Полина стояла, держась за капот своей машины. Сквозь пелену в глазах несколько клоунов делали перед ней одинаковые движения руками.
– Как хочешь!
Она не смогла увернуться от удара в лицо и упала, теряя сознание. Аркадий затаскивал тяжелое тело в «Мерседес», сгонял ресницами черный пот и смотрел в арку. Его машина уезжала со двора и сигналила задними фарами.
– Вот так, крошка. Ложись поудобней, ножки подогни. Туфли? Вот наши туфельки… Черт! – Аркадий смотрит несколько секунд на огромные лодочки у него в руках. – У меня же нет обуви на вечер! Ну извини, крошка, сама понимаешь, у Зойки моей тридцать третий, а отдел снабжения уже закрыт. – Аркадий хлопает дверцей и бежит к арке, в руках он держит по лодочке на шпильке.
Анна Павловна вскрикнула и забилась в угол на заднем сиденье, когда рядом с ней сел очень грязный молодой человек с разбитым лицом. Он посмотрел на нее приветливо и попробовал улыбнуться, выдергивая рубашку из брюк и вытирая ею черные подтеки от пота на щеках.
– Туфли отнял, – сообщил он Еве, задыхаясь. – Чуть не забила меня насмерть, ты подумай!.. Пора к ним съездить обменяться опытом. Я уж думал, отключусь. Представляешь, про обувь совсем забыл!
Мужчина поставил ногу на сиденье, расшнуровал ботинок, снял мокрый носок и натянул женскую туфлю на шпильке. Победно посмотрел на Анну Павловну, потом на улыбающуюся Еву в зеркальце, удовлетворенно кивнул и уложил вытянутую ногу на спинку переднего сиденья.
– Мой размер!
– Молодой человек, – Анна Павловна неуверенно показала рукой на его лицо. Сверкнул, играя пойманным случайным огнем от проезжающей машины, огромный бриллиант в ее кольце, – у вас все лицо в крови и в помаде.
– Гони, Евушка, я в клуб опаздываю, а у меня еще вся морда в крови и в помаде. Ты бы, кстати, могла и поближе подойти, поинтересоваться, как там мы танцуем.
– Зачем светиться? Мне ее еще брать за убийства. В другой раз может не подпустить близко. Хотя я уже спросила у нее про таблетку. Получила удовольствие.
– Правильно, пользуйся случаем, когда с тобой на задании настоящий мужчина. Позвольте представиться, Анна Павловна, меня зовут Аркадий, мы вас отвезем в охраняемую квартиру, моя жена напоит чаем с коньячком, поставит любую музыку, а когда я вернусь из клуба, мы хорошенько поговорим, ладно?
– Я не пью, – заявила Анна Павловна. – Может, мы поговорим в машине? И я поеду домой спать. Я плохо сплю в незнакомых местах. Вы ведь про Полину говорите? Мы друзья. Почти…
– Вы договаривались о встрече с ней на сегодня, Анна Павловна? – Аркадий стаскивал грязную рубашку.
– Нет, на сегодня не договаривались. Я хочу сказать… Я когда Полину увидела в группе первый раз, я сразу поняла, что она… Как бы сказать… Она употребляла английские слова, когда забывала, как это звучит по-русски. Я заметила и сказала ей. Оказалось, что она только что приехала из Америки, долго там жила. Я пошла к своему начальству. Сейчас секретность не такая, как раньше. – Анна Павловна замолчала, глядя в окно, и вытерла осторожно платочком под глазами. – Но она задавала вопросы по моей работе, понимаете?
– Вы сказали своему начальству, что за вами следит агент иностранной разведки? – Ева резко затормозила, остановила машину и повернулась назад.
– Ну да, и ничего в этом нет смешного.
– Да нам как-то не до смеха, – задумчиво покачал головой Аркадий. – А что вам ответили?
– Сказали, что в гражданской авиации сейчас секретности никакой нет, и вообще… Вы знаете…
– Я знаю, – кивнула Ева, – вы дважды находились на излечении. Один раз в алкогольной клинике, второй – в психиатрической больнице десять лет назад. У вас была навязчивая мания преследования.
– Да, я говорила, писала везде, что за мной следят американские агенты. А начальник мой… Он тот же, – вздохнула Анна Павловна, пряча платочек в сумочку на запястье. – Мы тогда с ним работали на оборонную авиацию. Он всю жизнь со мной. Докторскую вот мою защитил недавно. Я не против, если бы он не напрягся, мои разработки сгинули бы, я не тщеславная.
– Анна Павловна, – спросила Ева тихо, – а вы знаете, что ей надо?
– Да, Ева, я думаю, что знаю. Я одинока, у меня много свободного времени. Я проанализировала ее вопросы.
– Гони, – приказал Аркадий Еве, – гони побыстрей, не нравится мне вон та машина! Приготовь оружие. Говорите, Анна Павловна, говорите!
– Вы думаете, что меня расстреляют на дороге? – задумчиво поинтересовалась Анна Павловна. – Вот глупость будет. Я уже две недели таскаю на себе бронежилет, а сегодня не надела. Бал!.. Так вот. Год назад американцы напомнили нашим по космосу, что срок годности аппаратуры космической станции «Дружба» кончается в этом году. Заранее сообщили, потом подождали, когда наши сознаются в отсутствии денег, и предложили полную замену оборудования на их образцы. И бесплатно. Полным ходом пошла работа и финансирование. Уже были готовы документы. В это время наше Министерство авиации для экономии средств соединили с Министерством по космическим разработкам. Теперь у нас одно министерство. Да, я хотела сказать, если что случится, то побеспокойтесь, пожалуйста, о моем коте. Хочу предупредить. У него ужасный характер. Его зовут Веласкес.
– Анна Павловна, пожалуйста! – Ева явно превышала скорость, заваливая своих пассажиров на поворотах.
– Ну вот, а наши провели некоторый анализ и отказались. Решили, что старое оборудование еще послужит. Я не знаю, кто там из американцев ушел по этому поводу в отставку, но в нашем теперь общем министерстве четыре человека ушли на пенсию. Как раз те, которые подписывали соглашение о замене оборудования. И тут недавно, месяц назад, начался ажиотаж с этим освещением некоторых городов севера России. У нас в институте авиационных разработок есть еще два человека, которые получили свою долю шокотерапии в советских психушках. Собрались мы вместе покурить как-то и сообразили на троих. Месяц назад наши ракеты-носители вывели в космос более двадцати американских спутников слежения. Не за бесплатно, конечно, это был общий проект сотрудничества. Зачем американцам делать дорогущие носители, когда у нас их полно. Теперь что получается. Если на полтора-два часа перекрыть сигналы с «Дружбы» на всех наших станциях в центрах, то можно это самое оборудование поменять быстро и незаметно, потому что оно уже приготовлено на спутниках. Это будет намного быстрее, чем запускать его с земли. А перекрыть радиоволны можно. Выводишь из строя приемники направленным пучком света, пока народ веселится и ликует по поводу удачно раскрывшегося зеркала. Это будет называться техническими помехами во время проведения сложного эксперимента. Вот и все.
– Подъезжай к банку с обратной стороны! – Аркадий наклонился через спинку переднего сиденья и достал пульт управления. – Видишь машину сзади? Я открою пультом ширму въезда, ты гони в гараж по прямой еще метров двести, я вывалюсь у ширмы и постараюсь ее быстро закрыть. Если не получится, придется пострелять. Приходи тогда на подмогу. Анну Павловну посадишь в лифт и приходи. Надевай шлем: свет включать нельзя. Да вы не бойтесь, мы самые-самые, Анна Павловна.