— Ох… — Новый гость даже вздрогнул при виде тетушки. — И вы тут?! Я хотел сказать, извините, я не знал, что вы тоже гостите у Виктора…
Мистер Клариджес совсем смешался и даже (невиданное дело!) слегка покраснел. Зато тетушка казалась весьма довольной его визитом, она чуть ли не облизывалась, как полакомившаяся ветчиной кошка.
— Дорогой Антуан! — проворковала она, протягивая руку мистеру Клариджесу. — Я так рада вас снова видеть!
Я закашлялся, чтобы скрыть неуместную улыбку: надо же, а я думал, что моего бывшего патрона зовут просто Энтони!
Впрочем, я мог и не дергаться, мистер Клариджес не замечал никого вокруг, кроме тетушки Мейбл. Даже взгляд у него сделался каким-то беззащитным, словно у близорукого человека, внезапно лишившегося очков.
— Я тоже… хм… рад! Очень рад! — пробормотал он, пожимая руку тетушки.
Она слегка прищурилась (в ее не по возрасту ярких голубых глазах мне вдруг почудилась насмешка) и предложила:
— Пойдемте в гостиную! Вы должны непременно рассказать нам, почему покинули Блумтаун, как поживали с тех пор… Во всех подробностях!
Мистер Клариджес, кажется, готов был рассказать ей о чем угодно, включая тайные дела своих бывших клиентов.
А я, признаться, чувствовал себя странно: как будто я гость в своем собственном доме!..
В дверь заколотили, когда ужин уже подходил к концу. Я бросил взгляд на настенные часы: половина десятого. По крайней мере, нам дали спокойно отужинать!
— Ларример, подите отворите! — хладнокровно велел я, обводя взглядом собравшееся за столом общество.
Всего шесть человек: мистер и миссис Таусенд, мистер Клариджес, тетушка Мейбл, Сирил и, разумеется, я. Из всех нас только миссис Таусенд и мой кузен не знали, что должно произойти, а потому проявили должное спокойствие. Инспектор поигрывал столовым ножом так, словно это было не мягкое серебро, а превосходная дамасская сталь. Тетушка откуда-то извлекла свой верный зонтик (немыслимое нарушение приличий!), а мистер Клариджес выпрямился, сразу напомнив мне того уверенного и ловкого юриста, каким он был когда-то.
— Слушаюсь, сэр! — Дворецкий отвесил мне легкий поклон и невозмутимо отправился выполнять свои прямые обязанности.
— Полиция! — донесся до нас через приоткрытую дверь громкий голос из прихожей. — Вот, ознакомьтесь с ордером на обыск!
— Следуйте за мной, джентльмены, — преспокойно откликнулся Ларример.
Через минуту в столовой появилась целая делегация, которую возглавлял лично суперинтендант Мэтьюз. За ним следовали инспектор Деверелл и три констебля.
— Мистер Кин, извольте… — едва переступив порог, начал суперинтендант, громогласный мужчина средних лет, и осекся. — О, здесь дамы!
— Вот именно, мистер Мэтьюз! — холодно откликнулась тетушка Мейбл. — Чему обязаны вашим неожиданным визитом?
— Действительно, — поддержал ее мистер Клариджес, вставая. — Что за неожиданное вторжение? На каком основании?
— У нас есть ордер, подписанный судьей, — разом будто бы сдувшись, пробормотал суперинтендант. Он выставил перед собой бумагу, словно щит, и нервно затеребил пуговицу на пальто. — Вот, извольте ознакомиться! Мы должны провести обыск в этом доме по подозрению в… — Он запнулся, сглотнул, но закончил: — В мошенничестве, мужеложстве, получении взятки и непреднамеренном убийстве!
Что и говорить, список преступлений получился внушительный!
Мистер Клариджес гневно нахмурился, игнорируя протянутый ордер.
— Значит, Питер, вы осмелились прийти сюда, в этот дом, чтобы назвать сына моего старого друга вором, убийцей и мошенником? — Мистер Клариджес как будто вырос, сделавшись выше ростом и шире в плечах. — Да еще и… извращенцем?!
— Это не я, это суд, — начал смущенно оправдываться суперинтендант Мэтьюз. Хм… а ведь он, помнится, когда-то состоял в учениках мистера Клариджеса… — Я должен проверить…
— Так проверяйте, — вмешался я, широким жестом обводя столовую. Я опасался, что еще немного, и мистер Клариджес так устрашит суперинтенданта, что тот сбежит, разрушив тем самым мой план.
Мэтьюз сделался багровым, резко кивнул своим подчиненным и скомандовал:
— Приступайте!
— Думаю, дамы могут пока побыть в гостиной, — предложил я.
— Нет, Вик! — Тетушка гордо подняла голову и отрезала: — Я останусь с тобой, и не спорь!
Разумеется, спорить я и не собирался…
Обыск шел долго. Мы все, включая Ларримера и его племянницу, следовали за полицейскими из комнаты в комнату. Мы негромко беседовали, демонстративно исключая из разговора суперинтенданта, отчего тот выглядел все более недовольным, однако помалкивал. Я попросил всех своих гостей соблюдать спокойствие и не мешать полиции, и, конечно, все согласились…
Время близилось к полуночи, когда дело дошло до спален.
— Надеюсь, вы не намерены осматривать мои личные вещи?! — поинтересовалась тетушка грозно, когда инспектор Деверелл потребовал ключ от ее комнаты.
— Намерены! — откровенно грубо ответил он.
— Деверелл! — оборвал зарождающуюся перепалку суперинтендант. Кажется, он давно уже решил, что обыск ничего не даст, однако мужественно выполнял свой долг до конца. — Ведите себя прилично и немедленно извинитесь перед миссис Кертис!
— Извините, — буркнул инспектор Деверелл, опуская глаза.
Но я успел заметить, как они блеснули ненавистью.
Удовлетворившись этим, суперинтендант обратился к тетушке Мейбл — почтительно, но непреклонно:
— Извините, миссис Кертис, но мы вынуждены осмотреть весь дом. Силой, если придется. Извините.
Тетушке ничего не оставалось, кроме как, стиснув зубы, признать поражение…
Не скрою, из этого обыска я почерпнул немало интересно. Например, в комнате тетушки Мейбл обнаружились детективные романы, а у Сирила — фотографии… хм… крайне непристойные фотографии!
— Сирил, что это за мерзость?! — воскликнула тетушка, узрев извлеченные из-под подушки карточки.
— Мама! — страдальчески прикрыв глаза, возопил Сирил. — Это мое личное дело, и тебя, мама, оно не касается!
— Не касается?! — задохнулась тетушка. — Ах вот как?!
И замолчала, однако от ее взгляда становилось не по себе. Кажется, кузену несдобровать…
— Тетушка, но ведь это доказательство, что Сирил не… хм… — Я запнулся, не зная, как сказать о таком в присутствии дам, и выкрутился: — Что с Сирилом все в порядке!
— Действительно, — вмешался инспектор Таусенд, усмехаясь в усы. — Веское доказательство!
— А ведь и правда! — встрепенулся поникший было кузен.
— Поговорим позже! — отрезала тетушка таким тоном, что спорить с ней желающих не нашлось…