Без Талли жизнь Кейт словно утратила контур, стала похожа на старый вытянутый свитер — никакая нежная стирка и правильная сушка не сделают его прежним. Мама постоянно повторяла ей, что пора перестать считать звезды в небе и начать с кем-нибудь встречаться и радоваться жизни, но как она могла это сделать, если ее совершенно не интересовали парни, которым нравилась она?
Талли подобными комплексами не страдала. Хотя она по-прежнему сокрушалась о Чаде, когда они с Кейт выпивали по ночам, это не мешало ей встречаться с парнями и даже приводить их домой. Кейт еще ни разу не видела, чтобы один и тот же молодой человек выходил из спальни ее подруги дважды. Если верить Талли, все шло по плану. Она не желала влюбляться. По крайней мере, так она говорила. Возвращаясь мыслями к прошлому, Талли сама начала верить в то, что отчаянно любила Чада, так сильно, что ни один мужчина все равно не может с ним сравниться. Но, как видно, не настолько сильно, чтобы позвонить ему или поехать в Теннесси. О чем ей и напоминала Кейт.
Честно говоря, Кейт уже устала от нетрезвых излияний подруги по поводу всепоглощающей любви, которую та якобы испытывала к Чаду Уили.
Кейт знала, что такое любовь. Знала, как она может перевернуть всю твою жизнь, иссушить твое сердце. Неразделенная любовь была тяжелым, болезненным испытанием. Целыми днями, неделя за неделей, Кейт двигалась, словно планета-спутник, вдоль орбиты Джонни, наблюдала за ним, хотела его, жаждала его любви в своем одиноком безмолвии.
После той долгой ночи в приемном покое больницы Кейт было решила, что у нее появилась надежда. Она чувствовала, что между ними словно раскрылась дверь, им легко было говорить друг с другом даже об очень важных вещах. Но тропинки, проложенные друг к другу ночью, стали невидимыми при свете дня. Кейт никогда не забыть выражения лица Джонни, когда им сообщили, что с Талли все будет в порядке. На нем было написано больше, чем просто облегчение.
И тогда он отстранился от нее.
А сейчас наступило ее время отстраниться от него. Пора было оставить мечты маленькой девочки в песочнице вместе с другими детскими игрушками и двигаться дальше. Джонни не любил ее, и ее надежды на то, что однажды все может измениться, — всего лишь бесплодные мечты.
Сегодня в офисе, стоя на пороге кабинета Джонни и ожидая, когда он соизволит ее заметить, Кейт приняла решение. Как только закончился ее рабочий день, она отправилась к киоску на Паблик-Маркет и скупила все местные газеты. Пока Талли шаталась по барам с очередным кавалером или работала допоздна, Кейт намеревалась в корне изменить свою жизнь.
И за кухонным столом за недоеденным обедом из картонных контейнеров, она открыла «Сиэтл таймс» и принялась читать объявления. И тут же нашла несколько интересных объявлений. Кейт потянулась за ручкой, чтобы обвести одно из них, и в этот момент дверь за ее спиной распахнулась.
На пороге стояла Талли, одетая в блузку, открывавшую одно плечо, и джинсы, заправленные в короткие сапожки, на бедрах — широкий ремень с крупной металлической пряжкой.
Волосы Талли были зачесаны наверх и собраны яркой заколкой «банан» над левым ухом. На шее висело несколько красочных распятий.
И разумеется, с ней был какой-то мужчина, и Талли буквально висела на нем.
— Привет, Кейти, — сказала она голосом, в котором явно угадывались три коктейля «Маргарита». — Ты только посмотри, кого я встретила.
Мужчина шагнул из темноты в комнату.
Джонни.
— Привет, Муларки, — сказал он, улыбаясь. — Талли хочет, чтобы ты пошла с нами потанцевать.
Кейт с преувеличенным вниманием сложила газету.
— Нет, спасибо.
— Пойдем же, Кейти! Вспомним старые времена, — сказала Талли. — Будем как три мушкетера.
— Не думаю.
Талли отпустила руку Джонни и, спотыкаясь, подошла к подруге.
— Пожалуйста, — попросила она. — У меня сегодня был плохой день. Ты нужна мне.
— Прекрати… — начала было Кейт.
Но Талли и не думала ее слушать.
— Мы пойдем в «Келлз».
— Ну давай же, Муларки, — подхватил Джонни, делая шаг в их сторону. — Будет весело.
И улыбался он так, что было просто невозможно сказать «нет», хотя Кейт отлично знала, что это была очень плохая идея — идти с ними.
— Хорошо, — сказала она. — Пойду оденусь.
Кейт ушла к себе в комнату, надела атласное синее платье с подплечниками и туго затянулась ремнем. Когда она вышла из комнаты, Джонни прижимал Талли к стене. Руки Джонни накрыли поднятые руки Талли, и он страстно целовал Талли.
— Я готова, — едва выговорила Кейт.
Талли вывернулась из-под Джонни и улыбнулась подруге.
— Отлично! — сказала она. — Будем танцевать рок-н-ролл.
Втроем, взяв друг друга под руки, они вышли из квартиры и пошли по пустой мощеной улице. В ирландском пабе «Келлз» они нашли небольшой столик поближе к танцплощадке.
Как только Джонни отправился за выпивкой, Кейт спросила подругу:
— И как это вы встретились?
Талли рассмеялась.
— Что я могу сказать? Мы встретились случайно после работы, когда я уже успела выпить пару коктейлей. Потом слово за слово, одно повлекло за собой другое. — Она вдруг внимательно посмотрела на Кейт. — Ты не возражаешь, если я с ним пересплю?
Вот оно! Талли даже не представляла, какой вопрос она задала. Кейт не сомневалась, что если она решится открыть подруге душу и скажет правду, то этот ужасный вечер быстро закончится. Талли сумеет отшить Джонни быстрее, чем проносится торнадо, и не станет объяснять ему, почему вдруг изменилось ее настроение.
Но что хорошего из этого выйдет? Кейт давно знала, как Джонни относится к Талли. Он был влюблен в ее подругу страстно и отчаянно, и, даже если он потеряет надежду на близость с Талли, он не воспылает любовью к Кейт. Так, может быть, настало время для решительных мер? Любовь Кейт перенесла многое, но если Джонни переспит с Талли, это положит ей конец.
Кейт заморгала часто-часто, молясь про себя, чтобы из глаз не потекли слезы.
— Подумай, Талли, ты ведь разумный человек.
— Ты уверена? Ты хочешь…
— Нет. Но Джонни неравнодушен к тебе, ты ведь знаешь это, правда? И ты можешь разбить ему сердце.
Талли только рассмеялась в ответ:
— Ох уж эти католические девушки! Для них нет ничего важнее заботы о ближнем.
Прежде чем Кейт успела что-то ответить, к столику вернулся Джонни с двумя «Маргаритами» и бутылкой пива. Поставив все это на стол, он взял Талли за руку и потянул ее на танцплощадку. Как только они влились в толпу, он обнял девушку и приник к ее губам.
Кейт протянула руку к бокалу. Она не представляла, что значит этот поцелуй для Талли, но отлично представляла, что он значит для Джонни. Мысли об этом словно пропитывали ее мозг ядом.