— Мири!

Девочка подскочила, догадавшись с опозданием, что Олана уже несколько раз вызывала ее.

— Да, наставница Олана? — произнесла она притворно кротким голосом.

— Вижу, у тебя не было времени поразмышлять о том, как важно быть внимательной на уроках. Ты только что лишилась всех прогулок до конца недели, а поскольку этого наказания для тебя мало, я запрещаю также брать книги в этот период.

— Да, наставница Олана.

По правде говоря, Мири не переживала. У нее было о чем подумать.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Шепчи, бормочи, намекай, вещай,

Тверди, говори, излагай, рассуждай.

Каждый день, каждый снегопад, каждый урок до весеннего праздника длился целую вечность, и Мири извелась в ожидании. Ночью, лежа на тюфяке, она цеплялась за мысль, что приблизилась на один день к тому, чтобы рассказать отцу и всем односельчанам о правилах коммерции. Казалось, все жили в радостном предчувствии весны. Даже Кэтар частенько глядела в окно, словно определяя на глаз глубину сугробов и подсчитывая, сколько дней осталось до возвращения домой.

Когда срок наказания истек, Мири пошла прогуляться с Бриттой и во время прогулки рассказала, что ждет их впереди:

— Угощение. Лучшее. Дотер приносит орехи в меду, а отец Фрид нарезает солонину из кролика так тонко, что кусочки тают на языке. Горячий чай с медом, остатки запаса яблок, засоленных и поджаренных, хлеб, нанизанный на палочку, поджаренный над огнем и приправленный кроличьим жиром. Игры и состязания, а с наступлением ночи костры и рассказы — чей интереснее.

— Как чудесно!

Задумчивый взгляд Бритты говорил о том, что она уже представляет этот праздник.

— А в этом году будет даже лучше, — сказала Мири. — У меня есть тайна.

Одно это признание подталкивало тайну вырваться, как ручеек талого снега, перекрытый веткой. Мири одолевало желание поделиться секретом, но она не решалась. Поверит ли Бритта? Или посмеется? Тут Мири вспомнила изречение Дотер: «Никогда не сомневайся, если знаешь, что права». С Бриттой никто не разговаривал несколько месяцев только за то, что она приехала с равнины. Самое меньшее, что она заслуживает, — это доверия Мири. Поэтому Мири повела Бритту на прогулку вокруг академии и, выдыхая клубы пара, рассказала о коммерции, золотых монетах и языке горы. Как все-таки приятно поделиться тем, что у тебя на душе, — все равно что выпить теплого козьего молока. И Мири спешила выложить все подробности, пока Олана не позвала их в класс.

— В жизни не слышала ничего более поразительного. — Бритта улыбнулась, глядя туда, где солнце высвечивало звезды на ледяном панцире горы. — По-моему, торговцы ведут грязную игру. Мы должны это изменить.

— Так что, ты действительно ни разу не слышала язык горы? Даже когда работала в каменоломне?

Бритта покачала головой:

— До приезда сюда я вообще не представляла, что такое бывает. У жителей горы, видимо, особый талант. Это все объясняет. Я помню, что грохот в каменоломне стоит оглушающий, даже несмотря на затычки в ушах.

— Здесь, на вершине, язык горы — обычная вещь, как укусы комаров. Наверное, никто об этом особо не задумывался.

Бритта почесала нос:

— Возможно, поэтому мне поначалу пришлось так нелегко. К тому же каменотесы все время пели, а я не могла подхватить песню, ведь я не знаю слов.

— А их не нужно знать, ты сочиняешь свою собственную песню.

— Но я не знаю мелодий.

— И мелодии знать необязательно, просто находишь ритм, и песня сама приходит.

— У меня никогда так не получится. Я не смогу научиться.

Мири раньше и не подозревала, что пению, оказывается, нужно учиться.

— А это правда, что у жителей равнин особый талант к выращиванию растений?

— Такого я не слышала, но там внизу гораздо больше зелени. — Бритта устремила взгляд на запад. — Меньше снега, больше дождей, зелень вдоль всего морского побережья, леса и фермерские угодья, раскинувшиеся на много миль. При каждом доме собственный сад.

— Как бы мне хотелось однажды все это увидеть!

Мири неловко было в этом признаться, но она действительно хотела побывать на равнинах, в тех местах, которые она представляла себе с детства, о которых прочла в академии. Увидеть океан, большие города, дворцы из линдера, музыкантов и художников, жителей заморских стран, корабли, прибывшие с диковинными товарами, короля и королеву. И принца. Вдруг он окажется не таким противным, а будет вроде Бритты.

— Я бы хотела все это увидеть с тобой, — сказала Бритта. — Однажды. Когда ты станешь принцессой.

Мири рассмеялась и толкнула Бритту в плечо:

— А может, он выберет тебя, госпожа Бритта. То есть принцесса Бритта.

— Нет, не меня. В зале, где полно девушек, таких как ты, Лиана, да и остальные, он на меня даже не взглянет.

— Он обязательно…

— Не переживай, Мири, — перебила ее Бритта. — Мне все равно. Это должна быть ты или другая девушка родом из Эскеля. Я рада, что попала в академию и познакомилась с тобой. Это уже хорошо. Да и кому нужен принц, если на то пошло?

— Уверена, ему самому он очень нужен, — сказала Мири, когда они поспешили обратно на зов Оланы. — И у него может быть щенок, которому он тоже нужен.

— Единственное, чего я хочу, — чтобы та, которая станет принцессой, была счастлива. По-настоящему счастлива. А иначе какой в этом смысл, правда?

На уроке Олана разглагольствовала о принципах ведения светской беседы, которые Мири уже успела выучить наизусть, поэтому она позволила себе помечтать о том, как выйдет замуж за принца, похожего на Петера, и переедет во дворец из линдера. Интересно, будет ли она по-настоящему счастлива, как того хочет Бритта? Мири тряхнула головой. Все это казалось неправдоподобным, все равно что загадывать нелепые желания на цветке мири или пытаться представить себе океан.

Впрочем, стать принцессой академии в серебряном платье не такая уж безумная мечта.

Мири понимала: чтобы опередить Кэтар в учебе, она должна стать знатоком всех предметов, которым учит Олана. Урок дипломатии прошел неясной скороговоркой, поэтому в следующий выходной, во время самостоятельных занятий, Мири углубилась в главу по дипломатии из книги «Коммерция Данленда». Она внимательно вчитывалась в правила, соображая, как можно применить их на деле.

Перед ней сидела Эса и теребила локон волос того же цвета, что у Петера. Мири вспомнила тот день, когда Эса позвала ее выйти на перемену вместе с остальными. Она ведь так и не рассказала про Олану и кладовку, не объяснила, почему не пошла с девочками.

— Эса, как по-твоему, что это значит? — прошептала Мири, ткнув в одно из общих правил дипломатии: «Найдите общие интересы».