– Эй, не спи. – Вован поводил ладонью перед лицом Максима. – Нет, ты однозначно не в порядке. У нас проблем не будет?
Макса прошиб пот. Еще чуть-чуть – и он бы «раскололся», но они как раз подошли к двери, и Вован нажал кнопку звонка.
Пока ждали, каждый думал об одном и том же. Но мысли вслух выразил только Вован:
– Сто лет этим не занимался, года, наверное, с девяносто четвертого. Надо еще спалить пару ларьков, поставить утюг на брюхо кооператора и кого-нибудь трахнуть без спросу.
– Ты про нее? – уточнил Максим, подразумевая Веру, на что Вован отвечать не стал, только вздохнул и под скрежет открываемого замка окончил сентиментальный монолог:
– Уже забыл, когда ментов последний раз боялся – а сегодня конкретно потряхивает.
Увидев лицо девушки, Вован успокоился: в отличие от друзей, его в прежние годы неоднократно задерживали за вымогательство, и он научился распознавать исходящие от потерпевших биотоки. Сегодня опасности не было – только растерянность.
Зажимая рукой воротник халата, Вера отступила в глубь коридора, и визитеры перешагнули порог.
– Привет, хозяйка. Как дела? Брательник дома?
Артем и Семен были на кухне, сидели за столом. Увидев посетителей, встали. Казначей – первым, Фролов – немного помешкав.
– Ё-моё, а ты как здесь оказался? – удивился Вован, разглядывая Семена. – Максим Львович, ведь это– тот псих из желтой «лохматки»? Нехорошо вы, юноша, тогда себя повели, несолидно… Ты чего здесь трешься, уродец? Одного раза не хватило, еще захотел?
– В гости зашел, – выдавил Фролов, стараясь не смотреть на бандита: если голосу он еще мог придать покорность, то с глазами этого неполучалось.
– В гости? К кому? А-а, понимаю. – Вован ухмыльнулся Вере. – С такими данными, сестренка, могла бы отыскать кого получше. Ладно, вернемся к делу. Артем, ты готов рассчитаться со своим долгом?
Из бокового кармана своего пиджака, висевшего на спинке стула, Казначей достал мятую пачку купюр разнообразного достоинства.
– Вот… Здесь немного не хватает.
– Максим Львович, будьте так добры, пересчитайте.
Пока помощник с невероятной для его шишковатых рук ловкостью считал банкноты, Вован прошелся по тесной кухне и оседлал стул с одеждой Казначея.
– Маловато будет, – подтвердил Максим.
– Сколько?
– Пятьсот.
– Хм… Что скажите, джентльмены?
– Больше найти не смогли.
– Печально. Ну да у вас еще целые сутки впереди, чего-нибудь да придумаете. Я прав? Не слышу ответа!
– Вряд ли, – признался Казначей. – Слишком большая сумма. Где я столько возьму?
– О как! Ничего себе предъявы! По-твоему, мы в этом виноваты?
– Я такого не говорил.
– Еще бы сказал… – Так же неожиданно, как и завелся, Вован успокоился, заговорил спокойным, почти сочувствующим голосом. – Я понимаю, в жизни всякое бывает, разные там ситуации. Но вот в чем вопрос: не смогли или не захотели? Ладно, случился там форс-мажор какой-то, нет бабок, но позвонить-то всегда можно! Мы что, по-твоему, не люди? Мог сказать:надо еще три дня или там неделю, две… Поняли бы! А ты даже не позвонил.
– Вы свой телефон не оставили. – Казначей облизнул губы.
– Вот так. – Вован опустил голову и театрально пожал плечами. – Максим Львович, оставьте,пожалуйста, ваш телефон.
Черная угловатая коробка «Эриксона» легла на середину стола, и три пары глаз – женская и две мужских – в недоумении уставились на нее. В тот миг, когда недоумение начало сменяться испугом, Максим, не дожидаясь команды, шагнул вперед и хлестко, ребром ладони, ударил Артема по шее.
– Правильно, – одобрил Вован, поднимая голову. – А то эти козлы совсем поля не видят.
– Теряю квалификацию. Раньше вырубал одним ударом. – Макс убрал мобильник в карман и слегка лягнул Артема, с ошалелым видом сползшего по стене в угол между пеналом и батареей отопления.
– Это оттого, что практики нет. Привыкли в последнее время все миром решать, по-хорошему. Зря, наверное. Так вот, господа бараны, если бы хотели позвонить, то телефон бы раздобыли у того же Брошки. Следовательно, звонить вы не хотели, а думали нас попросту кинуть. Иди сюда! Последнее относилось к Вере. Помешкав, она приблизилась, настороженно глядя на Вована.
– Не бойся. – Движением человека, не признающего отказов, он обнял ее чуть ниже талии, – Скажи честно: нравятся? По-твоему, это мужики? В прошлый раз они обделались поодиночке. Сейчас – вдвоем. Этот, – свободной рукой Вован указал на Семена, – тогда хоть что-то вякнуть пытался, ручонками размахивал. Сейчас чего молчишь?
– А что сказать? – глухо спросил Фролов, не поднимая взгляда.
– Да, сказать тебе нечего. Бывает. Со всеми бывает, только с одними – редко, а с тобой – постоянно, – утратив интерес к Фролову, Вован теперь смотрел только на Казначея, не спешившего вставать с пола. – Знаешь, когда мы сюда ехали, я думал: сколько нашли, столько и возьму. Специально на день раньше приехали! Думал: заплатите, извинитесь, и дело с концом. Теперь – ни хрена. Теперь ты мне. Казначеев, отдашь все целиком. Послезавтра, в это же время. Пиши расписку. Максим Львович, продиктуйте, пожалуйста…
Артем расположился за столом, Максим навис над ним, опираясь на кулаки, контролируя процесс:
– Давай разборчивее!
Вован смотрел в глаза девушке, опуская руку все ниже и ниже.
Побагровевший Фролов делал вид, что ничего не происходит,рука скользила по тонкому шелку халата, пальцы сжимались.
Вера ударила его по щеке. Не удар, конечно,так, слабый жест протеста. Или отчаяния.
Вован легко мог уклониться, но, зажмурившись, подставил левую щеку, а когда заговорил, в голосе прозвучало вполне искреннее одобрение:
– Молодец, девчонка. Я же говорю: сегодня день сплошных воспоминаний! Последний раз такое было классе в десятом. Химичка, по-моему, врезала. Не понимаю, что ты в этом стадем забыла?
Вован убрал руку, и Вера отошла к стене.
– Молодец! – Вован пружинисто встал, расправил плечи и подхватил расписку Казначея. – Покатит. Что ж… До встречи, стадо! Пастуху жаловаться не советую: помни, Артем, про кассету, на которую ты наговорил много лишнего. Интересно, твои друзья в курсе, как у тебя должок образовался? До свидания, принцесса! Будет время – увидимся в другой обстановке.
Ушел он, демонстративно не оборачиваясь, провоцируя удар в спину.
Когда дверь за ними захлопнулась. Вера села к столу и всхлипнула.
– Что же делать-то? – спросил Артем, а Фролов выматерился и рубанул кулаком по столу:
– Я с ними еще посчитаюсь!
Потом он вскочил и встал возле окна, наблюдая, как удаляются Вован с Максимом. Ему казалось, что они радуются сорванному кушу и обсуждают, в каком кабаке сегодня вечером просадят деньги.