– Оставь нас, – попросила бабушка.
– Могу поспорить, что она решила до совершеннолетия заняться проституцией и изучением реакции своего организма на некоторые виды наркотиков. Чтобы время зря не терять. – Питер старательно собирал салфетки.
– У меня рост метр семьдесят пять, талия – пятьдесят пять, длина ноги почти метр! Я собиралась поискать работу в модельных агентствах! – повысила голос Лора.
– Что я говорил, – кивнул Питер.
– Уйдешь ты или нет? – устало спросила бабушка.
– Оставь блюдце, я покурю. – Лора задержала свое блюдце.
– А по сопатке не хочешь схлопотать? – ласково спросил Питер. – А то давай проверим, как такая всесторонне развитая и в боевом отношении подготовленная пацанка справится со стариком. Учти, опыт усмирения зазнавшихся воительниц у меня отменный! И запомни на будущее. При Антоне не смей засовывать в рот никотиновые соски. Не порть мальчика. Хочешь пососать – иди в уличный нужник и запрись там как следует.
Я во все глаза смотрю на Питера. Он совершенно спокоен, только чуть тренькает чашка в горке грязной посуды у него в руках.
– Питер, тебе вредно волноваться, – улыбается бабушка.
– Да. Если ты не станешь засовывать в рот эту гадость из пачки в твоем рюкзаке и мы не будем драться, то я, пожалуй, пойду спать. Поздно уже. – Постояв рядом с Лорой и выждав полминуты, Питер кивает и уходит.
– Ненавижу зазнавшихся мужиков! – шипит Лора.
– Попробуй относиться к Питеру как к своему дедушке, а не как к мужику, – улыбается бабушка.
– Тоже мне дедушка!..
– Другого нет. Так на чем мы остановились? Так… Тебе не подходит общеобразовательная школа? Хорошо. Предлагаю платный колледж гуманитарно-исторической направленности. Обещаю, что таких, как ты, всесторонне развитых и даже утомленных различными удовольствиями юношей и девушек там предостаточно. Колледж для богатеньких воинов. В свободное время – корты, бассейн или тренажерные залы на выбор. Отдых – в странах Европы для лучшего закрепления языков.
– Это большие деньги, – начала было я, но бабушка махнула рукой:
– Не волнуйся. Ханна оставила много денег. Куда их тратить, если не на обучение детей?
– Много денег? – Я стараюсь не выдать голосом волнения. – Сколько?
– Точно не знаю. И некоторое время будут проблемы.
– Почему? – Я зажмуриваюсь на всякий случай. Так я делала в детстве, когда в фильме должны кого-то убить.
– Потому, что их еще нужно найти.
Этой ночью я сплю в одной комнате с детьми. Затаившись каждый со своими мыслями, мы напряженно прислушиваемся к дыханию друг друга. Первым не выдержал Антон.
– Почему мама умерла? – спросил он шепотом, как бы про себя.
– Потому что ее убили, – тут же разъяснила Лора.
– И папу убили?
– И папу убили.
– Зачем?
– Убивают не зачем. – Лора продолжала наставлять брата. – Убивают почему.
– Почему? – шепчет Антон, и я слышу подкатывающие к его горлу рыдания.
– За деньги, конечно, – как само собой разумеющееся, снисходительно объясняет Лора.
– Их ограбили?
– Может быть, еще нет. Но дело к тому и идет. Если не проявить решительности, ограбят уже нас с тобой.
– Кто тебе сказал о деньгах? – не выдерживаю я.
– Неважно. Я знаю, что дело в деньгах. Плакали мечты бабушки о колледже для богатеньких, – потягивается Лора. – Придется мне мыть посуду в кафешках и заочно кончать школу.
– Ничего не понимаю, – сознаюсь я. – Ты же только что собиралась стать фотомоделью! И почему это с колледжем не выйдет?
– Если моих родителей убили, значит, убийца узнал все, что хотел, о деньгах. И деньги теперь уже у него. Логично? Логично, – отвечает она сама себе. – Зачем убивать, если не узнал, где клад? А насчет фотомодели… Дедушке не понравилось. – Лора улыбается. – Дедушке Питеру моя идея не понравилась. Не будем огорчать дедушку!
Дверь открылась, в проеме возникла бабушка в длинной ночной рубашке и теплых шлепанцах (из шкуры козы, мехом внутрь).
– Две проблемы, – тихо сказала она, вошла и села в кресло-качалку. – Я говорила, что их две. Образование детей – первая. Деньги – вторая. Лора, говори.
– Мне нечего сказать. Мама про деньги упоминала, но лично я ничем помочь не могу. Это была запрещенная тема, беседы велись шепотом и всегда – на открытом воздухе. Самое смешное – она уверяла меня, что не знает, где находятся деньги. Она говорила, что Руди вредный мальчик, начитавшийся приключенческих романов. Он так исхитрился запрятать эти деньги, что, по-моему, сам запутался. Мама ничего толком от него не могла добиться, хотя кричала и визжала на славу. Папа был поспокойней, смеялся над ее страхами и обещал мне, что, если с ними что-нибудь случится, есть человек, который отгадает, где деньги.
– Да, я тоже помню. Папа говорил, что Инга отгадает любую головоломку, – подал тоненький голосок Антон.
Я медленно села на кровати.
– Ну вот, все и уладилось, – хлопнула бабушка ладонями по коленкам. – А теперь спите. Поздно.
– Минуточку, что уладилось? – просипела я. – Какую головоломку? Что все это значит? Мне Латов никогда ничего не говорил!
– Но он в тебя верил! – успокоила меня Лора. – Он говорил, что если моя мать действительно отменный экземпляр женщины-воина, то интуиции и сообразительности ей стоит поучиться у тебя – отменного экземпляра хранительницы очага!
– Чушь какая-то. – Я встаю и нервно хожу по комнате. – Какой сообразительности?! Я не могу даже ключ запрятать в квартире так, чтобы его не нашли с первого раза!
– Может быть, ты не умеешь прятать, но умеешь искать? – раскачиваясь, предлагает свою версию моей сообразительности бабушка.
Я смотрю на ее поднимающиеся в воздух при качке назад тапочки и решительно требую:
– Поговорим наедине!
– А я? – приподнимается обиженная Лора.
– Если вы хотите все уйти, включите свет, мне страшно! – потребовал Антон.
– Лора пойдет с нами? – интересуюсь я уже в дверях, пропуская бабушку и закрыв проем рукой перед Лорой.
– Последняя на данный момент молодая воительница в нашем роду, – вздыхает бабушка. – Она пока еще достаточно примитивна в своих поступках, но имеет право голоса.
Решительно оттолкнув после этих слов мою руку и фыркнув, Лора с гордым видом протиснулась мимо меня в дверь.
Спускаемся вниз. Садимся в темноте за большим круглым столом в столовой. В тишине, содрогнувшись, вдруг включился холодильник, нервы мои слишком напряжены, я чуть не полезла от страха под стол. Лора заметила мой испуг и не смогла сдержать покровительственной усмешки. Они вдвоем смотрят на меня с терпеливым ожиданием. Старый воин и воин-подросток… Прислушиваюсь к себе и отмечаю легкую неприязнь к обеим.