– Откуда вы знаете?
– Я не знаю, я верю. Я верю в Бога и верю в человека. Я верю в заповеди, которые Он дал нам, и считаю, что их соблюдение сделает мир лучше. Я верю в раскаяние и всепрощение. Я верю.
– Но что поддерживает вашу веру, отец?
– А что породило сомнения в вас? – Священник окончательно взял инициативу в свои руки.
– Сомнения… – Мужчина качнул головой, словно пытаясь стряхнуть неприятные воспоминания. – Не так давно я убедился в существовании божественной силы.
– Вам повезло, – серьезно сказал священник.
– Не уверен, – прищурился мужчина.
– Вам было видение?
– Нет.
– Вас посетил ангел?
– Тоже нет.
– Вы расскажете мне о своем опыте?
– Я… – Мужчина замялся, с трудом подбирая нужные слова. – Я видел нечто необъяснимое с точки зрения современной науки. Нечто, выходящее за рамки… А где грань между чудом и колдовством?
– То, что от Бога…
– А как определить, что идет от Бога? Может, Бог у нас у всех один? Просто обращаемся мы к нему по-разному? – В его глазах вспыхнули огоньки. – Может, все дело в водителях автобусов?
Но священник не позволил увести разговор в другое русло. Он понял или почувствовал, что задержавшийся в храме мужчина не врет, что он действительно видел нечто, выходящее за повседневные рамки, – во всяком случае, так ему кажется, – и теперь полон решимости узнать, в чем дело.
– Что вы видели?
– Это не имеет никакого отношения к католической церкви, – неожиданно холодно ответил мужчина. – И в этом причина моих сомнений.
– Вы видели фокусы колдунов Вуду?
Горячность священника заставила мужчину улыбнуться:
– Вы все-таки водитель автобуса, отец, вы патриот своего маршрута.
– Я верю в свой маршрут.
– И как вы объясняете пассажирам фокусы Вуду?
– Человек слаб. Ему кажется, что настоящая сила заключена в умении убивать на расстоянии.
– Необъяснимым образом!
– Объяснить можно все, – отчеканил священник. – Другое дело, что колдуны Вуду боятся говорить о себе правду, поэтому и рядятся в наши одежды. Волки, прикрывающиеся именем Господа! К которому не имеют никакого отношения.
– Недовольные кардиналы думали иначе!
– Погрязшие в распутстве предатели!
– Кто же сделал их высшими иерархами нашей церкви?
Священник отвел взгляд.
– Или они лгали нам? Лгали прихожанам?
– Они оказались слабы.
– Кардиналы, – напомнил мужчина. – Мы говорим о кардиналах, которые восприняли фокусы колдунов Вуду. – Он помолчал. – Так где же эта проклятая грань между колдовством и чудом? Ведь, как вы правильно заметили, вудуисты творят свои деяния, прикрываясь именем нашего Господа! Почему он не реагирует?
– Испытание, ниспосланное нам…
– Все говорят об испытании!
Охранник, решивший, что мужчина вот-вот взорвется и его поведение станет непредсказуемым, сделал неуверенный шаг вперед. Однако священник тоже не остался равнодушным, не сдержал эмоции:
– А как вы называете свою «балалайку»? Может быть, табуреткой? Или фильмоскопом? Или деревом? Если предмет или процесс имеет название, полностью отвечающее его сути, то все мы будем называть его одинаково! Да, колдуны Вуду заманивают души сатанинскими фокусами. Да, они паразитируют на имени Господа нашего! Да, это испытание, ниспосланное нам! Испытание! И мы сумеем его превозмочь!!
На некоторое время в храме повисла пауза. Почти минуту священник и мужчина смотрели друг на друга, после чего посетитель медленно поднялся на ноги и хрипло произнес:
– Вы хороший водитель автобуса, отец.
– Спасибо, сын мой, – вздохнул священник. – Идите с Богом.
– И вы умрете раньше, чем разочаруетесь в своем маршруте, – пообещал мужчина. – Клянусь, я этого не допущу.
Святой отец не понял смысла последней фразы. Не успел понять. Точнее, он и представить себе не мог, что она может иметь именно такое значение.
Святой отец ответил просто:
– Я никогда не разочаруюсь.
И услышал:
– Я знаю.
Первым выстрелом мужчина убил охранника. Одно неуловимое движение руки, приглушенный хлопок, и человек в униформе навзничь падает на каменный пол собора. Его нога еще дергается, а ствол пистолета уже упирается в голову священника.
– Не хотите что-нибудь сказать, святой отец?
– Вы обязательно раскаетесь в содеянном, сын мой, – очень спокойно произнес священник и перекрестился. – И я знаю, что раскаяние ваше будет искренним…
Его слова оборвал выстрел.
* * *
анклав: Франкфурт
территория: Palmenviertel
собор Святого Мботы
утро, паршивое настроение
Когда-то давно, на самой заре образования Анклавов, некоторые ученые поспешили объявить их уникальными полигонами, моделирующими социум будущего. Не политическое устройство, но общество. К чему приведет грандиозное смешение различных этнических и религиозных групп? К чему приведет отсутствие языкового барьера? Который исчез, благодаря вшитым в «балалайки» программам-переводчикам. Переплетутся ли этносы, между которыми рухнули все возможные границы? Сольются ли в нечто передовое, устремленное в будущее? Явится ли миру новый человек, порождение общества, лишенного диктата политиков? Каким он будет?
Волей-неволей зарождающиеся Анклавы стали грандиозным экспериментом. Ученые прогнозировали, писатели фантазировали, а люди просто жили. И предпочитали не смешиваться. Жить рядом, но не вместе. Хранить свою самобытность, ибо только она объединяла «лишившихся диктата политиков» людей.
«Не доверяй чужакам – обманут!»
А не объединяться не получалось: одиночкам в Анклавах приходилось туго.
Возможно, если бы СБА изначально контролировала жизнь простых обитателей новых образований так же внимательно, как сейчас, развитие пошло бы совсем по другому пути. Но образовавшие Анклавы корпорации только учились жить отдельно от государств, совершали ошибки и заботиться о населении стали лишь после целого ряда бунтов.
Они опоздали.
И «уникальные полигоны, моделирующие социум будущего» превратились в конгломераты этнических территорий, с двумя, максимум – тремя, «зонами смешения». Китайцы отдельно от арабов, индусы от негров. Иногда границы территорий определялись весьма условно. Иногда посреди улиц возводили обтянутые колючей проволокой стены.
И никто не мог сказать, появится ли когда-нибудь новый человек?