Шершень решил вернуться домой. Надо все спокойно обдумать. Он скрылся в арке, миновал двор с хоккейной коробкой, превращённой в платную автостоянку, обогнул бетонную ограду помойки, возле которой сидели колоритные бомжи, осторожно вошёл в подъезд. Мужика уже не было.
«Нет, это не случайность… Но кто? Джафар? Не может быть – с ним же покончено в прошлой книге…»
Тьфу! Дописался… Антон стёр последнее предложение, отхлебнул кофе.
«Нет, не Джафар. С ним все улажено и решено. Кто? И зачем?..»
Днём зашла мать, приготовила обед, постирала бельё. В её школе объявили недельный карантин по гриппу. Антон вспомнил, что завтра привезут мебель, оторвался от рабочего стола и освободил шкаф от книг и хлама. Ещё раз позвонил Матвей, сказал, что нашёл машину, поблагодарил за хорошую память и поклялся начать здоровую, трезвую жизнь.
В полночь Антон перечитал написанное. Дело сдвинулось, бой начался. А это главное. Выключив компьютер, он проглотил приготовленный матерью голубец и завалился спать.
Утром привезли мебель. Антон заплатил грузчикам и попросил вытащить старую на помойку. Тахту тут же оприходовали бомжи, шкаф никого не заинтересовал.
Расставив книги по полкам, Антон уселся на мягкое вращающееся кресло, покрутился немного и возобновил работу. Периодически, когда начинала болеть спина, ложился на новый диван и глядел в потолок, придумывая дальнейшие сюжетные ходы. Терзания по поводу эмоций улеглись. Раз ты писатель – должен писать. Идеи приходят во время работы. Кто-то против? Нет. Ты делаешь все правильно. И классикой подтверждено. Федор Михайлович только «Бедных людей» по велению души написал, а потом исключительно за рублики сочинял, хотя и гениально. А уж про Дюма с его подмастерьями и говорить нечего.
Антон наметил себе норму выработки. Десять компьютерных страниц в день. Пять до обеда, пять после. Кровь из носика. Есть идеи, нет – будь любезен. Только так он укладывался в срок. Когда сюжет стопорился, приходилось работать на объём, сочиняя формальные диалоги и занимаясь подробным описанием мест действий и мелочей, не имеющих особого отношения к развитию событий. Например, что герой поглощал на обед (с обязательным рецептом), какую музыку предпочитал слушать и за какой футбольный клуб болел. (Ничто человеческое герою не чуждо). Иногда пускался в дебри философии, в которых не разобрался бы и Гегель. (А уж Антон и подавно). Помогала неплохая домашняя библиотека с большим количеством энциклопедий. Ну и собственные знания шли в дело.
В три часа побеспокоил Ульянов, поинтересовался названием будущего шедевра, не придумано ли? Надо рекламную компанию затевать. «Капкан для Шершня», – недолго думая, ответил Антон. «Отлично! Прекрасное название»! Спросив, нет ли у Антона каких-нибудь проблем или просьб, пожелал творческой удачи и деликатно напомнил про сроки. Антон пообещал уложиться.
Общий «скелет» сюжета он пока не придумал, и чем закончит книгу, не представлял и близко. Ничего страшного, главное, не останавливаться. Герой сам выберет свой путь. По ходу дела.
«Про что я пишу? Что я хочу сказать?»
Некогда, некогда… Если об этом думать, вообще никогда ничего не напишешь. Темп, темп… Скачи, коняшка.
* * *
Когда за окном стемнело, Антон решил прогуляться, немного проветрить мозги на свежем осеннем воздухе, а заодно купить газету и продуктов на завтрак. График он опережал на две страницы, мог немного перевести дух.
Тугой и хлёсткий ветер заставил поплотнее запахнуть лёгкую куртку. (Кстати, новую купить не помешает.) Дождь со снегом превратил поверхность песчаной дорожки в грязный фарш. Приободряющий вой собаки в соседнем дворе, скрип качающихся деревьев, выглядывающая из-за туч жёлтая луна, похожая на большую таблетку фурацилина. Возле родной помойки пара бомжей подручными средствами крушили его старый книжный шкаф, кидая обломки в ржавую металлическую бочку. Санитары улиц. Будет, чем согреться. Золотая осень…
Газетный лоток находился на проспекте, буквально в трех минутах ходьбы от дома. Купив газету, Антон обратил внимание на книжный развал, устроенный рядом, на складном столике. Подойдя, стал разглядывать обложки. Продавца книг он явно видел раньше, но никак не мог вспомнить где.
– Ну, что, пехота, будем брать или отступать?
Все, вспомнил… Торговый агент из горячих точек. Батарейки и пластыри, наверное, продал, теперь на книги перешёл.
– Чего интересно, спроси. Объясню дислокацию.
– А что сейчас читают? Из современных?
– Из новинок Бекетова отлично идёт. Клёвое чтиво. Бабские детективы хорошо продаются. Бери Бекетову, земляк, не ошибёшься.
Не дожидаясь решения покупателя, он поднял плёнку, защищающую книги от непогоды, вытащил «Укус Шершня». Левая рука нырнула в карман камуфлированного ватника. (Нож или пистолет?)
Антон поспешил исчезнуть. «Лишь бы не стрелял». За спиной раздались проклятья и угрозы… Навестив супермаркет и затарившись продуктами, он сделал небольшой круг и свернул в сторону дома. Головная боль прошла, ещё часа три у компьютера можно выдержать.
За стеклом небольшого яркого павильона с игральными автоматами мелькнул знакомый профиль. «Ага, соседушка… Вот ты где вкалываешь».
Борька, восседая на табурете, с остервенением жал кнопку автомата, опуская жетоны со скоростью швейной машинки. После каждой неудачи он страдальчески стонал, словно от зубной боли. Антон, подойдя вплотную, минуты две понаблюдал за игрой, после чего стукнул соседа по плечу.
– Не везёт тебе сегодня.
Борька, не реагируя, опустил ещё пару жетонов, и только затем, вздрогнув, обернулся.
– Ой, Антоха… Привет. Ты чего… Чего тут?
На лице игрока застыла смесь досады и растерянности.
– Кому теперь на лекарства зарабатываешь? Сестре или дяде?
– Да я случайно… Мимо шёл, – невразумительно забормотал сосед, – на минутку, попробовать…
– Ты тут только при мне сотни две спустил. А говоришь денег нет… В общем так, – спокойным тоном предупредил Антон, – даю неделю. – Не вернёшь долг… Сильно пожалеешь.
Что Антон подразумевал под «сильно пожалеешь», он не представлял и сам. Действительно, что он может сделать? В милицию пойти? Так Борька от долга пока не отказывался, стало быть, милиция и заниматься не будет… Морду набить? Не умею… Но если не пригрозить, с деньгами можно попрощаться. Он уже понял, что ничего с братом Борьки не случилось, просто сосед подцепил вирус игромании, а эта болезнь требует дорогих лекарств, и средства для их добычи особо не выбираются.
Борька вдруг соскочил с высокого табурета и, завопив, истерично замахал руками.
– Чего вы все на меня наезжаете?! Пожалеешь, пожалеешь… Не подождать, что ли?! При чем здесь лекарства?.. Поиграть разок нельзя, да?!
Присутствующие в зале игроки обернулись. Охранник – молодой круглолицый лейтенант милиции подошёл к Антону.