– Чтоб ты и твой род были счастливы! – крикнул увлекаемый прочь Ильяс.
В первую очередь он, конечно, осчастливил бы лично Риту, а уж потом бы взялся за всех остальных, исключая разве что самых дряхлых, не подходящих Ильясу по возрасту. А вот пол партнеров не имел для чеченца особого значения, потому что всех их он предпочитал ставить в одну и ту же позу, стремясь не столько удовлетвориться, сколько самоутвердиться.
Возможно, родные Ильяса, его друзья или просто земляки могли бы порассказать об этом парне немало хорошего. Что касается русских, то не было ни одного такого, кто захотел бы помянуть его добрым словом. Даже после его смерти.
Вернувшись домой, Сергей принялся слушать подробный отчет сестры и свояка о произведенных покупках, но ничего не запоминал, потому что мысли его были заняты другим. Предстоящая операция заботила его гораздо больше, чем цены на молодую картошку и все кабачки с баклажанами, вместе взятые. Честно говоря, он все эти детали пропускал мимо ушей. «Чехи», караулившие его в переходе, – вот проблема, беспокоившая его в первую очередь.
Кто-то видел, как скинхеды укокошили их соплеменника – Кабира Хакима или Хакима Кабира – не важно. Кто-то также приметил, что Сергей завладел его барсеткой, в которой хранилась документация на боеголовку и план ее захоронения. На поиски бросили парочку боевиков. Если просто прятаться от них, то они переговорят с кем-нибудь помимо Сенкевича и все равно вычислят нужный адрес. Вот почему Сергей решил не бегать от преследователей, а, наоборот, самому настичь их и уничтожить, пока не поздно. Как говорили самураи, кто хочет жить, тот должен избавиться от кости, застрявшей в горле, а уж потом высказывать свои претензии повару.
Существовала вероятность, что чеченцы пока не успели поделиться раздобытой информацией с собратьями, но это – теоретически, а практика, как было отлично известно Сергею, диктует свои собственные законы. Это означало, что обжитую квартиру на Арбате придется на неопределенный срок сменить на какое-нибудь временное, не обязательно уютное, но непременно укромное местечко. Тем более после сегодняшних событий на станции «Курская», где вряд ли все пройдет так гладко, как хотелось бы. Коль ты уж стал на тернистый путь, то будь готов повсюду натыкаться на сучки и задоринки.
«Итак, – подытожил Сергей, – скоро я разделаюсь с воинами Аллаха, Рита снимет подходящую квартирку, а потом мы всем дружным коллективом временно канем в неизвестность. И будет, как поется в одной старой песне, у маленькой такой компании огромный такой секрет…»
В поле зрения всплыло лицо Тамары, которая, приняв задумчивость брата за самое пристальное внимание к своему рассказу, трещала без умолку. Ее руки оживленно жестикулировали, губы шевелились, но смысл произносимых слов доходил до Сергея туго, а когда это все-таки произошло, он опешил:
– Какие свежие трупики, ты что, сестренка?
Настал Тамарин черед изумиться:
– Трупики? Я сказала: свежие карпики. Хотела прикупить пару кило, но Виталик меня отговорил.
– Почему? – рассеянно спросил Сергей, еще не до конца вернувшийся на землю. – Почему Виталий отговорил тебя купить пару килограммов карпиков? Они, наверное, были не такие уж свежие?
– Ты что? – воскликнула Тамара. – Стала бы я вас всякой гадостью кормить! Просто молодая рыба костлявая, а Виталик вечно разгадывает за едой свои дурацкие кроссворды и ничего вокруг не замечает.
– Ну, жареных карпиков он в любом случае из виду не упустит, – задумчиво произнес Сергей. – Даю рубль за сто. Мой родственник молотит морепродукты так, что любо-дорого смотреть.
– Томусик имеет в виду, что я могу подавиться костью, – пояснил Виталий и засмеялся так радостно, словно эта перспектива ему ужасно понравилась.
– Нужно срочно избавляться от кости в горле, – пробормотал Сергей, хмурясь. – Пока не поздно…
– Ты какой-то заторможенный сегодня, Сережа, – рассердилась Тамара. – Не выспался? Так я твоей малолетней пассии сегодня в другом месте постелю.
– Скорее всего так оно и будет. – Сергей закурил и лишь потом закончил мысль, уже из-за дымовой завесы: – Мы все сегодня будем ночевать на новом месте. Поэтому наша первоочередная задача – по-скоренькому собирать пожитки и приготовиться к переезду.
– Надолго? – поскучнел Виталий.
– Надеюсь, что нет. В любом случае берем только самое необходимое, потому что съезжать будем тихохонько, без лишней помпы.
– Тебе хорошо, – протянула Тамара. – У тебя пожитков – раз-два и обчелся. Одна сумка, да и та небось неполная.
– И гитара, – буркнул Виталий. – Чтобы песни петь.
«А еще пара гранат, – добавил Сергей мысленно. – Плюс к этому ответственность за вас, влюбленных голубков, плюс воз и маленькая тележка воспоминаний».
Воздержавшись от высказывания этих мыслей вслух, Сергей поднял ладонь. У него не было никакого желания выслушивать бессмысленные вопросы, готовые сорваться с уст родственников.
– Подробности позже, – твердо произнес он.
– Электронной почтой? – съязвил Виталий.
– Устно, – заверил его Сергей. – Главное, бумаги не забудь, Кутузов.
– Туалетной?
– Учитывая твой аппетит – непременно и с запасом. Но если ты забудешь материалы по боеголовке, то туалетная бумага тебе долго не понадобится. Посажу тебя на голодный паек.
Виталий моментально посерьезнел:
– Все будет в порядке, командир. Я скорее голову забуду, чем папку с бумагами.
– Ладно, надеюсь на тебя, всадник без головы. Но собираться начнете, когда услышите, что за мной захлопнулась дверь. А пока что закройтесь в спальне и не высовывайте оттуда свои любопытные носы, до тех пор пока я не уйду.
Виталий и Тамара переглянулись, одновременно хмыкнули, но возражать не стали. Так Сергей и предполагал. Собственно говоря, поэтому молодоженам было предложено побыть в комнате с широкой кроватью, а не в кухне или в ванной, где особо не развернешься.
– У вас будет масса времени до моего возвращения, так что подготовьтесь обстоятельно, – сказал Сергей, поднимаясь с дивана. – Ведь надоест же вам когда-нибудь эта бесконечная возня в постели? – добавил он, на что Тамара ответила:
– Обязательно. Но не раньше, чем мы отпразднуем серебряную свадьбу.
– Золотую, – возразил пристроившийся за ней Виталий. Лицо у него было очень счастливым и немного глуповатым, как у заправского жениха.
Сергей лишь покачал головой. Эти двое взаправду верили, что сумеют сохранить любовь до скончания века. Но кто когда-нибудь ловил ветер в пригоршни свои, кто удерживал воду в одежде и кому суждено вечно витать в облаках, не опускаясь на грешную землю?
«Суета сует, – сказал по этому поводу товарищ Екклезиаст, – все суета!»