Метрах в семидесяти от дороги шли грузовики с пехотой, бронетранспортёры, прогромыхало несколько танков.
Алексей от злости скрипнул зубами. Пушечку бы сюда! Знатно покрошить немцев удалось бы!
Он вернулся к Диденко.
— Саш, немцы по дороге идут — машины, танки. Ты из своего ружья стрелять умеешь?
— А то!
— Бери, пойдём к дороге.
— Ты не забыл — у меня один патрон всего?
— Не забыл.
Корзиночку с провизией они оставили — сейчас она им просто мешала бы.
Уже знакомым путём Алексей вышел к дороге.
— Выбирай себе позицию, только скрытно. Ждём танк. Как будешь готов, скажи. Бьёшь только в борт или корму.
— Знаю я!
— Да я так, напомнил. После выстрела сразу уходим.
Саша установил ружьё на сошки, вложил патрон в патронник и закрыл затвор.
— Готов.
— Ждём.
Алексей расчехлил оптический прицел. До дороги всего ничего, он попадёт в голову врагу и без оптики, но прицел позволял смотреть по дороге вдаль, выбирая более серьёзную цель.
Они лежали уже полчаса. Прошло несколько грузовиков, пара лёгких чехословацких танков.
Но вот из-за пригорка показался средний танк, за ним — грузовик с солдатами, а следом — «кюбельваген», штабная машина.
Алексей сразу подобрался, как охотничья собака, унюхав дичь, сделал стойку.
— Саша, как только танк поравняется с тобой, бей в борт. Ружьё потом бросай и уходим.
— Как бросаем?
— С ружьём оторваться от погони будет сложно. И чего его тащить, если патронов нет?
— Жалко!
— Дай только до своих добраться, там новое дадут.
Бойцы замерли.
Колонна приближалась. Были видны только первые машины и танк, всё остальное скрывалось в клубах пыли. Но машины там были или танки — понять было трудно, уж слишком силён был рёв моторов.
Неожиданно рядом грохнул выстрел. Алексей смотрел в прицел на «кюбельваген» — на танк он не смотрел. А танк уже почти поравнялся с ними, и это Саша выстрелил ему в борт.
Несколько секунд ничего не происходило, техника шла своим ходом. Потом из кормы танка вырвался столб пламени. Танк встал, и из распахнувшихся люков показались танкисты. Алексей успел сделать по ним два прицельных выстрела, потом довернул винтовку на штабной автомобиль. Автомобиль был открытым, только сверху натянут тент, как защита от солнца и дождя. Сидящие там люди хорошо просматривались.
Алеша сделал три выстрела и мог поклясться, что дважды попал точно — фигурки немцев при попадании дёргались.
— Всё, бежим!
Однако, оглянувшись, Алексей увидел, что Саши рядом уже нет — тот первым рванул бежать по лесу.
Несколько минут в запасе у Алексея было. Пока ещё немцы разберутся, что к чему, пока организуют преследование, он будет уже далеко. И путь отхода знаком.
Он бежал быстро, успев догнать Сашу.
— Давай поднажмём, Санек!
Они добежали до корзины с провизией. Алексей подхватил её, Сашка поднял автомат — его тоже оставляли здесь.
— Ходу!
Они бежали ещё километра два-три — кто их считал, эти километры? Саша стал дышать хрипло, начал отставать.
— Всё! Не могу… больше! — едва просипел он.
— Ладно, привал.
Оба упали в траву. Алексей стал прислушиваться, но никаких посторонних звуков не услышал. Если немцы отправились за ними в погоню, то идти они должны цепью для прочёсывания. Обязательно пойдут шумно, ломая ветки, бряцая оружием и переговариваясь.
Вдали за деревьями был виден столб дыма — это горел танк.
Отдышавшись, Саша спросил:
— Ты видел, как я его? В корму целил. Выстрелил, а он всё равно идёт! Думаю — неужели промахнулся? А тут как полыхнёт! Ну я и побежал. А ты что же задержался?
— По танкистам стрелял и по штабной машине.
Алексей вытащил из подсумка последнюю обойму, поодиночке зарядил ими магазин и вздохнул. Мало патронов, каждый теперь на вес золота.
— Передохнул? Идём.
Вскоре они вышли к деревне, но обошли её стороной. Еда у них пока была, и делать в деревне им было нечего.
А ещё через километр лес кончился. Это не Сибирь, где по глухой тайге можно было идти месяц и не увидеть человека, не наткнуться на деревню или село.
Они постояли на опушке, наблюдая. Вдали, километрах в пяти, виднелась рощица.
Алексей поднял винтовку и с помощью оптики осмотрел поле перед ними. Ни траншей, ни окопов, ни передвижения людей.
— Вроде чисто, идём. Я первый, в десяти метрах — ты.
— Почему?
— Чтобы одной очередью обоих не сняли. Не знаешь, что ли?
— Не говорил никто.
Алексей вышел на поле. Как-то некомфортно, неуютно он чувствовал себя. Как перст един, и со всех сторон его видно, мишень удобная. Но никто не окликнул, не выстрелил.
Так он и дошёл до рощи, слыша сзади сопение и чертыханья Саши, спотыкавшегося на кочках и неровностях.
Рощица была небольшой, и другой конец её хорошо просматривался сквозь редкие стволы берёз.
Алексей потянул носом.
— Саш, кажется мне — пахнет чем-то, вроде как гарью.
Саша принюхался.
— Да нет, показалось тебе.
Но едва они пошли через рощу, ветер явственно донёс запах гари и тления.
— Что-то неладно здесь, Саша. Под ноги смотри.
Они вышли к опушке и увидели наши траншеи — полузасыпанные, развороченные взрывами и танковыми гусеницами. Два немецких танка так и застыли сгоревшими тушами у траншей. И везде — трупы наших красноармейцев с пулевыми и осколочными ранениями. Странно только, что не видно убитых немцев. Судя по сильному трупному запаху, бой был дня три тому назад. За это время немцы успели собрать и похоронить своих убитых. Раненых, понятное дело, эвакуировали в госпиталь сразу после боя. Оружия тоже не было, видно — немцы собрали трофеи.
— Саш, ты иди в ту сторону, я — в эту, ищем патроны. В первую очередь — винтовочные, а если к своему автомату найдёшь — совсем хорошо будет.
Они пошли вдоль траншеи. Запах был ужасающим. На солнцепёке трупы уже вздулись, вокруг мест попадания пуль и осколков на телах вились зелёные мухи. Похоронить бы парней, только для этого много человек надобно и лопаты, а у них на двоих даже сапёрной лопаты не было.
— Нашёл! — вдруг закричал Саша.
— Чего кричишь? Ну, нашёл так нашёл.
— Гранаты нашёл, «лимонки» — аж две штуки!