Дэйви поплелся следом, доставая на ходу пачку сигарет «Лексингтон». Зажав одну губами, он положил пачку в карман и нащупал зажигалку.
Он шел от звена к звену, указывая, в каком месте и в каком направлении следует бурить шпуры, рукой с зажатой в ней зажигалкой. Сигарета плясала в губах.
На подготовку ушло двадцать минут. Он отошел и еще раз оглядел бригаду. Бурильщик и его помощник представляли собой единую скульптурную группу из лакированного черного дерева.
Дэйви поднес руки к лицу и чиркнул зажигалкой.
Воздух в тоннеле превратился в пламя. За мгновение он раскалился до температуры сварочной горелки. Пламя сожгло кожу на лицах и полуобнаженных телах рабочих, волосы на головах. Оно превратило уши в обугленные обрубки, зажарило глаза в глазницах. Одежда загоралась на падающих людях, продолжала дымиться уже на телах.
В тот же момент Дэйви Деланж широко раскрыл рот, и пламя скользнуло вниз по горлу в легкие. Раздался взрыв, и его грудная клетка лопнула как бумажный пакет, ребра раскрылись кошмарным цветком вокруг огромной раны.
Сорок один горняк умерли мгновенно. Воцарилась гробовая тишина. Рабочие лежали, как обугленные насекомые на полу. Двое из них еще двигались, выгибали спины, вытягивали ноги, распрямляли обугленные пальцы. Через минуту все замерло.
Через полчаса врач Дэн Стандер и Родни Айронсайдс первыми вошли в тоннель. Запах паленого мяса был нестерпимым. Оба едва сдерживали тошноту.
Дэн Стандер сидел за столом и смотрел на стоянку машин перед больницей. Казалось, он постарел на десять лет всего за одну ночь. Дэн завидовал некоторым своим коллегам, их беспристрастности. Ему никогда не удавалось оставаться равнодушным. Он только что закончил обследование сорока одного трупа.
Он работал врачом на шахте уже пятнадцать лет и, казалось, должен был привыкнуть к смерти в самых извращенных ее проявлениях. Но подобного ужаса он прежде не видел никогда. Сорок один человек стали жертвой страшных ожогов и травм от взрыва.
Он чувствовал себя вымотанным, изнуренным этим кошмаром. Помассировав виски пальцами, он стал рассматривать личные вещи, сложенные на подносе. Их извлекли из карманов Деланжа. Работа была грязной, одежда прилипла к телу. Под комбинезоном на нем была надета дешевая нейлоновая рубашка, ткань расплавилась и соединилась с кожей в единое целое.
Связка ключей на бронзовом кольце, перочинный нож с костяной ручкой, зажигалка «Ронсон», которая была зажата обугленными пальцами руки, бумажник из кожи антилопы и мятый конверт, обгоревший по краям.
Дэн уже передал личные вещи рабочих в вербовочное агентство, которое, в свою очередь, передаст их родным и близким погибших. Еще раз тяжело вздохнув, он открыл бумажник.
В одном отделении лежали почтовые марки и пять рандов банкнотами. Другое отделение было буквально набито бумагами. Дэн просмотрел чеки магазинов, квитанции из химчистки, вырезки из газет с предложениями покупки ферм, сложенную страницу из еженедельника «Фермер» со статьей о разведении молочного стада, чековую книжку Йоханнесбургского строительного банка.
Открыв книжку, Дэн присвистнул от удивления, увидев сумму накоплений, и пролистал оставшиеся страницы.
За картонной обложкой книги он нашел засаленный конверт. Дэн открыл его и поморщился. Такие фотографии легко можно было купить в районе порта Лоуренсу-Маркиш в Мозамбике. Ради таких бумаг Дэн и просматривал вещи погибших.
Дэн не хотел, чтобы родственники, которым будут возвращены вещи, узнавали о подобных человеческих слабостях. Он сжег фотографии и конверт в пепельнице, растолок почерневшие листы и выбросил пепел в корзину для мусора.
Он подошел к окну и открыл его, чтобы проветрить кабинет. Постоял немного, поискал «альфа-ромео» Джой на стоянке, потом вернулся за стол.
Оставался еще один конверт. Небольшое пятно крови на белой бумаге, обгоревшие края. Дэн вытащил четыре страницы и разложил их на столе.
«Дорогой Джонни!
Когда умер папа, ты был совсем маленьким, и я относился к тебе скорее как к сыну, а не брату.
Но настало время, Джонни, сказать тебе кое-что…»
Дэн углубился в чтение и не услышал, как в кабинет вошла Джой. Она остановилась в дверях и некоторое время наблюдала за ним с улыбкой влюбленной женщины на губах. Потом она бесшумно подошла к нему сзади и поцеловала в ухо. Дэн вздрогнул от неожиданности и повернулся к ней.
– Любимый, – Джой поцеловала его в губы, – чем ты так увлечен, что даже не заметил, как я вошла?
Дэн немного помолчал, потом сказал:
– Ночью в шахте погиб человек. Это нашли в кармане.
Он передал ей письмо.
– Он собирался передать его брату? – спросила она чуть позже.
Дэн кивнул.
– Стерва! – прошептала Джой.
– Кто? – удивленно спросил Дэн.
– Эта девчонка, она во всем виновата. – Она достала из сумочки платок и вытерла глаза. – Дьявол, теперь тушь потечет. – Она высморкалась. – Следовало бы отдать письмо мужу, чтобы проучить эту дрянь.
– Ты имеешь в виду, что я не должен его отдавать? – спросил Дэн. – Нельзя брать на себя функции Бога.
– Уже взяла. – Джой разорвала письмо на мелкие клочки и выбросила их в корзину.
– Ты просто чудо. Выйдешь за меня замуж?
– На этот вопрос я уже ответила, доктор Стандер. – Она снова поцеловала его.
Хетти Деланж пребывала в крайнем смятении.
Все началось с телефонного звонка, поднявшего Джонни с постели. Он сказал что-то об аварии на шахте и ушел, а она ничего не поняла в полусне.
Вернулся он через несколько часов, тяжело сел на кровать, зажал ладони коленями и опустил голову.
– Да что с тобой? – воскликнула она. – Не сиди как истукан, иди ко мне.
– Дэйви умер, – едва слышно произнес Джонни.
Мгновенный шок заставил ее проснуться, но потом она ощутила невероятное облегчение.
«Он мертв. Как все просто!» Она волновалась весь день. Корила себя за минутную слабость. Представляла, как Дэйви будет таскаться всюду, глядя на нее щенячьими глазами, пытаясь прикоснуться, пока Джонни обо всем не догадается. Она получила наслаждение, но одного раза было вполне достаточно. Она не хотела продолжения, особенно последствий, которые могли бы усложнить ей жизнь.
Теперь волноваться было не о чем. Он мертв.
– Ты уверен? – спросила она. И он принял ее беспокойство за сочувствие.
– Я его сам видел! – Джонни вздрогнул и вытер губы ладонью.
– Господи, – Хетти вспомнила, какую роль ей следует играть сейчас, – как ужасно!
Ночью она не могла заснуть. Ее почему-то возбудил быстрый переход Дэйви из ее объятий в объятия смерти. Как в кино или в книгах. Как будто он был пилотом, она – его девушкой, и его сбили. Она носила его ребенка, никого больше у нее не было, и она вынуждена была пойти в Букингемский дворец и получить за него награду. А королева сказала…