– Я даже не приглашена, – сказала она. – Пригласили мою начальницу, и я упросила ее отправить меня, раз она не может. Если сегодня и стоит куда-то идти, то только сюда! – На ее лице мелькнула догадка: – Подождите, а вы не тот Макс Харрисон? Ой, как я рада познакомиться!
Они с Максом обменялись рукопожатием. У девушки был такой сияющий вид, будто она встретила Райана Гослинга.
Лифт открылся. Макс, подняв брови, невинно-лукаво поглядел на жену и улыбнулся. Энди решила немедленно найти Эмили и рассказать ей этот пикантный эпизод, но забыла обо всем, едва ступив на крышу. Ее окружило подлинное волшебство, сказка наяву. Площадка под открытым небом, казалось, тянулась на много миль, и лишь мигающие огоньки домов на горизонте отделяли праздник от острова Манхэттен. Впереди голубым и серым переливался Эмпайр-стейт-билдинг, возвышаясь над алой неоновой вывеской «Нью-Йоркера». Справа садилось за Гудзон солнце, окрасив небо и воду в эффектные фиолетово-оранжевые тона, а за рекой россыпью светящегося бисера уже мерцал Нью-Джерси. Повсюду, куда хватало взгляда, в деловых зданиях и торговых центрах гасли огоньки и тут же загорались в квартирах, барах и ресторанах – город переходил от работы к отдыху. С улиц внизу доносилась какофония звуков – завывания сирен, гудки такси, музыка, шаги и голоса множества людей. Теплым вечером в начале октября Нью-Йорк был оживлен и шумен, и Энди невольно подумала, что лучше города на свете нет.
– Нет, ты представляешь? – Эмили появилась словно из-под земли и схватила Энди за руку. Непозволительно прекрасную фигуру подчеркивало неоново-розовое платье-бандаж от «Эрве», идеально уложенные огненные локоны каскадом спадали на обнаженные плечи. – Скажи, обалденная панорама?
Энди не удивилась, что Эмили не спросила ее о Клементине или о самочувствии: она приезжала с визитом, когда Энди вернулась из больницы домой, привезла Клементине непомерно дорогой и крайне непрактичный кашемировый комплект – платье, шапку и варежки (в июне месяце) – и с тех пор не показывалась. Подруги устраивали телефонные конференции с коллегами-подчиненными, обсуждали рабочие вопросы, переписывались по десять раз на дню, но их дружба заметно охладела. Энди не знала, причиной тому ребенок или ее нежелание обсуждать предложение «Элиас-Кларк», или ей вообще все померещилось из-за чрезмерной впечатлительности, вызванной переизбытком гормонов, но она чувствовала – между ними что-то изменилось.
Макс показал, что идет в бар и вернется через минуту.
Энди повернулась к Эмили и попробовала пошутить:
– Ты платье как, укорачивала и ушивала? Неужели даже бандаж тебе недостаточно узок?
Эмили чуть отстранилась и придирчиво оглядела свой живот.
– Что, слишком тесное? Может, зеркало кривое? А мне казалось, хорошо смотрится.
Энди схватила подругу за локоть.
– Прекрати, ты великолепно выглядишь, а в китихе, вырядившейся в парашют, говорит зависть.
– Точно? Я тоже так подумала, но случаются же и проколы… – Она замахала руками: – То есть ты намного лучше выглядишь!
– Мерси, как великодушно с твоей стороны!
– Нет, я серьезно! Сиськи у тебя уже почти нормального размера, и туфельки от «Хлое» просто прелесть. – Эмили показала на толпу гостей: – Нет, ну ты веришь, что это происходит наяву?
Энди медленно повернула голову, разглядывая собравшихся на крыше. Чугунные чаши для огня сдерживали танцующие языки пламени. Над головой перекрещивались гирлянды белых миниатюрных лампочек. Вокруг были красивые люди, они смеялись и смаковали фирменный коктейль: божественно пьянившую смесь кофейного ликера «Патрон», сахарного сиропа, кориандра и лимонного сока. Гости непринужденно перемещались между тускло освещенным баром и низкими белыми диванами с акриловыми кофейными столиками, составленными своего рода мини-гостиными. Многие стояли у ограждения, восхищаясь бесконечной круговой панорамой.
Эмили затянулась сигаретой и медленно выдохнула. Энди уже не была беременна. Одна сигарета ее не убьет. Она показала на пачку.
– Хочешь? – спросила Эмили, и Энди кивнула.
Первая затяжка обожгла горло – дым сначала показался отвратительным на вкус, но вскоре это прошло.
– Боже, как хорошо…
Эмили подалась ближе.
– Фотографирует Патрик Макмиллан. Вроде бы здесь Мэтт Деймон и его прелестная жена, но я их еще не видела. Явилась целая стая моделей «Виктория сикрет», поднимают мужчинам настроение. Агата получила сообщение от агента Олив Чейз, что они с Клинтом, возможно, заедут после другого мероприятия в Трайбеке. Не знаю, как это вышло, но, похоже, у нас сегодня получилась вечеринка года.
Макс вернулся, подал Энди коктейль из текилы с кориандром, а себе оставил воду.
– Эм, извини, я не знал, чего ты хочешь.
Эмили мгновенно унеслась в бар, не успела Энди и глазом моргнуть.
– Сто лет не видел, чтобы ты курила, – сказал Макс, глядя на сигарету в руке жены.
Энди снова затянулась, наслаждаясь сигаретой и выражением удивления на лице мужа.
Рядом на диване Майлс разговаривал с одной из сотрудниц «Декольте», а именно с Агатой, явившейся в белом креповом платье без рукавов. Микроскопическую талию стягивал золотой ремень в виде змеи, и в тон ему были подобраны золотистые парчовые туфли, которые на любой другой выглядели бы дешево и излишне броско, но Агате лишь добавляли пикантности. Энди не понравилась чересчур дружеская атмосфера на белом диване, но не успела она об этом задуматься, как Майлс заметил ее и вскочил на ноги.
– Предлагаю тост, – объявил он, держа на отлете глиняную кружку с пивом. – За Энди и Эмили – где там она ходит? – которым удалось превратить свадьбы в нечто красивое, интересное и стильное. Как видите, не только мы так думаем…
Все за столом засмеялись.
Майлс чокнулся сперва с Энди, затем с Агатой.
– С днем рождения, «Декольте»! В три года еще никто не выглядел так замечательно!
Энди натянуто улыбнулась и звякнула своим бокалом о другие. Поговорив еще минуты две, она извинилась и пошла искать Эмили, а заодно убедиться, что огромный свадебный торт, заказанный у Сильвии Вайнсток (единственный вклад Энди в организацию вечера), готов к торжественному выносу.
Энди проходила мимо маленького бара в углу, когда услышала, что чей-то знакомый голос зовет ее по имени. «Не может быть», – решила она и даже не повернула головы. Сейчас он живет в Лондоне и практически не бывает в Нью-Йорке. Да и в списке приглашенных его нет. И только почувствовав теплое прикосновение к своей руке, Энди поняла – не показалось.
– Как! Уже и не здороваемся? – сказал он, притянув Энди к себе. Как всегда, он был одет в европейского покроя (то есть обтягивающий) костюм и белоснежную рубашку без галстука, расстегнутую всего на одну пуговицу, но все равно открывающую слишком много. На щеках однодневная щетина, вокруг глаз пара новых морщин, но это ничуть не уменьшало его сексуальности. И смотрел он на Энди с выражением, дававшим понять, что он это знает.