— В чем дело?
— У Аглаи Стрельцовой есть любовник. Они собираются убить Пьера Бриали, а потом пожениться.
— Как ты это выяснил? Пьер рассказывал об этом своей подружке?
— Нет, Пьер тут ни при чем. Я собственными ушами слышал, как Стрельцова обсуждала со своим хахалем, как бы им половчее прикончить супруга.
— Ты видел их?
— Разумеется. Они целовались и ворковали, как голубки.
— Как выглядит любовник Стрельцовой?
— Невысокого роста, примерно с Аглаю, длиннорукий, немного смахивает на гиббона. Чернявый такой, с квадратным подбородком, на подбородке ямочка.
— Но ведь ты должен был следить за Пьером и его подружкой. Как ты оказался рядом с Аглаей?
— Извини, но мне надо бежать. После расскажу.
— Постой! Где ты сейчас?
— Крос-де-Кан. Апартаменты "La vallée d'or" — "Золотая долина". Здесь живет подружка Бриали. Ну все, пока.
В трубке противно заныли короткие гудки.
Некоторое время я задумчиво созерцала остатки десерта, пытаясь осмыслить полученную информацию.
Игорь следил за любовницей Бриали, но каким-то образом в поле его зрения попали Аглая и Гав, которые собирались прикончить Пьера и, заграбастав его денежки, соединить себя узами законного брака. Каким образом эта парочка оказалась поблизости от "лисички"? Может, Гав следил не только за Беаром, но и за Пьером? Застукав голубков вместе, он вызвал Аглаю к апартаментам, чтобы она собственными глазами убедилась в предательстве. Горячая натура Глаши возжаждала мести, из чего и родился сей преступный план. Только этого не хватало!
Решительно отодвинув от себя суфле, я попросила официанта принести чашку крепкого кофе с ромом, в надежде, что оно поможет мне лучше соображать.
Под совокупным действием алкоголя и кофеина моя фантазия разыгралась, и за полчаса я изобрела пару десятков способов, которыми Аглая и Гав при желании запросто могли бы отправить Бриали на тот свет. Наиболее экзотические из них вполне могли бы украсить страницы детективного бестселлера.
Открытым оставался самый главный вопрос: как мне поступить в этой непростой ситуации? Выдавать Аглаю Пьеру мне не хотелось, но позволить, чтобы дело дошло до убийства, я тоже не могла. Может, имеет смысл поговорить с Глашей начистоту и предупредить, что если что-либо случится с Ивом или Пьером, я обо всем расскажу полиции?
Представив, как Аглая с Гавом отреагирует на подобный шантаж, я содрогнулась. Не хватало еще, чтобы эта парочка и меня включила в список смертников. Бывшему менту замочить человека — раз плюнуть. Можно, конечно, объяснить, что на случай внезапной кончины я оставила у нотариуса письмо, где изложила все известные мне факты.
С другой стороны, какими фактами я располагаю? Слова Игоря, сказанные по телефону и не подкрепленные никакими доказательствами, являются не более чем голословным утверждением.
Самое разумное — дождаться нового звонка от Костромина, встретиться с ним и выяснить, что именно он видел и слышал. Потом уже можно будет выработать план действий.
Расплатившись по счету, я вернулась на пляж и растянулась на полотенце. С полчаса я нетерпеливо поглядывала на мобильник, ожидая, пока он зазвонит, и, в конце концов, уснула, сжимая в руке упорно молчащую трубку.
* * *
На виллу "Флоренция" я вернулась только к восьми часам. Игорь все еще не связался со мной, а его сотовый был отключен. Столь продолжительное молчание начинало меня беспокоить, но я утешалась мыслью, что Костромин все еще продолжает слежку.
Взгляд, брошенный на меня Аглаей, мог бы запросто превратить амазонскую сельву в безжизненную пустыню. Мои худшие опасения подтвердились. Сыщик Гав сработал оперативно, и Глаша уже была в курсе моих контактов с ее злейшим врагом.
Пьер возлежал на софе в гостиной с газетой в руках. В отличие от жены, он пребывал в прекрасном настроении. Когда Глаша, зловеще нахмурившись, ледяным тоном предложила мне немедленно пройти в ее кабинет, Бриали посмотрел на нас с лёгким удивлением, но ничего не сказал.
— Н-ну? — усевшись за массивный дубовый стол, мрачно произнесла Аглая.
— Да, — глубокомысленно изрекла я, прикидывая, что предпочесть — кресло или софу.
— Что значит "да"?
— Наш ответ вашему "ну".
Я выбрала софу. Она казалась более уютной.
— И больше ты ничего не хочешь добавить?
— Почему не хочу? Я рада тебя видеть.
— Не юродствуй. Что ты делала на вилле Ива Беара?
— Ах, вот ты о чем! — усмехнулась я. — Ничего предосудительного. Пила апельсиновый сок, болтала с хозяином, вот и все.
— О чем болтала? Обо мне?
— Представь себе, нет. У нас нашлись более интересные темы для разговора. Не думаю, что ты вправе требовать отчета о моих действиях.
— Ошибаешься. Ты живешь в моем доме, и я не потерплю, чтобы ты строила козни, сговариваясь за моей спиной с моим злейшим врагом.
— Какие козни? О чем ты? Вообще-то я познакомилась с Беаром, чтобы выяснить, насиловал он тебя или нет.
— Зачем выяснять то, что и так прекрасно известно? По какому праву ты лезешь в мои дела?
— Я хотела тебе помочь.
— Я не просила тебя о помощи.
— Беар не имеет к изнасилованию никакого отношения.
— Это он тебе сказал?
— Нет, конечно. Просто я выяснила, что в день, когда это произошло, Ив был на Корсике.
— Ты съездила на Корсику и опросила свидетелей?
— Нет, но…
— В том-то и дело, что нет.
Я вздохнула.
— Может, оставишь Беара в покое? Месть редко доводит до добра.
— Еще немного — и ты заявишь, что он и роман у меня не украл.
— Твоя злость гораздо больше, чем его вина.
— С каких это пор ты стала адвокатом Ива? Ты, часом, в него не влюбилась?
— Я только пытаюсь быть объективной.
— Беар уже заплатил тебе тридцать серебряников за мою голову?
Я вздохнула. Оправдываться было бесполезно. Аглая все равно меня не слушала.
— Можешь не верить, но мы действительно не говорили о тебе. Ив даже не подозревает, что я с тобой знакома.
Аглая смерила меня тяжелым взглядом.
— Я разрешаю тебе остаться до утра в моем доме лишь потому, что не имею обыкновения выгонять гостей на улицу на ночь глядя. Но завтра ты уберешься из Ниццы, а лучше из Франции.
— Именно так я и поступлю.
Встав с софы, я направилась к двери.
— Подожди. Ты забыла задать мне один вопрос, — остановил меня голос Глаши.