— Не пойдет, — покачал головой Криспин. — Вы все равно не найдете оправдания своему отказу провести день со мной.
Бьянке было приятно, а с другой стороны — она чувствовала, что оказалась в ловушке. Желание Криспина провести с ней время означало только то, что Йен принял приглашение, присланное на кремовой почтовой бумаге, вместо брата, и именно на это Бьянка рассчитывала. Но нежелание Криспина отказаться от ее общества создавало сложности. При любых других обстоятельствах вечер, проведенный с ним, был бы Бьянке только в удовольствие. Но сегодня об этом не могло быть и речи. Ей с трудом удавалось сосредоточиться на еде, хотелось побыть в одиночестве перед важной встречей. Не говоря уже о том, что просто необходимо было прибыть в Кадону раньше приглашенных гостей.
— Дело не в вас, милорд, а во мне, — непринужденно затараторила она, надеясь легкой болтовней ослабить мертвую хватку Криспина. — Боюсь, что я не совсем здорова сегодня и слишком рассеянна, чтобы поддерживать беседу с вами, которая, безусловно, требует большого ума и красноречия.
— Ерунда! — Криспин был решителен и непреклонен. — Никто не требует от вас особенного остроумия. Я готов сам занимать вас разговором.
— К тому же у меня, как назло, ужасно разболелась голова, — жалобно добавила она, не сомневаясь, что еще через минуту эти ее слова перестанут быть ложью.
— В таком случае я буду нем как рыба, — шепотом отозвался Криспин. — Мы сможем наслаждаться обществом друг друга в полнейшей тишине, как поэты.
— Есть еще несколько довольно скучных обязанностей, которые мне необходимо выполнить. — Бьянка была в отчаянии.
— Какое удивительное совпадение! И у меня тоже. Мы можем скучать вместе.
Криспин широко улыбнулся ей, и Бьянка поняла, что попалась. Сейчас, когда все складывалось так хорошо, вдруг возникла досадная помеха. Теперь Бьянка удивлялась тому, что не заметила раньше, как Криспин в своем упрямстве похож на брата.
Однако вскоре оказалось, что их похожесть состоит также и в способности слышать потусторонние голоса. Другого объяснения поведению Криспина она не нашла, когда он вдруг поднялся и сказал:
— Хорошо, значит, решено. Мы выедем через час, в половине четвертого. Мы могли бы сделать это и раньше, но я должен привести себя в порядок, если собираюсь сопровождать вас.
Он вышел прежде, чем она успела подать голос протеста. Оставшись в одиночестве, Бьянка постаралась проанализировать ситуацию, в которой оказалась. Можно было бы тайно улизнуть из дома, но Криспин будет ждать ее, менее чем через час ее отсутствие будет обнаружено. А от погони не скрыться, не имея достаточной форы. Она могла придумать способ удержать его дома, например, подсыпав какую-нибудь гадость в еду, но эта возможность, к сожалению, упущена. Ничего другого ей в голову не приходило. Оставалось единственное — сбежать от него, когда они вместе выйдут из дома. Ей не хотелось ставить в зависимость благополучный результат своего плана от прихоти слепой судьбы, но выбора не было.
В половине четвертого щегольски одетый Криспин помогал расстроенной Бьянке сесть в гондолу. Несмотря на удрученное состояние, Бьянка не могла не оценить роскошную обстановку салона его гондолы, где горели свечи и в хрустальных вазах стояли цветы. Удобно устроив свою спутницу на диванных подушках и отдав приказ гондольеру, Криспин объявил их маршрут:
— Сначала мне нужно заехать к другу, чтобы передать кое-что, а потом мы сможем нанести визит вашей обворожительной кузине Аналинде.
— Уверена, она будет вне себя от радости, когда вас увидит, — кивнула Бьянка. — Вы не будете возражать, если мы сначала заедем в мой бывший дом в Сан-Поло? Хотелось бы оказаться там до темноты, чтобы не тратить времени на то, чтобы зажигать свечи. — Ее аргументы были неубедительны, потому что над городом уже не первый день висели грозовые тучи и темнело рано. К счастью Криспин не вдавался в такие мелочи.
В окно салона Бьянка увидела, что они остановились у водных ворот ее прежнего дома. После недели, проведенной во дворце Фоскари, дом показался ей маленьким и грязным. Гондольер привязал лодку, и они с Криспином сошли на берег.
Хотя с тех пор, как брат уехал отсюда, прошло всего несколько недель, на доме лежала печать запустения.
— Чувствуйте себя как дома, милорд, насколько это возможно, — сказала Бьянка, отдергивая запылившиеся гардины и снимая чехлы с кресел. Она старалась не оборачиваться к Криспину лицом, чтобы он не заметил румянца на ее щеках. — Я сейчас соберу кое-какие вещи и быстро вернусь.
Криспин думал о романтической ситуации, о том, что это прекрасная возможность для распутника, задумавшего соблазнить женщину. Но вид странного растения в углу отвлек его от неблагочестивых мыслей. Он увидел, что растение погибает. Его могли спасти только добрые руки и неусыпный надзор Луки, а также его новое удобрение. Криспин так увлекся перспективой еще раз испытать свой животворный эликсир, что не услышал скрипа ступеней и щелчка замка на кухне, откуда Бьянка выбралась из дома.
Она плотнее завернулась в плащ, скорее для того, чтобы скрыть под ним роскошное платье и драгоценности, нежели чтобы укрыться от дождя. В ее план входило переодеться дома в более скромное платье, но присутствие Криспина сделало это невозможным — приходилось торопиться. Она бросилась бежать по узким улицам Сан-Поло, опустив голову в надежде, что ее никто не узнает, и часто оглядываясь, чтобы проверить, нет ли слежки.
Сердце готово было выскочить у нее из груди, когда она смешалась с толпой на мосту Риальто. Здесь находилась деловая часть города, привлекавшая торговцев со всего света, включая самые немыслимые его уголки. Бьянке встречались люди в тюрбанах, говорившие по-арабски, испанцы в длинных плащах, французы в маленьких шляпах и с короткими усами, англичане в сюртуках с подкладными плечами, монахи, просящие милостыню, и даже правоверный турок. Ей не встретилась ни одна благородная дама, пешком и без сопровождения, поэтому она почувствовала, что привлекает нежелательное внимание окружающих.
Бьянка поднялась на мост, стараясь не отвлекаться на витрины ювелирных лавок, и свысока оглядела улицу, по которой только что прошла. Присмотревшись, она узнала светловолосую голову Криспина, который заметил ее и стал прорываться вперед, пустив в ход локти. Криспин понятия не имел, почему Бьянка сбежала, но знал, что ему не поздоровится, если с ней что-нибудь стрясется.
Бьянка помчалась вниз по ступеням моста на другую сторону, не обращая внимания на насмешки, сыпавшиеся со всех сторон, и отталкивая тянущиеся к ней руки. Мимолетного взгляда через плечо было достаточно, чтобы убедиться, что Криспин нагоняет ее. У основания моста он так приблизился к ней, что вполне мог изловчиться и схватить ее.
Не останавливаясь, Бьянка сорвала с пояса кошелек, набитый золотыми, и вытрясла содержимое на мостовую позади себя. Россыпь монет привлекла прохожих, бросившихся подбирать их. Криспин оказался отделенным от нее жадной, ничего не видящей на пути толпой.