— Блин, в тыл утащить хотят! Вот попал, как кур в ощип!
Мысли лихорадочно заметались. Что делать? Срезать их из автомата? Но удастся только этих двух, что трос цепляют. Те, кто в бронике, уцелеют. Да и сколько их там, неизвестно. Выпрыгнуть через дверь и бежать? Может, не заметят?
Пока он раздумывал, лихорадочно ища выход, буксировщик дёрнулся, трос натянулся. Один из немцев направился к дверце подбитого бронетранспортёра, где прятался Саша. Все решали мгновения.
Когда немец возник смутным силуэтом в проёме дверцы, Саша выстрелил в него из нагана. Выхватив левой рукой из кармана «лимонку», он зубами выдернул чеку и швырнул гранату в открытый сверху кузов бронетранспортёра-буксировщика. «Только бы не промахнуться!» — взмолился он. Попал! Жахнуло так, что заложило уши.
Граната взорвалась внутри бронетранспортёра, уничтожив всё живое. Деваться осколкам внутри стальной коробки было некуда, они рикошетировали от бортов. И неважно, сколько человек было в бронетранспортёре — шансов выжить после такого взрыва не было ни у кого.
«Надо уносить ноги, и побыстрее! — мелькнуло в голове. — Ну нет, без пулемёта и патронов не уйду!»
Саша начал шарить по полу, отыскивая коробку с лентой. Приподнял. Тяжёлая, стало быть — не пустая. Подтолкнул коробку к дверце, туда же ногой подвинул пулемёт. Осторожно выглянул. Тишина. Только негромко урчит мотор тягача, пригнанного немцами, и голоса немецкие довольно далеко.
Саша выпрыгнул из бронетранспортёра, положил на плечо, придерживая одной рукой, пулемёт, в другую взял коробку с патронами и бегом пустился в сторону своих позиций. Ведь к бронетранспортёру, желая узнать, что произошло, должны подойти немцы. И встречаться с ними сейчас Саше совсем не хотелось.
Он пробежал поле до половины, споткнулся, упал, больно ударив колено. Слепо пошарил вокруг себя, подобрал пулемёт и коробку, поднялся и, прихрамывая, поковылял к своим позициям. Бежать уже не получалось — болела нога.
Вскоре из темноты его окликнул знакомый голос.
— Взводный, это ты?
— Я, Федотов! Помоги!
Встревоженный выстрелами и взрывом, бронебойщик выбрался из окопа и уже полз навстречу Саше. Федотов забрал у него пулемёт, и сразу стало легче.
Они доползли до своих окопов, и Саша с удовлетворением спустился в него.
— Ну рассказывай, взводный! Ты чего это удумал там — воевать в одиночку?
— Не думал я, так получилось.
И Саша рассказал всё, как было.
— Повезло тебе, взводный! В рубашке родился. Я уж думал, грешным делом — хана тебе.
— Не, поживу ещё. Ты, вот что. Там, на поле, немцы убитые лежат — метров сто отсюда. Сползал бы ты, поснимал с них автоматы и подсумки — завтра пригодится.
— Это можно, недалеко.
Федотов исчез в ночи. И как пропал. Саша уже беспокоиться начал — почему его так долго нет, как Федотов объявился.
— Фу, уморился, — прохрипел он, переваливаясь через бруствер окопа. И сбросил в окоп груду железа.
Добыча была изрядной — пять автоматов и подсумки к ним, в каждом — по четыре магазина. Один подсумок Саша сразу же себе забрал, а остальное оружие и патроны раздал бойцам.
— Издалека — только из винтовочки, парни, — напутствовал он их. — Вот когда они близко подойдут, тогда за автоматы беритесь. И длинными очередями не стреляйте. Прицелился, очередь на два-три патрона — и хорош.
Те бойцы, кому достались автоматы, сразу стали их осваивать: откидывать приклады, отсоединять магазины. Кому же это оружие не досталось, вздыхали завистливо.
— Убивайте их завтра, стреляйте точно, чтобы наповал — и у вас такие же трофеем будут, — обнадёжил их Саша. Он посмотрел на часы — стрелки едва различались в темноте. Ого, уже час ночи.
— Так, рано обрадовались. Фамилия, — он ткнул пальцем в грудь ближайшего бойца.
— Рядовой Митюшов.
— Заступаешь на пост. И чтобы не спал, наблюдая за местностью.
— Чего за ней наблюдать, немец спит, — пробубнил кто-то сзади.
— Немцы могут выслать штурмовую группу. В два счёта вас, сонных, вырежут.
Саша вернулся в окоп по соседству с Федотовым. Тот сидел в своей излюбленной позе на бруствере, свесив ноги в окоп, и, запрокинув голову, пил из фляжки.
— Хочешь хлебнуть? — он протянул фляжку Саше.
— Вода?
— С немца фляжку снял, а в ней — настойка какая-то.
— Хлебну немного.
Саша сделал три глотка.
Хорош коньячок. Вкус приятный, аромат просто изысканный. Не иначе — трофейный, из Франции.
— Отменный коньяк, — похвалил Саша.
— Так это коньяк? Слыхать — слыхал, да не пробовал никогда. Думал — водка, на травах настоянная.
— У немцев вместо водки шнапс. По вкусу — как разбавленный самогон. Ты скажи лучше, где твой второй номер?
— Убило его, ещё неделю назад. Мы в колонне шли, истребитель немецкий налетел, бомбу сбросил. Веришь, рядом с колонной бомба взорвалась, а убило его одного.
— Бывает, — философски заметил Саша. — А ты откуда призван?
— Из Перми.
— Далековато.
— Давай-ка спать, взводный. Чую я, завтра день тяжёлый будет.
— И то правда.
Саша улёгся на дно своего окопа. Полностью вытянуть ноги не удавалось — коротковат окопчик, но уснул быстро. Он ещё на срочной службе в армии привык: есть свободные минуты — спи, служба быстрее пройдёт.
Утром бойцы успели сбегать к Днепру умыться, а потом пришли подносчики с полевой кухни с термосами.
Завтрак был скромный: ржаной хлеб, селёдка с пшённой кашей и чай. В каше было больше мусора, чем пшена.
— Эх, сюда бы маслица — в кашу-то, совсем другой вкус был бы!
— Ага, ещё и пшено перебрать — одни остяки.
Однако после завтрака — даже скудного — желудок перестал сосать и просить еды. Очевидно, немцы тоже позавтракали, поскольку вдалеке, на другом конце поля заурчали моторы.
— К бою! — отдал команду Саша.
Справа от них, за перелеском, уже разгоралась стрельба. Немцы пытались прорвать оборону полка на другом участке тоже. А дальше — по излюбленному ими сценарию. Прорвав на слабом участке оборону, они бросали туда подкрепление, расширяли прорыв и растекались по тылам, добивая разрозненные подразделения.
Из-за небольшого холма показался немецкий танк — средний T-III, за ним — ещё один. За танками бежала пехота.
— Стрелять по пехоте по моей команде! — передал Саша по цепи.
Оба танка распределились по фронту, стреляя из пушек с коротких остановок.
Танк — техника более грозная, чем бронетранспортёр. У него толще броня, мощнее вооружение. И поскольку гранат и бутылок с зажигательной смесью во взводе не было, вся надежда была только на Федотова.