяснил Криспин.
— Вы не посмеете! — Софи стремительно поднялась, в ярости оттолкнув его от себя.
— А вот здесь вы заблуждаетесь, мисс Чампьон. Еще как посмею!
— Я полагала, лорд Сандал, что вы человек благородный и вашему слову можно доверять, но жестоко ошиблась, — презрительно отозвалась она. — Вы жалкий трус, ничтожество. Вы готовы пойти на любую низость, чтобы выиграть спор. — Произнося эти слова, Софи заметила, как лицо Криспина потемнело, взгляд налился свинцом, но она уже не могла остановиться, поражаясь своей смелости и не предполагая, насколько ее обвинения были близки к истине. — Готова поклясться, то, что произошло между нами прошлой ночью, все, что вы делали и говорили, было лишь уловкой, способом расположить меня к себе, добиться моего доверия и выведать все, что мне известно об этом деле.
— В борьбе все средства хороши, — снисходительно пояснил Криспин ледяным тоном.
— Но запереть меня вы не сможете! — дрожа от злости и еще какого-то трудноопределимого чувства, воскликнула Софи, желая обидеть его. — И обращаться со мной как с пленницей вы не имеете права. Вы ведете себя как подлый трус, который ни перед чем не остановится — даже перед тем, чтобы соблазнить невинную девушку, — лишь бы добиться своего.
— Вы правы, мисс Чампьон. — В глазах Криспина появился холодный блеск, а в голосе не осталось ни одной теплой нотки. — Я думал, что вам нужна моя помощь, но вы доказали мне, что я ошибался. Делайте что хотите. Что касается меня, то мне все равно, что с вами будет.
Его последние, убийственные слова продолжали звучать в комнате даже после того, как дверь за ним захлопнулась. Они кружились вокруг Софи, стучали у нее в висках, оскорбляли своей грубостью. «Мне все равно, что с вами будет, — ликовал хор голосов в ее мозгу. — Мне все равно, что с вами будет».
День сменился ночью, а Софи все продолжала сидеть, не двигаясь с места, не шевелясь, ничего не чувствуя и ни о чем не думая. С застывшим взглядом, с еле слышным дыханием, она словно превратилась в каменную статую.
Слезы, двумя ручейками стекающие по щекам, были единственным признаком того, что жизнь в ней не остановилась.
Нищета убивает красоту, а богатство ее возвеличивает. Стремление к красоте — это стремление к богатству, роскоши, что и является высочайшим стремлением человека. Золото, самый прекрасный металл, — это символ красоты.
Золото — путь к красоте (зачеркнуто).
Золото — способ достижения красоты (зачеркнуто).
Дорога к красоте вымощена золотом (зачеркнуто).
Золото. Золото, золото, золото. У меня должно быть золото.
У красоты должно быть золото. Много золота, очень, очень много.
Направляясь шаркающей походкой к двери мастерской, возвращаясь тем же путем несколькими минутами позже, человек с повязкой на глазах слышал лишь скрип пера, продолжающего прерванные записи.
Путь к красоте лежит через золото — начертало перо.
Он не заметил, как Кит взял его под руку, как они спустились вниз по ступенькам. В эту минуту для него не существовало ничего, кроме отголоска тихих слов, которые он только что услышал.