Кузнецов сразу понял, что молва идет о Приходько. Именно в это время и в этом месте он должен был проехать. Да и кто же, как не наш богатырь Приходько, мог в одиночку сразиться с целой сворой немцев!

Николай Иванович хорошо знал Приходько. Они подружились еще в Москве. Вместе прилетели в отряд, вместе участвовали в боевых операциях. Кузнецов ни на минуту не сомневался, что, если Приходько и попадет в руки врагов, он ни под какими пытками не выдаст товарищей. Но вот вопрос: если он погиб, успел ли он перед смертью уничтожить пакет, которого Кузнецов так ждал?

Приняв все меры предосторожности, Николай Иванович послал в село Великий Житень Казимира Домбровского, у которого там были родственники.

Со слов очевидцев Домбровский и рассказал нам подробности гибели Николая Приходько.

Как обычно, Николай ехал на фурманке. У села Великий Житень его остановил пикет — около двадцати жандармов и полицейских.

Приходько остановился и предъявил документ, по которому значилось, что он местный житель. Этот документ не раз проверялся и теперь как будто не вызывал сомнений. Но гитлеровцы решили обыскать фурманку.

Этого Приходько не мог допустить. На фурманке под сеном, как всегда, были запрятаны автомат и несколько противотанковых гранат.

— Да чего тут смотреть-то? — пробовал возразить Николай.

— Не твое дело. Надо.

Тогда Приходько выхватил из фурманки автомат и дал большую очередь по жандармам. Нескольких уложил на месте, остальные отбежали за угол дома и открыли стрельбу.

Отстреливаясь, он вскочил на фурманку и погнал лошадей. Тут его настигла пуля. Тяжело раненный в грудь, он продолжал путь в сторону Ровно.

Но уже на окраине села он неожиданно наткнулся на грузовую машину с гитлеровцами. Те, видимо, что-то поняли и открыли автоматный и пулеметный огонь. Раненный второй раз, Приходько и не думал сдаваться. Соскочив с фурманки в придорожную канаву, он продолжал стрелять.

Неравный бой длился долго.

Приходько еще раз был ранен. Уже истекая кровью, чувствуя, что силы его оставляют, он привязал секретный пакет к гранате и слабеющей рукой метнул ее во врагов.

Когда оставшиеся в живых гитлеровцы окружили Николая, он был уже мертв. Но умер он не от немецкой пули. Выстрел себе в висок был последним выстрелом нашего партизана-богатыря.

Излишне говорить, как встретили у нас весть о гибели Коли Приходько. Ведь еще при жизни он был окружен у нас нежной, братской любовью, и о храбрости его партизаны рассказывали легенды.

Советское правительство высоко оценило патриотический подвиг нашего товарища. Ему посмертно присвоено высокое звание Героя Советского Союза, а подразделение разведки, бойцом которого он был, стало носить имя Героя Советского Союза Николая Тарасовича Приходько.

НА СТАНЦИИ ЗДОЛБУНОВО

Весть о гибели Николая Приходько глубоко взволновала не только партизан нашего отряда. В диверсионной группе на станции Здолбуново были товарищи, знавшие Приходько с детства. Ведь он родился и до войны жил на этой станции.

Смерть его для здолбуновцев также была тяжелой утратой.

Еще в первое свое посещение Ровно Приходько побывал на станции Здолбуново, встретил старых знакомых — Дмитрия Михайловича Красноголовца и двух братьев Шмерег. Поговорив с Николаем, они охотно согласились помогать нам. Приходько познакомил Красноголовца с Кузнецовым и Струтинским. Позже наши разведчики Шевчук и Гнедюк стали частенько посещать станцию.

Еще до гибели Приходько, примерно в конце декабря 1942 года, в Здолбуново была сколочена разведывательно-диверсионная организация. Возглавлял ее Дмитрий Михайлович Красноголовец.

Станция Здолбуново — крупный железнодорожный узел. Она связывала Германию с Восточным фронтом.

Через Здолбуново шли военные составы из Чехословакии, Германии и Польши и обратно с фронта. По двум колеям железной дороги за день проходило огромное количество эшелонов.

Можно себе представить, насколько важна была разведывательная и диверсионная работа на этой станции, и мы принимали все меры к тому, чтобы диверсионная группа Красноголовца была как можно тщательнее законспирирована. К марту-апрелю 1943 года она насчитывала уже до двадцати членов и охватывала важнейшие участки работы железнодорожного узла.

В здолбуновской группе были рабочие станции и депо, стрелочники, кондукторы, машинисты, диспетчеры.

Для связи с нашим отрядом здолбуновцы выделили специальных курьеров. Один из них, бывший учитель Иванов, при немцах стал чернорабочим на станции. Пользуясь своим удостоверением и так называемой «провизионкой», которая давала ему право свободно ездить по железной дороге, Иванов регулярно приезжал к нам в лагерь.

Свою незаметную, но очень важную для нас работу учитель Иванов выполнял с необычайной стойкостью. Расскажу один случай. Как-то в холодный зимний день я заметил, что Иванов, только что прибывший в лагерь, все жмется к костру, дрожа от холода. Я подошел к нему и увидел, что пиджак его был надет на голое тело. Тихий, скромный человек, он не щадил своего здоровья ради выполнения задания. После этого случая мы, конечно, побеспокоились об одежде для нашего здолбуновского связного.

Сведения, которые присылала нам здолбуновская организация, были чрезвычайно важными. Они полностью отражали работу узла: откуда и куда проходили поезда и с каким грузом. Если ехали войска, то сообщалось их количество, род, иногда и наименование части; если техника, то какая и в каком количестве.

По данным здолбуновской группы мы своевременно узнали, что немецкое командование, обеспокоенное положением на фронте, стало организовывать оборону в районах Белой Церкви и Винницы, где была ставка Гитлера. Именно в эти районы из-под Ленинграда начали прибывать немецкие войсковые части.

Через Здолбуново в район Белой Церкви ежедневно поступало по пятнадцати вагонов цемента, готовые железобетонные колпаки с амбразурами для пулеметов, вооружение.

Все эти сведения регулярно, каждые пять дней, передавались по радио в Москву.

Помимо разведки, здолбуновская организация занималась и диверсиями. Началось с небольшого: подпольщики развинчивали рельсы, срезали шланги тормозов у вагонов и паровозов. Позже из тола, который мы им посылали, здолбуновцы наловчились делать мины. Возьмут кусок тола и заложат туда взрыватель. Комок тола покроют клеем или дегтем и обваляют в угольной пыли. Получался кусок угля. Этот «уголек» они забрасывали в паровозный тендер с углем. Где-то в пути «уголек» попадал в топку и взрывался, разнося в клочья паровозный котел.

Через Иванова мы переслали в Здолбуново пятьдесят магнитных мин замедленного действия. Эти портативные мины, которые свободно можно было переносить, прилипают к любой железной вещи. В мины вставлялся взрыватель с часовым механизмом, рассчитанный на три, шесть, двенадцать и более часов.