Фактически своей победой я спасу еще и головы обоих инструкторов от петли. По местным обычаям, после этого жизнь полковника Этера Варго и капитана Лира Моора станет принадлежать мне. И этот долг они будут обязаны оплатить своей кровью, а то и жизнью, сразу же, как только мне понадобится их помощь. Так стоит ли настраивать ветеранов с колоссальным боевым опытом против себя, высказав сейчас собеседникам все, что я о них думаю? Возвращать долги ведь можно по-разному…
К тактическому полигону, почти правильному эллипсу, размерами две мили на четыре, со всех сторон окруженному высоким земляным валом, наша колонна подъехала в тот самый момент, когда из динамиков зазвучали сигналы наступления нового малого цикла по планетарному времени. Как говорится, точность — вежливость королей. Одновременно поступил входящий сигнал на коммуникатор от герольда.
— Господа офицеры, в соответствии с Кодексом, я обязан предложить вам возможность отказаться от поединка и уладить имеющиеся между вами разногласия мирным путем, — произнесла голографическая фигурка из объема экрана.
На столь «лестное» предложение, равносильное чистосердечному признанию всех предъявленных мне обвинений, я максимально вежливо заявил, что вообще-то никого на поединок не вызывал. Это меня вызвали. На вполне определенных условиях. Майор лейб-гвардии полка Его Величества Мивен Ламас также отказался улаживать дело миром. Правда, вообще без какого-либо объяснения причин.
Итак, формальности соблюдены. И освященный веками церемониал, предшествующий смертельной схватке, продолжил свое движение по накатанной колее. Выслушав наши ответы, герольд удовлетворенно кивнул, принял еще более официальный вид, чем в момент начала разговора, откашлялся и продолжил с умным видом вещать прописные истины:
— Поскольку конфликтующие стороны отказались уладить дело ко взаимному удовлетворению сторон, отменив поединок Чести, я, герольд Его Светлости Маруха Второго, Лорда Королевства Свободных… — Сидя перед голоэкраном, я с умным видом выслушивал бесконечную речь организатора поединка, изо всех сил борясь с зевотой. Похоже, тем же самым занимался и мой противник. А словесный поток все лился и лился…
Сообщив всем, кто хотел бы это услышать, краткие причины дуэли (естественно, никакой конкретики, только самые общие фразы), «голос Его Светлости» начал заново повторять для нас правила проведения данного поединка. Сопровождая каждый их пункт своими пространными комментариями.
Тем временем капитан Моор уже давно сел в снятый с платформы транспортера багги и уехал наблюдать, как вызывающая сторона с помощью техников возится со своим «Колоссом». Через некоторое время к нашей колонне на таком же легком вездеходе подъехал секундант моего противника — первый лейтенант Флота Его Величества. Имя вновь прибывшего, если честно, было просто пропущено мною мимо ушей. Тем более что полковник Варго крайне вежливо дал мне понять: пора занимать место в кабине «Дракона», уже сгруженного техниками с платформы транспортера при помощи крана. Чтобы занять исходную позицию у входа на полигон. Согласно правилам, промежуток времени между командой к началу боя и собственно началом поединка был крайне незначительным. Нет, если за отведенное время я не успею войти на территорию полигона через узкий проход, извещение о начале схватки будет отдано немного позже. Но зачем же становиться посмешищем в глазах окружающих, когда все можно (и нужно) делать в специально отведенный срок.
Итак, для меня наступило время лично осуществлять контроль запуска и вывода всех систем и устройств многотонной боевой машины в рабочий режим. И, при необходимости, объявить о проведении аварийно-ремонтных работ на своем мехе группой техников. Потому что именно для этого «официальное лицо» так старательно и занималось разглагольствованиями. Давая благородным аристократам время на итоговый инструктаж и последнюю возможность исправить повреждения, случайно полученные во время транспортировки. Или — не замеченные во время всего периода подготовки к сегодняшней схватке.
К этому моменту обманчиво медленно движущиеся силуэты группы боевых шагающих механизмов, выделенных герцогом для поддержания порядка и контроля соблюдения правил, уже заняли позиции вне периметра полигона. С очень простой целью: никого не впускать, никого не выпускать. Все, что происходит внутри овала Арены, — личное дело дуэлянтов. По крайней мере, до тех пор, пока смертельный поединок идет в рамках правил. Подробно и, одновременно, более чем широко трактующих возможности участников Божьего суда.
Значит, сейчас начнется. Поудобнее устраиваюсь в кресле, опускаю руки на сенсорную панель, а ноги — на педали. Пора применить на практике все, чему меня учили. С точки зрения инструкторов учебного центра, я теперь весьма неплохо управляюсь с шагающим боевым механизмом. Правда, после этих слов они с самым серьезным выражением лица всякий раз добавляют: «Для выжившего из ума слепого паралитика», ну да не будем о грустном. Потому что еще ни один инструктор не выразил публично свое удовлетворение результатами деятельности обучаемого им курсанта.
— …Пусть поединщики займут свои места! — произнес наконец герольд, он же — распорядитель поединка, фразу, являющуюся для меня сигналом к выходу на исходную позицию.
После этой фразы обе пары секундантов отправились к специально возведенному неподалеку от места дуэли небольшому зданию. Свою задачу: убедиться, что в кабинах мехов находятся именно те, кто должен сойтись в смертельной схватке, они выполнили полностью и до конца. Теперь всем четверым предстоит некоторое время находиться у голоэкранов под ненавязчивой охраной. По крайней мере, до завершения поединка. Когда однозначно определится: кто из нас двоих осужденный, а кто — обвинитель, определяющий степень виновности представителя проигравшей стороны.
Сделав себе инъекцию препарата, усиливающего работу органов чувств и ослабляющего эмоции, начинаю движение. Руки привычно касаются сенсоров. Многотонная машина рывком сдвигается с места, вздрогнув всем своим громадным телом и слегка покачиваясь при каждом движении. Ни гироскопов, ни всей вычислительной мощности бортовой ЭВМ не хватает, чтобы компенсировать отсутствие «слияния» между мехом и его пилотом в единое целое. А еще недостаточно моих навыков управления. Первое, главное и основное, чему учат курсантов в процессе подготовки, — двигаться ровно. Без рывков, подпрыгиваний и ненужного мельтешения. Потому что перемещение многотонного гуманоидного монстра — для его пилота то же самое, что и перемещение собственного тела.
Правда, масса и размеры у боевой машины совсем другие. Не зря, чтобы сдать экзамен для перевода на следующий курс, курсанту-первогодку необходимо станцевать вальс, держа в руках чашу, наполненную водой до краев. Так, чтобы при этом не пролилось ни капли. В дальнейшем чаши, полные воды, вкладываются одна в другую, наподобие «матрешки». Их добавляют по одной, на каждый семестр обучения.
Плавность и грамотная моторика движения — вот основное требование к хорошо подготовленному пилоту. Умение стрелять (и попадать!) из всех типов оружия, правильный выбор тактики боевых действий, работа в команде и все остальное — придет с опытом и временем. Но если воин-водитель меха не умеет правильно двигаться, надетый на него корпус боевого шагающего механизма обязательно грохнется на ровном месте или врежется в первое попавшееся препятствие. Как сейчас мой аппарат срывает бортами комья глины с защитной обваловки полигона, протискиваясь по узкому Z-образному проходу внутрь. Хотя какой он узкий! Почти полметра свободного пространства имеется в сумме с обеих сторон.