Ошиблась.
— Не будем торопиться. — Полковник тут же смазал шар и выругался. — Не болтай под руку!
— На сколько партий рассчитываешь?
— Как обычно — три.
— Договорились. Сказать, какой коньяк я люблю?
— Я знаю.
Эмира улыбнулась.
С Димой Подушкиным, главой кайфоградского управления Федеральной службы охраны стратегических объектов при Министерстве энергетических установок, они познакомились полтора года назад, когда, собственно, это самое управление и появилось возле полигона № 13. Появилось скромно: сам Дима да десяток бойцов. Они даже базу себе отдельную не построили, разместились в принадлежащем клану «Кирпиче» и просто обозначили присутствие «установщиков». Министр энергетических установок господин Григрайс любил быть в курсе дела, однако человеком слыл осторожным и без нужды не нарывался. Он контролировал продажу электричества с полутора десятков атомных электростанций, считался «крепким хозяйственником» — его станции обслуживали специалисты «МосТех», был вполне доволен жизнью и людей своих послал в Кайфоград исключительно из любопытства. Подушкин ситуацию понимал и хлопот Эмире не доставлял никаких, а после того как год назад ОКР помогло Григрайсу отбить активы, на которые полезло Министерство промышленных энергетических устройств, контролирующее вторую половину ядерных станций России, Подушкин и вовсе стал считаться союзником Го.
— Красивый удар, — оценил Дима, проводив взглядом закатившийся в лузу шар.
Дуплет действительно получился славным.
— Я и лучше могу.
— Знаю. — Подушкин взял в руки мел и негромко произнес: — Ходят слухи, что на тебя точат зуб ребята из южного МВД.
На Эмиру Дима не смотрел.
— За что?
Следующий удар Го не удался — шар застрял в губках.
— Пару недель назад ты их из дерьма не вытащила, на весь Кайфоград опозорила, а южане к таким вещам чуткие. Родоплеменная гордость и все такое прочее. Говорят, слух до самого их министра дошел, и тот изволил ржать.
Подушкин загнал подставленный шар и попытался сыграть следующий триплетом. Без успеха.
— Я и думать о них забыла, — честно ответила Эмира, припоминая увязший в зловонной луже «Мерседес».
— Они машину продали и неделю на улицу не высовывались. Теперь катаются на каком-то внедорожнике.
— Значит, чему-то научились.
— Судя по тому, что они болтают, научились исключительно этому, — хмуро произнес Дима.
— Или у них есть основания для подобного поведения.
Эмира ударила с оттяжкой, но ошиблась, шар в лузу не пошел. Выпрямилась и стала внимательно изучать стол, однако ее мысли были далеки от игры.
Если наглые слова южан долетели даже до Подушкина, значит, обгаженные бойцы говорили о своей нелюбви к Эмире очень громко и очень часто, что весьма странно. Го прекрасно понимала, что не является любимицей кайфоградских «крутых», работа у нее такая — не позволять им борзеть, какая уж тут любовь? Однако до сих пор никто из них публично что-то обещать майору не рисковал, потому как Эмира представляла ОКР, а ОКР получил контроль над Кайфоградом указом самого президента. К тому же Эмира уже закопала в Вонючке не меньше десятка слишком наглых «крутых». Такой вот расклад.
— Если слухи дошли до тебя, значит, скоро они дойдут и до меня. А если они дойдут до меня, я их убью, — спокойно произнесла Эмира.
— Вот поэтому я тебя и люблю, — усмехнулся Подушкин. — Потрясающий оптимизм.
— Ты для этого меня позвал? Предупредить о южанах?
— Девятый прекрасен для триплета, — спокойно откликнулся Дима. — Покажешь?
Этот удар ему категорически не давался. К тому же Подушкин хотел проверить, взволновало ли Эмиру его сообщение.
Го кивнула, тщательно прицелилась и положила девятый в лузу от двух бортов.
— Браво.
— Да, я умею.
— Мне вчера еще одного заместителя прислали, а с ним — десяток парней. — Подушкин помолчал. — Хотел сам тебе сказать, чтобы не от третьих лиц.
— Спасибо.
— Не за что. — Дима выдал отличный дуплет. — Я думаю, у нового заместителя есть какие-то инструкции, которыми он со мной пока не делится. Я слишком долго сижу в Кайфограде, и все знают, что мы с тобой дружим.
— Это важно?
— Мы с ним вчера водки выпили, и он сказал, что члены правительства настаивают на смещении директора ОКР.
— Кто мутит воду?
— Пара наместников, «фармацевты» и Генеральное министерство законодательного надзора. Возможно, и еще кто, но мой парень летает не так уж высоко, рассказал только о том, что знает.
— Понятно.
— Кайфоград — очень жирный кусок, а ОКР подмял его под себя. Вот люди и возмутились.
— Они два года возмущались. Мы всех пустили, кто просился. — Эмира посмотрела на шары. — Дело не в этом.
— Может быть, — согласился Подушкин. — Может быть…
Станция привлекала внимание мира, все хотели узнать о ней как можно больше: индусы, китайцы, вудуисты, европейцы, корпорации, репортеры… Все лезли за информацией, и никто не скупился. В Кайфограде крутились большие деньги, но до сих пор всем хватало. Что изменилось? Ответ очевиден: строительство близко к завершению. ОКР, с директором которого успел договориться Мертвый, обеспечивает защиту снаружи. Не стопроцентную, конечно, но действенную. Особая федеральная зона, в которой развернута общевойсковая дивизия, тщательный надзор… похоже, кого-то перестало устраивать, что вокруг тринадцатого полигона существует дополнительная линия безопасности. ОКР хотят убрать, но для чего? Для чего сюда сгоняют людей? За последние два месяца команда «фармацевтов» распухла втрое, представительства остальных ведомств тоже увеличены, но… Но поверить в то, что все эти «фармацевты», южане и «специалисты по охране стратегических объектов» будут штурмовать Станцию, Эмира не могла, как ни старалась. Всю эту мутную публику, привыкшую схватываться с такими же, как сами они, «крутыми» да прессовать гражданских, Слоновски уложит за четверть часа и не вспотеет. Внутри сидят волки, и люди, которые гонят сюда все новое и новое мясо, тоже это понимают, не такие уж они дураки. Тем не менее мясо едет. И атака на директора ОКР развернута настолько мощная, что президент, похоже, поддается.
Что же задумано?
— Первое, что потребуют от нового директора, — облегчить ситуацию вокруг Станции. — Подушкин понял, что Го пытается просчитать ситуацию, и решил добавить пищи для размышлений. — А ты в Кайфограде главная кость в горле.
— Значит, поеду охранять северные границы.
— Есть слух, что после смены директора, местную команду зачистят. Возможно, всех не положат, но кровь прольют обязательно.