Эохайд не удивился. Эохайд не обрадовался. Эохайд задумался.
— Что за груз?
— Думал, у вас не принято задавать лишних вопросов, — нервно бросил собеседник.
— Я и не задаю, — процедил капитан. — Лишних.
— О характере груза скажу только после того, как мы подпишем… консорт? Так это называется?
— Не знаю, как у вас там, уважаемый Меч Истины, а у нас не принято покупать крысу в трюме, — с прохладцей процедил Эомар.
— Я ведь могу поискать и менее любопытного… Кстати, как вы узнали, кто я?
— Можете, — пожал Эохайд плечами, — но имейте в виду: менее любопытный сто против одного окажется и более жадным. И вы рискуете недосчитаться своего груза — в лучшем случае. В худшем — головы… или другой важной части тела. Что ж до второго вопроса… Так сложилось, что ваш орден я неплохо знаю и не скажу, что очень хорошо к нему отношусь. И если уж хотите, чтобы вас не узнали, то, по крайней мере, снимите этот ваш дрючок!
— Этот, как вы выразились, дрючок… — начал было собеседник и глубоко задумался.
Провел ладонью по гладко выбритому подбородку.
— Ну, хорошо, видимо, все-таки придется раскрыть карты. Да, вы правы. Я — Северин Эгин ок Серчер, генерал-камерлинг ордена Длани Элла, и я желаю нанять вас. Пользуясь данным мне правом, готов дать всем участникам плавания разрешение и отпущение грехов, а тем, кого в метрополии ждет кара, дать охранные грамоты.
Вот теперь Счастливчик и впрямь изумился.
Перед ним был сам Северин ок Серчер — бывший епископ Хойделльский, то есть второй человек в церковной иерархии королевства четырех островов. А еще — бывший вице-канцлер. То есть третий человек в иерархии светской после первого министра и канцлера. А еще, как помнил Эохайд, злые языки говорили, что преподобный Северин на самом деле был третьим, если считать от первого министра. И вторым — если считать от короля.
До недавнего времени.
Потому что известие о неожиданной отставке «серого епископа» и уходе от дел светских дошло уже даже сюда.
Капитан невольно приподнялся, склонив голову в полупоклоне. На большее от Эохайда Эомара мог бы рассчитывать разве что король или Предстоятель.
— Не нужно церемоний, — попросил епископ. — Ныне я всего лишь скромный генерал-камерлинг одного из монашествующих орденов матери нашей церкви.
— Значит, отпущение и помилование… — повторил джентльмен удачи. — Интересное дело.
Озадаченно почесал затылок.
— Более того, если даже кто-то из вашей команды приговорен к смерти, то я имею право помиловать его именем короля. Вам достаточно попросить меня…
Лицо Эохайда вдруг помрачнело.
— Спасибо, — пробормотал он. — Но тому, за кого я бы мог вас попросить, ваше помилование уже не нужно. К делу, что нам предстоит? И, пожалуйста, святой отец, не лукавьте, иначе дела не будет.
— Все очень просто — вы в моем сопровождении добираетесь до места, грузите золото на корабли и уплываете.
— На корабли? А кто второй?
— Пока еще не знаю… хотя кандидатур не так много.
— Кто бы он ни был, сначала вам придется спросить у меня — согласен ли я с ним плыть куда-нибудь и вообще — сяду ли я с ним на одном поле… отдыхать! — нервно выпалил Эохайд.
— Ладно, — кротко кивнул епископ. — Теперь я…
— Извините, преосвященный Северин, теперь я буду задавать вопросы. Первое: почему бы вам не воспользоваться услугами королевского военного флота?
— Вы не дали мне досказать, — нервно поморщился прелат. — Мы поплывем севернее Крокодильей реки.
— А, Ничьи Земли, — кивнул Счастливчик. — Но все равно непонятно. Можно подумать, это кого-то особо останавливало. Есть еще причина?
— Вас не проведешь, — добродушно покачал головой Серчер. — Ну хорошо, думаю, что могу сказать. Во-первых — должен раскрыть карты — особого выбора у меня нет: корабль, на котором я прибыл сюда и на котором рассчитывал продолжить плавание, не сможет выйти в море по меньшей мере месяц.
«Точно, — кивнул про себя Эохайд. — Флейт „Орлан“, попавший в ураган на подходе к Стормтону, по совести говоря, лучше бы оттащить на корабельное кладбище».
— И второе — так получилось, что дело это не касается королевства Хойделл, но лишь святой церкви.
— Вот как? — вздел брови моряк. — Тогда, конечно, понятно.
То, что святая церковь весьма неравнодушна к золоту, — это, конечно, хорошо известно, но чтобы за какими-то сокровищами отправился лично епископ, пусть и отставной — это, пожалуй, было даже ему в новинку.
— Вам надо будет пройти между Каннхом и островом Монаро на север, после чего бросить якорь в Коралловой бухте. Там мы сойдем на берег, пойдем в лес… недалеко, заберем груз и возвращаемся. Так что?
— Что за груз? — с нажимом повторил корсар.
— Хорошо… — после долгой паузы процедил епископ. — Нам предстоит забрать золото из руин храма…
— Это какого же? — недоверчиво спросил Эохайд. — Что-то не припомню там…
— Из руин храма ата-аланцев, — вымученно ответил экс-епископ.
— Вам следовало бы начать с этого, — молвил Эохайд, намереваясь встать. — Тогда бы я просто предложил поискать другого капитана и не тратить времени. Тысяча риэлей, конечно, хорошие деньги, но если, кроме них, ничего не светит…
— Что ж, я вас понимаю, — начал Серчер, — но что, если я вам скажу…
— Святой отец! — с укоризненной насмешкой покачал головой Эохайд. — Я не учился даже в приходской школе, но я все-таки не деревенский придурок и кое-что знаю про эти края, и, думается мне, даже побольше вашего. Во всех Дальних Землях не нашлось ни единого следа Древних, хотя их уж искали-искали, что у нас, что на северном материке. Есть даже акт капитула Толеттского королевского университета, предписывающий не принимать прошения насчет поисков всяких ата-аланских штучек в этих местах. Двадцать пять профессоров и тридцать два доктора подписали, вот так!
Экс-епископ озадаченно уставился на Эохайда, явно удивляясь, что неотесанный морской разбойник ссылается на авторитет старейшего университета в Святых Землях.
Это не укрылось от Эомара и вызвало у него приступ ехидной веселости — давай, святой отец, я и не такое завернуть могу…
Вздохнув, преосвященный покачал головой и вдруг добродушно усмехнулся.
— Тридцать два доктора? Ну что ж, это не первый раз, когда ученые ослы машут хвостами почем зря! А что бы ваши доктора сказали вот на это?
Он сунул руку в сумку на поясе и поставил перед онемевшим капитаном маленькую, но увесистую, серебристо блеснувшую статуэтку, громко грохнувшую по доске.
— Ага! — только и вымолвил пират.
Перед ним было небольшое, грубое изображение бога или демона. Больше всего это было похоже на стоявшую на хвосте толстую игуану с головой спрута, оскалившую длинные зубы. Существо имело несомненные признаки женского (гм…) пола и держало в руках человеческий череп.