– Так и знал. – Драч хмыкнул. – У тебя есть пуля от “вальтера” девятого калибра, и ты желаешь сравнить. Между прочим, убийства такого не зарегистрировано – значит, менты, как обычно, преступление укрывают.
– Парадокс ситуации заключается в том, Федул Иванович, что пуля действительно имеется, а убийства нет. – Гуров развел руками. – Судя по всему, это мой стрелок. – Он постучал пальцем по папке с делом. – Экспертизу провести необходимо, так что не обессудьте.
– Валяй, проводи. – Драч изображал, что сердится. – Разговариваешь ты, парень, как в кино, словечки такие выковыриваешь – закачаешься.
– Большое спасибо, господин советник юстиции не знаю какого класса, в мундире вас не видел. – Гуров поклонился. – А вы своей простотой дураков объезжайте. – Он направился было к двери, но передумал и вернулся. – Федул Иванович, ты моего генерала сто лет знаешь, встретился бы с ним, потолковал, может, две старые головы и придумали бы чего толковое.
– Хорошо. Сделаем, – согласился Драч, глядя на Гурова с нескрываемым интересом. – А ты мне скажи сейчас, я бы подумал, приготовился.
– Да нет у меня ничего конкретного. – Гуров знал, что ему не поверят, говорил без азарта.
– Ас рукой у тебя чего приключилось? – неожиданно спросил Драч.
– Трамвай хотел остановить, а он меня не понял, – сказал Гуров. Выходя из кабинета, он услышал за спиной телефонный звонок и остановился, вспомнив, что велел Крячко в случае крайней необходимости звонить в прокуратуру.
– Где сегодня ты, шустряк, трамвай отыскал? – поинтересовался Драч, снимая трубку. – Слушаю, – жестом позвал Гурова. – За хвост его поймали, сейчас подойдет.
Гуров взял трубку, сказал:
– Это я, говори.
– Тебя просят в течение получаса подъехать к месту, у которого ты был позавчера в пятнадцать часов, – сказал Крячко.
– Спасибо, буду, – ответил Гуров, кивнул и вышел.
* * *
Солнце выползало из-за туч, накалить город не успевало и вновь уплывало в облака. Аллея на Воробьевых горах имела дополнительную защиту деревьев, так что было вполне терпимо, хотя Гуров в пиджаке все равно привлекал внимание. Мамы, бабушки с колясками и редкие прохожие были одеты совсем легко. Полковник Еланчук в рубашке с короткими рукавами и неизменным шейным платком, здороваясь, усмехнулся.
– Конечно, мы с тобой блестящие конспираторы. Я вчера выезжал из Москвы, так что новость совсем свежая. Тобой и Ионой Дорониным интересуется наше ведомство. Я получил задание встретиться с полковником Гуровым, выяснить его истинные намерения. – И Еланчук пересказал свою беседу с генералом Барсуком.
– И как ты данный факт оцениваешь? – спросил Гуров.
– Очередное блядство властей и наших старых мудаков! – Еланчук взмахнул узкой рукой.
Гуров несколько опешил, услышав от интеллигентного человека столь расхожие простые слова. Они никак не вязались с Еланчуком, были в его устах столь же чужеродными, как французский язык в очереди за портвейном.
– Чего ты уставился? Полагаешь, я прибежал потому, что ты подвербовал меня? – Он сунул под нос Гурову кукиш. – Они снова хотят нас в легавых и проституток превратить! Найдутся, найдутся у нас людишки, которые с великой радостью... Только не я!
– Надеюсь, ты о своей позиции не высказался? – Гуров улыбнулся.
– Ты меня своим агентом не считай! – продолжал горячиться обычно спокойный Еланчук. – Союзники, напарники, провалимся, станем – подельники! Никаких агентурных дел!
– Я такого слова не употреблял, да, если честно сказать, по отношению к тебе никогда его и не прикладывал. И хватит матюгаться, господин полковник, вам не к лицу.
– Хорошо-хорошо, что будем делать? – успокаиваясь, спросил Еланчук и что-то пробормотал по-французски.
– Работать, Юрий Петрович, мы с тобой больше ничего и делать не умеем.
– Начнем с того, что место встречи надо сменить, мы здесь слишком светимся. Я ехал небрежно, не исключено, что нас уже засекли. Я выполняю задание начальства, а ты?
– Интересуюсь, что тебе известно об убийстве депутата Думы Владлена Семеновича Сивкова. Кстати, что тебе известно?
– Ровным счетом ничего. Слышал урывками по “ящику”, читал в газетах, тоже мельком. Кажется, его застрелили в начале июня у собственного дома. Сначала поднялся большой шум, потом волна спала, сейчас упоминают редко.
– Так ты мне это и сказал. Я ответил: мол, интересуюсь в связи с заданием, полученным от своего замминистра, сейчас интерес потерял, так как доступ к делу затруднен, а в моих аналитических выкладках одно убийство значения не имеет.
– Логично, – согласился Еланчук. – А на самом деле?
– Ответ я получу завтра, после экспертизы. Теперь ответь, не могли тебя в данной истории втемную использовать? – Гуров взглянул пытливо, чуть отстранился. – Только без рук! О нашем знакомстве известно, любой ваш аналитик поймет, что мы из одной колоды. И через придурковатого генерала тебя послали к полковнику Гурову сообщить, что власти интересуются компроматом на депутата Думы Иону Доронина. Из чего Гуров должен сделать однозначный вывод: Доронин находится в оппозиции к черным силам, ему можно доверять.
Гуров достал из кармана визитную карточку Доронина, протянул Еланчуку. Тот повертел карточку, вернул и сказал:
– Не понимаю. Откуда у тебя?
– Самолично вручил, понимаешь, он со мной дважды случайно встретился. Ты, полковник, как относишься к случайным встречам?
– Обожаю!
– Вот именно. – Гуров указал на пустую скамейку. – Присядем.
Они сели и довольно долго молчали. Гуров смотрел на тенистую, в солнечных пятнах аллею, на автобус с туристами, толпившимися на смотровой площадке. Город виден не был, но ощущался, гигантский, простиравшийся внизу, любимый и недобрый. Не хотелось ничего делать, думать, начинало клонить в сон.
– Тебе следует отдохнуть, Лев Иванович. Знаю, что ты железный, но и железо стареет, изнашивается. – Еланчук деликатно коснулся руки Гурова.
– Ты работал за кордоном, а я нет, но у меня такое ощущение, будто нахожусь в тылу врага. Они что-то задумали, и мой шеф, Петр Николаевич Орлов, прав: они каким-то образом хотят использовать в своих светлых замыслах ментов и полковника Гурова, в частности.
– Ты великолепный сыщик, не хочу тебя обидеть, но Лев Иванович Гуров – слишком мелкая монета для политической игры.
– Оно, конечно, так, но я верю своей интуиции. Я люблю работать один, а в данном случае такой вариант не проходит. Предлагаю... – Гуров закурил, с минуту массировал затылок. – Надо создать группу единомышленников. Генерал и два полковника, включая меня, в милиции у нас есть, двух-трех верных оперов с Петровки я привлеку. Сегодня был в прокуратуре, думаю, что Петр с одним крупным чиновником договорится. У тебя, Юрий Петрович, среди офицеров, работающих по коррупции, человека не найдется?