Женщины вроде Глории имели обыкновение прятать под паллой длинные иглы и маленькие ножи для самозащиты. Я был уверен, что и на эту встречу Глория наверняка пришла с кинжалом под одеждой.
Ксенон был статен и красив как Аполлон. Ему было всего двадцать семь лет, но, судя по тому, как он держится, можно было понять, что этот крепыш-сицилиец уже повидал немало зла и что с ним лучше не шутить.
Клувиан представил меня Ксенону как личного телохранителя одного влиятельного римлянина, имя которого должно было оставаться в тайне. Поскольку в делах такого рода имя заказчика убийства чаще всего остается неизвестным, поэтому Ксенон не стал проявлять излишнее любопытство.
С самых первых слов нашей беседы я дал понять Ксенону, что он и его люди должны беспрекословно подчиняться мне, что золото за проделанную кровавую работу Ксенон получит от меня. Я же буду главным организатором и координатором покушения на Красса.
В этот же день я показал людям Ксенона дом Красса на Палатине, повелев им вести постоянное наблюдение за этим домом. Я уже изучил улицы и переулки, ведущие с Палатина к форуму, поэтому мог рассчитать место нападения на Красса и его свиту. В шайке Ксенона было достаточно людей, чтобы одолеть слуг и телохранителей Красса, обычно сопровождающих его в прогулках по городу В свите Красса было не больше шести-семи человек, не считая носильщиков. Частенько наблюдая за свитой Красса со стороны, я уже запомнил в лицо всех его носильщиков и некоторых слуг.
Нападение на Красса я решил осуществить утром, когда тот отправится в своих крытых носилках на форум. Людей Ксенона я разбил на две группы. Одна группа должна была следить за домом Красса с утра до вечера, другой предстояло провернуть главное дело – убить Красса – в одном из переулков между Палатином и форумом. По запасному плану, я был готов осуществить покушение на Красса и днем и вечером. Если Красс вдруг вздумает отправиться не на форум, а в другой квартал Рима, злодеи Ксенона устроят засаду у него на пути хоть на Авентине, хоть на Целии, хоть на улицах Велабра. Для этого я и держал дом Красса под постоянным наблюдением.
Долго ждать мне не пришлось. Уже на следующий день после моей встречи с Ксеноном мои наблюдатели оповестили группу головорезов, затаившуюся в соседнем квартале, о том, что крытые носилки Красса двинулись в путь в сторону Капитолия. Ксенон быстро перебросил своих убийц в Змеиный переулок. Это было самое удобное место для нападения. Я не мог поверить в такую удачу – Красс сам сует голову в петлю.
Сидя в харчевне на Галльской улице, я разглядывал план Рима, нарисованный мною на клочке пергамента. На этом плане крестиками были помечены места, где чаще всего бывают носилки Красса и где удобнее всего совершить покушение на него. Клувиан, сообщивший мне о том, что Красс направляется из дома в сторону Капитолийского холма, сидел за одним столом со мной, попивая из оловянной чаши дешевое вино.
– Ну вот, – негромко приговаривал он, – скоро дело будет сделано! Уже совсем скоро!
Я не успел допить свою чашу с вином, как в харчевне появился запыхавшийся Ксенон, закутанный в шерстяной темно-коричневый плащ, несмотря на жару. Он прятал под плащом короткий меч. В харчевне было довольно много народу, почти все места за столами были заняты. На вспотевшего взлохмаченного Ксенона, одна рука которого была вымазана кровью, никто не обратил внимания. В харчевне стоял гул от множества громких мужских голосов.
Ксенон бухнулся на скамью рядом с Клувианом и стал торопливо стирать кровь с руки краем плаща.
– А, наконец-то! – приветствовал я его. – Говори, приятель! Как все прошло?
– Хвала богам, все прошло гладко, – тихо проговорил Ксенон, чуть наклонив голову ко мне. – Мы перебили всех людей, сопровождавших носилки, умертвили и носильщиков. Только Красса в носилках не оказалось.
– Как не оказалось? – удивился Клувиан.
– Кто же был в носилках? – нетерпеливо спросил я.
– Какая-то матрона, наверное, жена Красса, – ответил Ксенон, утирая пот со лба. – Она упала в обморок, поэтому мы не стали ее убивать, только сняли с нее золотые украшения.
Клувиан досадливо ударил себя кулаком по колену.
– Где вы совершили нападение на носилки? – Я посмотрел в глаза Ксенону. – Много ли оказалось рядом случайных прохожих?
– Все случилось в Змеином переулке, – сказал Ксенон. – Нам повезло, прохожих в том месте не было вовсе. Из окон домов, конечно, не могли не заметить эту бойню, но вряд ли кто-то из живущих там плебеев смог запомнить наши лица. Я был в капюшоне, а мои люди заранее вымазали щеки и лбы сажей.
– Какое-то время сидите в своих норах и не высовывайтесь! Я сообщу тебе через Клувиана новый план действий. – Вынув из сумки кожаный мешочек с серебряными монетами, я протянул его Ксенону. – Это твоим людям за труды. А это награда тебе. – Я снял с пальца золотой перстень с изумрудом и положил его на стол перед Ксеноном.
Коротко бросив слова благодарности, Ксенон тут же удалился.
Мы с Клувианом, оставшись вдвоем, подвели неутешительные итоги. Нам было ясно, что теперь Красс будет начеку, удвоит число своих телохранителей и, конечно же, станет избегать малолюдных неприметных улиц и переулков. Красс непременно тщательно расследует это кровавое дело, постарается выйти на исполнителей и на заказчиков этого покушения. Обладая столь несметными богатствами, Красс может нанять целую армию соглядатаев, наводнив ими весь Рим. Пребывая в унынии и досаде, мы с Клувианом ломали голову над тем, как нам теперь подобраться к Крассу, но ничего толкового не могли придумать.
* * *
В последующие три дня мы с Клувианом сосредоточили свои усилия на том, чтобы завязать полезные знакомства среди вольноотпущенников и клиентов, входивших в окружение знатных нобилей. У Красса должны быть недоброжелатели среди сенаторов и всадников, рассудил я, ведь богатство Красса не может не вызывать зависть у римской знати. Если бы нам удалось выйти на одного такого завистника через его клиентов, то этот патриций, возможно, стал бы орудием против Красса в наших руках. Я полагал, что там, где не справился кинжал, вполне может справиться яд.
И тут удача улыбнулась нам с совершенно неожиданной стороны.
Гуляя по Риму, Эмболария однажды столкнулась с одним из местных ваятелей по имени Исидор. Внешняя стать самнитки восхитила ваятеля, который искал натурщицу для изготовления из мрамора статуи богини Юноны. Исидор осыпал Эмболарию таким обилием комплиментов, что она невольно растаяла и согласилась позировать ему, благо за это ей причитались кое-какие деньги.
По верованиям древних римлян, Юнона была царицей неба и женой Юпитера. Юнона почиталась римлянами как заступница и покровительница женщин, устроительница браков и как дарительница семейного счастья. Главное святилище Юноны находилось в Капитолийском храме Юпитера, где ей был отведен особый придел. Главным празднеством в честь Юноны были Матроналии, отмечавшиеся ежегодно первого марта. И вообще Юноне были посвящены Календы, то есть первое число каждого месяца, когда полагалось приносить ей жертвы.