— Продолжать! — рявкнул Тихомиров, уверенный в своей правоте.
Кран подцепил следующий объект.
На этот раз все прошло гладко.
Идущая во главе колонны тройка Т-54 беспощадно крушила лепившиеся у городских стен глинобитные домики бедняков. (Сколько раз столичный векил мыслил вообще вышвырнуть всякую рвань за пределы Сарнагара, да все никак и не собрался.)
За ними, перемалывая колесами побеленные обломки, иногда окрашенные кровью, ползли бронемашины.
Один раз дорогу стальной змее преградила фаланга копейщиков, слаженно выставившая вперед острия закаленных в магической воде и масле лезвий. Надо отдать должное их отваге. С пути гусеничных машин не ушел никто, и до самого последнего мига сарнагарцы стояли твердо. Но лишь несколько секунд потребовалось, чтобы стена копьеносцев была сметена.
Маги пробовали плеваться огнем, но амулеты и знаки, выведенные шаманами на броне, пока помогали превосходно.
Вот наконец и цель — одна из надвратных башен города.
Разметав пулеметными очередями сгрудившихся у башни вояк, штурмующие вплотную придвинулись к подножию еще огрызавшейся стрелами твердыни. В амбразуры полетели гранаты. Но не обычные, а дымовые, вперемешку с картонными гильзами «черемухи».
Минуту спустя из машин выскочила дюжина людей в противогазах и устремилась к дверям. Заготовленные заряды пластита не понадобились — двери башни распахнулись, и из проема, вместе с густыми клубами дыма вылетели трое воинов Шеонакаллу, чтобы рухнуть под пулями.
Еще секунда — и советские бойцы рванулись вверх, снося с лестницы автоматными очередями беспомощно толкущихся и трущих слезящиеся глаза вражеских воинов.
Парни успели подняться на третий уровень, когда погиб первый из них. Какой-то гигант в серебряных доспехах, захлебывающийся хриплым кашлем, выскочил из темного перехода и столкнул вниз, в пролет, одного из спецназовцев, рухнув вместе с ним на заботливо, на случай прорыва конницы, уложенные зубьями вверх бороны.
Еще один этаж — и бледный огненный сгусток поразил идущего впереди старшину Петренко. Тот, вспыхнув факелом, в несколько мгновений превратился в сморщенную, обугленную куклу.
Сразу следом такой же шарик ударил в грудь другого бойца, но тут же отлетел прочь, в темноту. В отличие от однополчанина, рядовой Чуб не пренебрег защитным амулетом, которые раздавали шаманы союзников. Вопль пожираемого собственной магией человека слился с грохотом автоматов. Падает еще один боец — случайный рикошет угодил в щель между каской и бронежилетом — такое тоже бывает.
Вот и главный каземат — святая святых башни.
Подъемный механизм заперт на огромный замок. Причем синеватые отблески, вырывавшиеся из скважины с частотой человеческого сердцебиения, свидетельствовали, что замок этот защищала весьма опасная магия.
Но никто не попытался даже приблизиться к ловушке. Где пасует сила, помогает хитрость плюс спецсредства.
Термитная шашка пережгла стальной тяж, удерживавший надежно запертый противовес, и тот неторопливо сполз вниз.
Медленно разошлись створки ворот, и столь же медленно опустился мост.
И именно в этот момент судьба забрала еще одну жертву: исполинские зубчатые колеса, вращаясь, втянули оказавшегося рядом человека в маскхалате и перемололи его. Слишком быстро, чтобы можно было спасти бедолагу, вытащив из гибельного захвата, но не слишком быстро, чтобы жертва не успела осознать происходящее с ней и сполна испытать все муки, отпущенные для умирающего такой смертью. Вопль его слышали только замершие в ужасе товарищи — грохот боя заглушил бы его в любом случае, да и трехметровой толщины стены не выпустили наружу ни одного звука.
Механизм выплюнул разодранное в клочья тело вместе со сплющенным в лепешку автоматом и растерзанным бронежилетом.
Бойцы по-прежнему стояли, замерев и глядя на то, что минуту назад еще было их товарищем.
Спустя минуту или около того башня содрогнулась от грохота колес и гусениц — в открытые ворота пошла бронетехника…
Когда, поддавшись ловким рукам Аора, дверь распахнулась, перед бойцами сборного взвода открылась удивительная картина. Большое помещение, по виду напоминающее типичную для Земли христианскую церковь, скорее католическую, чем православную. С высоким стрельчатым потолком, скамьями для верующих и чем-то похожим на орган. Под его нестройные звуки перед неким подобием алтаря выплясывали два десятка человек, одетых в черные рясы.
Даже непосвященному наблюдателю становилось ясно, что каждое движение, каждый такт ритма, каждый вдох танцующих были отточены даже не веками — тысячелетиями, ибо обряд этот пришел из прежнего мира.
Монотонно гудели гигантские трубы, наполнявшиеся воздухом, который нагнетали в мехи механические лапки, ударяли в литавры управляемые движением грузиков молотки. И каждый удар отзывался во внешнем мире.
А потом старший из танцующих, тощий и седой, как лунь, начал выкрикивать непонятные слова, а все остальные хором их повторяли:
— Опэймоп! Лоудхафх! Ссэйфф! Дикбраффз фубз? Дживджуб йуфт? Кхрейб дхувджь каззфт!!! Джуфбс хверидж!! Ол сонуф ваджарс гохо йада ссаар! Содрагн зул гохоерртт…
— Ксааф, неркеу террс кла, квек апас! — торжествующе рявкнул маг, приведший их сюда.
И тут же добавил по-русски:
— Огонь!!!
Слаженно ударили двадцать шесть автоматов Калашникова. Их поддержали четыре офицерских «Макарова».
Когда брякнули о камни последние гильзы, живых врагов в храме не было. На камнях лежали тела в длинных черных хламидах, под которыми растекались черные лужи.
Обнажив длинный волнистый кинжал, Мак Арс подошел к мертвецам. Напрягся. Но добивать никого не пришлось.
Удовлетворенно кивнув, он повернулся к странному инструменту и что-то сделал с ним, так что «орган» замолчал.
Потом словно дуновение прошло по лицам замерших солдат и офицеров.
Но не ветра…
Откуда-то до них донесся слабый крик. Или эхо слабого крика?
— Ну вот и все, — бросил Аор и указал на уходящий в темноту проход. — Все, кто остался там, сколько бы их ни было, мертвы. Невозможно творить чары в Лабиринте, если снаружи кто-то не держит Струну.
— Туда можно войти? — спросил Артем Серегин.
— Тебе — нет, брат мой по Силе. Пока нет. Мне можно — я успел пройти второе посвящение. Вот им, — взмах рукой в сторону военных, топтавшихся возле трупов, — тоже можно. Ни в одном из них нет ни крупицы дара. А тебя там сожжет. И хорошо, если обычным огнем.
— А я могу войти в этот ваш Лабиринт? — подал вдруг голос замполит из роты Макеева старший лейтенант Лыков.
— Можешь… пожалуй, хотя в Лабиринте ни в чем нельзя быть уверенным.
— Тогда я пошел, — решительно поднялся замполит и вытащил из рюкзака солидно выглядящую фотокамеру. — Если что…