– Значит, не судьба. А теперь начинай собираться.
– Ну уж нет. Не раньше, чем ты получишь свои деньги. – Он откинулся на подушку. – Представь только, что снова очутилась на шоу мокрых футболок. Я бы не смог жить с таким собой.
Она положила голову ему на грудь.
– И чего же ты хочешь?
– Мятная пастилка вполне сойдет.
– От этого всего, я имею в виду. Всего этого жуткого безумия.
– Сносного финала. Только и всего, – ответил Кроум.
– Чтобы вышла статья получше, верно?
– Просто чтобы ночью спать получше.
Джолейн застонала:
– Ты не настоящий. Тебя не может быть.
Кроум попытался бегло классифицировать свои мотивы. Может быть, ему не хотелось, чтобы Моффит нашел украденный билет «Лотто», потому что тогда приключение закончится и ему придется уехать домой. Или может, ему хотелось вернуть билет самому, как-нибудь поэффектнее и поторжественнее, чтобы произвести впечатление на Джолейн Фортунс. Возможно, в этом не было вообще ничего благородного – просто тупая гордыня и гормоны:
– Если хочешь, чтобы я ушел, я уйду, – сказал он.
– У тебя в животе урчит. Снова проголодался?
– Джолейн, ты не слушаешь.
Она подняла голову:
– Давай просто ненадолго оставим все как есть, прямо здесь, в постели. Посмотрим, что будет.
– Идет, – согласился Кроум. Она была бесподобна.
Пухл тайно злорадствовал по поводу их бегства. Он сказал, что у них бы ничего не вышло, не будь пикап Бода припаркован в голубой зоне, в двух шагах от входной двери в закусочную. Он сказал, что мужик за прилавком никогда не видел, чтобы трое инвалидов так чертовски быстро шевелились.
Пока грузовик мчался в Хомстед, Фингал продолжал высматривать, не гонятся ли за ними. Бод Геззер за рулем был взвинчен – он ожидал, что негритянка аннулирует свою кредитку, но это событие все равно неприятно его поразило. Менеджер закусочной, должно быть, вызвал полицию, никаких сомнений.
– Нам надо провести собрание, – сказал Бод. – Как можно скорее.
– С кем? – спросил Фингал.
– С нами. Истыми Чистыми Арийцами. – Настало время начать действовать как хорошо организованный отряд. – Возможно, проведем собрание сегодня днем.
Пухл наклонился вперед:
– А почему не прямо сейчас?
– Не в грузовике. Я не могу председательствовать и вести одновременно.
– Блядь, ты не можешь ссать и свистеть одновременно. – Пухл обметанным языком облизнул передние зубы. – Нам не нужно это ебаное собрание. Нам нужны наши лотерейные деньги.
– Нет, чувак, еще слишком рано, – сказал Бод.
Пухл вытащил свой пистолет и положил на пол у ног:
– Пока еще что-нибудь не пошло не так.
Фингал, зажатый на переднем сиденье между двумя пререкающимися злоумышленниками, непонятно почему ощущал, что он в безопасности. Пухл – самый крутой, и не только из-за оружия. Бод тоже бывает лихим парнем, но он скорее мыслитель, генератор идей. Фингалу понравилось его предложение о настоящем собрании отряда, понравилось его внимание к порядку и стратегии. Но до проведения собрания Истых Чистых Арийцев Фингал хотел исправить татуировку. Не так уж это и сложно, поменять Б.Б.П. на И.Ч.А. А кричащий орел был прекрасен сам по себе.
Когда он осведомился об остановке у тату-салона, Пухл засмеялся и сказал:
– Только этого тебе и не хватает.
– Я серьезно, блин!
Бод на водительском месте напрягся:
– Мы не остановимся из-за такой ерунды.
– Пожалуйста, я должен!
Пухл вмешался:
– Да посмотри на свою сраную руку. До сих пор в синяках с прошлого раза, как гнилой банан.
– Понимал бы что. – Фингал надулся, подбородок его опустился.
Только не это, подумал Пухл. Он подхватил кольт и сунул ствол мальчишке в пах:
– Знаешь, сынок, ты самое занудное маленькое уебище из тех, что я встречал.
Фингал судорожно вздернул голову:
– П-простите меня.
– Одного «простите» будет мало.
Бод велел напарнику успокоиться:
– Мы, все трое, до сих пор на взводе после вчерашнего. Вот что, давай-ка заедем к трейлеру и прихватим автоматы. Доберемся до расщелины и хоть немного спустим пар.
– Было б круто, – с надеждой произнес Фингал.
– А потом, после, устроим собрание.
Пухл отозвался:
– За-е-бись! – Засунул пистолет за пояс. – Нахуй расщелину. Хочу пострелять во что-нибудь, что движется. Что-нибудь побыстрее и побольше ебаной черепахи.
– Типа чего?
– Поживем – увидим, – заявил Пухл. – Еврея пришить поскорее, япошке – прочь бошку.
– Для макаронника не пожалей пинка, – подхватил Фингал. – Да!
Бод Геззер надеялся, что дурное настроение напарника развеется до того, как они дорвутся до серьезных игрушек.
Моффит не должен был выходить из себя.
Он был профи. Он постоянно имел дело с паршивыми мудаками.
Но, крадясь по тесной квартирке Бодеана Джеймса Геззера, агент постепенно впадал в ярость.
На стене плакат с Дэвидом Корешем – псих из Уэйко собственной персоной. В том провальном рейде Моффит потерял друга.
И пулевые отверстия в штукатурке. Пустые обоймы. Стопки оружейных журналов и «Солдата удачи». Кассеты с порно. Книга в мягкой обложке под названием «Библия браконьера». Мельничка для перца, украшенная нацистской нарукавной повязкой. Обучающая брошюра – как делать бомбы из удобрений. Разрезанный комикс, юмористически обыгрывающий Холокост. Ассортимент нашивок и бамперных наклеек Национальной стрелковой ассоциации. Полный шкаф камуфляжа. Флаг Конфедерации, прибитый к облезающим обоям за туалетом. В спальне вышитый крестиком на ситце портрет Дэвида Дюка [28] .
Моффит подумал: эти типы наверняка ловили кайф, обрабатывая Джолейн.
Он закрыл за собой входную дверь, подперев ее стулом. Открыл заднее окно и вышиб защитную сетку, чтобы можно было сбежать, если вернется Бодеан Джеймс Геззер. К тому же свежий воздух не повредит – тут воняло грязным бельем, окурками и выдохшимся пивом. Моффит начал методичный обыск. По опыту он знал, что даже самые тупые головорезы иногда оказывались просто гениями укрывания контрабанды – а лотерейный билет проще спрятать, чем «АК-47» или кило гашиша.