«Вр. лейтенанту королевского корпуса алебардистов Г.Краучбеку.
С получением сего вышеупомянутому офицеру надлежит явиться по адресу: Сент-Джеймс, Ю.-З. 1, Марчмэйн-хаус, кв. 211.
За капитан-коменданта королевского корпуса алебардистов капитан…»
За последним словом следовала неразборчивая чернильная закорючка. Даже в сокровенных глубинах военной тайны начальник штаба продолжал соблюдать инкогнито.
Пепел размельчать не понадобилось – он рассыпался от одного прикосновения пальцев.
Гай вернулся к Джамбо.
– Я получил распоряжение прибыть в Лондон.
– Можно завтра, я полагаю.
– Там сказано – «с получением сего».
– Мы не успеем добраться до наступления темноты. Все кончают работать, как только завоют сирены. Завтра утром я могу подбросить вас в Лондон.
– Очень любезно с вашей стороны, сэр.
– Для меня это одно удовольствие. Я люблю время от времени заглянуть в «Синьор», послушать, как идет война. Места для вас хватит. У вас много багажа?
– Около тонны, сэр.
– Вот это да! Давайте взглянем.
Они вместе отправились на склад и молча остановились перед грудой железных сундуков, кожаных чемоданов, окованных медью ящиков, бесформенных брезентовых мешков, сумок из буйволовой кожи. Джамбо взирал на них с явным благоговением. Он сам считал, что надо быть полностью обеспеченным на случай превратностей путешествия. Но то, что было здесь, превосходило все его честолюбивые мечты.
– Тут не одна тонна, а добрых две, – наконец промолвил он. – Да, вам, должно быть, действительно предстоит весьма сложное дело. Тут требуется организация. Где штаб округа?
– Не знаю, сэр.
Всякий другой младший офицер за такое признание получил бы от Джамбо взбучку, но Гай теперь был окутан покровом тайны и значительности.
– Одинокий волк, а? – заметил Джамбо. – Я, пожалуй, пойду и попытаюсь связаться по аппарату.
Под этим словом Джамбо, как и многие другие, подразумевал телефон. Он переговорил с кем-то и вскоре сообщил, что завтра утром в их распоряжение прибудет грузовик.
– Мир тесен, – усмехнулся он. – Парень из округа, с которым я разговаривал, оказался моим хорошим знакомым. Конечно, младше меня по чину. В штабе старины Хэмилтона-Брэнда в Гибралтаре. Сказал, что заеду к нему повидаться. Возможно, там и пообедаем. Увидимся утром. Трогаться слишком рано нет смысла. Я велел подать машину к десяти. Устраивает?
– Вполне, сэр.
– Повезло, что этот парень из округа оказался знакомым. Не пришлось ему рассказывать о вас и о ваших делах. Я просто сказал: «Об этом ни гугу!» – и он все понял.
На следующий день все шло как по маслу: они отправились в Лондон, грузовик следовал сзади, к часу подкатили к клубу «Герцог Йоркский».
– Нет смысла являться сейчас к вашему начальству. Его наверняка нет на месте, – сказал Джамбо. – Можем здесь позавтракать. Да и солдат надо покормить. Задача – найти место для вашего имущества.
В этот момент у подъезда появился генерал-майор, явно направлявшийся в клуб. Гай отдал честь, а Джамбо заключил генерала в объятия.
– Бино!
– Джамбо! Что ты тут делаешь, старина?
– Соображаю насчет завтрака.
– Тогда поторапливайся. К часу уже не останется ничего приличного. Эти молодые члены клуба – ужасные обжоры.
– Не можешь ли дать мне охрану, Бино?
– Это просто невозможно, старина. Что сейчас творится в военном министерстве! Не могу подыскать себе даже денщика.
– У меня тут до черта секретных грузов.
– Знаешь, что сделай, – после короткого раздумья предложил Бино. – Возле военного министерства есть стоянка только для начальника имперского генерального штаба. Сегодня он в отъезде. Я бы поставил туда твое хозяйство. Его никто не тронет. Скажи, что это личные вещи начальника генштаба. Я дам твоему шоферу записку. Тогда и он, и твой другой солдат смогут поесть в тамошней столовой.
– Молодчина, Бино!
– Чепуха, Джамбо.
Гай проследовал за обоими старшими офицерами в клуб и был увлечен волной морских и сухопутных членов клуба в столовую. В «Беллами» тоже была своя группка важных офицеров, но здесь каждый блистал красными петлицами, золотыми галунами, орденскими ленточками и томился нескрываемым голодом. Гай робко жался у центрального стола, вокруг которого, как на охотничьем празднике, шла борьба за еду.
– Вступайте в бой, – скомандовал Бино. – Каждый за себя.
Гай схватил последнюю куриную ножку, но какой-то контр-адмирал ловко смахнул ее у него с тарелки. Вскоре Гай вышел из-за стола, удовольствовавшись в соответствии со своим чином порцией мясных консервов со свеклой.
– Больше ничего не хотите? – гостеприимно осведомился Джамбо. – А мне что-то маловато. – Ему досталась половина пирога с мясом.
Во время завтрака Бино рассказывал, как на днях его чуть не разорвала бомба.
– Я бухнулся вниз лицом, старина, и меня всего засыпало штукатуркой. Можно сказать, был на волосок от смерти.
Наконец они вышли из-за стола.
– Пошел ишачить, – вздохнул Бино.
– Я подожду здесь, – сказал Джамбо. – Не оставлю вас, пока не увижу, что моя задача успешно выполнена.
Выйдя из клуба, Гай свернул в сторону от главного потока его членов, направлявшихся в Уайтхолл, и прошел четверть мили, отделявшей его от Марчмэйн-хауса, многоквартирного дома на Сент-Джеймс-стрит, куда ему надлежало явиться.
Штаб особо опасных операций, это странное порождение тотальной войны, впоследствии распространившийся на пять акров бесценной лондонской земли, включал наряду с обыкновенными старшими штабными офицерами всех видов вооруженных сил экспертов, шарлатанов, просто психов и безработных. На данном этапе своей истории штаб особо опасных операций занимал три квартиры в считавшемся роскошным современном доме.
Гай доложил о своем прибытии майору примерно его лет с орденом «За безупречную службу» и военным крестом. Майор слегка заикался. Беседа продолжалась не больше пяти минут.
– Краучбек, Краучбек, Краучбек, Краучбек, – бормотал майор, перебирая стопку бумаг на столе. – Сержант, что нам известно о мистере Краучбеке?
Сержант оказался женщиной почтенного возраста.
– Досье Ритчи-Хука, – ответила она. – Последний раз его брал генерал Уэйл.
– Подите принесите его. Не в службу, а в дружбу.
– Я боюсь.
– Ну ладно, неважно. Я теперь все вспомнил. Вас навязали нам вместе с вашим бывшим бригадиром для выполнения особого задания. Что это за особое задание?
– Не знаю, сэр.