Что за славная девчушка! Какая естественность в каждом слове, в каждом движении!
Под восторженные причитания Маши они уселись за стол, сделали заказ, и Герард Гаврилович мастерски, практически бесшумно открыл шампанское, вызвав бурные восторги Маши, которая была уверена, что сейчас «стрельнет», и даже уши заткнула.
Шампанское привело ее в окончательный восторг, она почувствовала себя настоящей леди, движения ее стали вольными и величественными одновременно. Герард Гаврилович с умилением смотрел на разрумянившуюся девушку, ему уже хотелось выглядеть в ее глазах красивым и неотразимым. Он удачно шутил, рассказывал всякие нелепые истории из своей практики. Кстати подвернулся и Шламбаум со своими выражениями вроде: «Мы рождены, чтоб сказку портить былью», «высшая мера приказания» или «действовать с украдкой».
Маша благодарно хохотала в ответ. А когда Герард Гаврилович вспомнил «глас выпивающего в пустыне», она закатилась так, что бретелька ее легкого платья соскользнула с плеча, и перед Герардом Гавриловичем открылась целиком персиковая округлость ее груди и вишневая окружность соска…
Но девушка, даже не заметив этого происшествия, продолжала смеяться. Герард Гаврилович, чтобы не выглядеть сопляком, который подглядывает в женской бане, резко повернулся к окну… И в этот момент мокрая, скользкая бутылка с холодной минералкой выскользнула из его рук и полетела прямо в зеркало.
Оно со звоном посыпалось на пол, а в открывшемся за ним пространстве обозначился оторопевший Мотя Блудаков с фотокамерой в руках.
Вот тут в мозгу Герарда Гавриловича все сразу, как от вспышки молнии, и сложилось в цельную картину. Неместная девушка… Знакомство… Компрометирующее поведение под фотокамерой в специально оборудованном для этого помещении… Дело о шантаже…
Мотя, надо отдать ему должное, пришел в себя первым. Пока Гонсо представлял в своем мозгу огненные письмена с отчетом о раскрытии гнусного преступления, Мотя кинулся к двери и принялся дрожащими руками поворачивать непослушный ключ.
Тут и Герард Гаврилович пришел в себя. Шантажиста надо было задерживать прямо тут, на месте преступления, вместе с фотоаппаратом!
– Блудаков, я вас узнал! – вскричал он и бросился к черной дыре, оставшейся от разбитого зеркала.
Мотя, не оборачиваясь, в ужасе боролся с непослушным ключом.
Гонсо хотел единым махом перемахнуть через барьер стены, отделявший его от Моти, но не тут-то было. Из рамы зеркала торчало несколько острых обломков стекла, и Герард Гаврилович порезал себе руку и ободрал щеку.
Когда он со второй попытки проник в соседнее помещение, Блудакова там уже не было. Ему удалось не только открыть дверь и выкатиться из комнаты, но и запереть ее снаружи.
Пока Герард Гаврилович, весь в крови, в разодранной рубахе, безуспешно бился всем телом о запертую дверь, Маша, так и не встав из-за стола, с любопытством наблюдала за ним. И только когда обессиленный Гонсо, поняв бесполезность своих попыток высадить дверь, наконец обратил свой пылающий праведным гневом взор на нее, Маша встала, закинула сумочку на плечо, отсалютовала Герарду Гавриловичу бокалом с шампанским, издевательски неторопливо допила вино, безмятежно произнесла: «Чао, господин прокурорский работник!» – и каблучки ее весело застучали по ступеням лестницы.
Ошеломленный всем происшедшим, Гонсо перелез обратно в комнату, подошел к окну и увидел, как Маша летящей стремительной походкой пересекает улицу, садится в поджидающий ее автомобиль и исчезает из виду.
Тяжело дыша, путаясь в обрывках мыслей, Герард Гаврилович опустился на стул, и в этот момент по лестнице загрохотали чьи-то шаги, и его затуманившемуся взору предстала голова веселого капитана Мурлатова, внимательно оглядывавшая разгромленное помещение. Прямо как голова Ромы Незабудько из рассказа Туза, вдруг вспомнил ни к селу ни к городу Гонсо. Только в фуражке.
Убедившись, что ничего угрожающего там не происходит, капитан Мурлатов переместился в кабинет уже окончательно. Вслед за ним появился насупленный Шламбаум.
– Никак Герард Гаврилович! – игриво воскликнул капитан. – Вот уж не ожидал! В такой обстановке, в таком виде…
Вид у Герарда Гавриловича был, что и говорить, героический – порезы на лице, на руках, распоротая рубашка…
– Вот интересно, чем вы тут занимались? – продолжал балагурить капитан, цепкими и холодными глазами осматривая помещение. Шламбаум, все это время внимательно изучавший богатый стол, вдруг удовлетворенно констатировал:
– Днем с вином!
– А вы как тут оказались, капитан? – с угрюмой подозрительностью осведомился Гонсо.
Появление Мурлатова сразу насторожило его. Капитан все время, как в истории с дедом Кресало, появлялся нежданно-негаданно, а потом на голову Гонсо сыпались неприятности.
– А мы с лейтенантом Кардупой мимо проезжали после завершения одной серьезной операции по пресечению преступных действий преступных элементов, – радостно рассказал капитан, мотнув головой в сторону Шламбаума. – Титыч, подтверди!
Шламбаум, который не мог оторвать глаз от уставленного закусками стола, посмотрел на Гонсо отсутствующим взором.
– Взяли гадов, – наконец сказал он. – От нас спасения никому нет. И не может быть, – вдруг добавил он, подозрительно уставившись на Гонсо.
– Так что едем мы с операции, – продолжил свою историю капитан, – смотрю – у меня сигареты кончились. Дай, думаю, заскочу в бар – куплю. Я ведь, Герард Гаврилович, важный теперь стал – курю только «Винстон», а его в городе не всегда найдешь. А здесь в баре он всегда есть.
Тут капитан достал из кармана пачку сигарет и показал ее Гонсо. Это был действительно «Винстон».
– А лейтенант со мной зашел, – продолжал свой доклад Мурлатов, хотя поведением Шламбаума Гонсо никак не интересовался. – Ему захотелось холодной кока-колы попить. Любит он почему-то эту гадость. Я вот в рот не беру, мне она мылом пахнет, а он, представьте себе, может несколько бутылок сразу выпить. Ну чистый ребенок!.. Так что заправляемся мы табачком да провизией, и вдруг сверху грохот, стекла битые звенят, топот! А потом слетает по лестнице прелестная девица, пробегает мимо нас с криком: «Там дерутся, убивают!» И тут же скрывается от наших изумленных взоров. Ну, служба есть служба, и мы рванули наверх. И натыкаемся на вас! А вы в таком виде…
– Капитан, – несколько придя в себя, прервал Гонсо говорливого Мурлатова. – Мне надо поговорить с вами наедине. Тут серьезное дело.
– Ну, понятно, просто так вы же среди рабочего дня шампанское пить с девицами не будете! – сколотил серьезную рожу капитан. И махнул рукой Шламбауму: – Титыч, ты подожди нас в машине. Я думаю, мы товарища прокурора в таком положении не бросим, доставим по назначению…
– Доставим по предназначению, как голубя, – пробурчал Шламбаум, с трудом отводя глаза от соблазнительных блюд. А потом махнул рукой и, ни на кого не глядя, стал запихивать в рот куски ветчины.