Стивен наклонил голову, разглядывая каменный пол с узкой серой циновкой у кровати. Вот он и узнал истину. Узнал правду о своем существовании. О кукловодах, вот уже почти тридцать лет затуманивающих его мозги, о страшной и неотвратимо надвигающейся вере в Князя Тьмы. Что дальше? Медленно, словно опасался втянуть легкими ядовитый газ, он вздохнул, старательно гася огненные языки эмоций. Неожиданно вспомнил, что оставил в своей квартире дикого котенка. Задумался, не помер ли тот с голоду. Эти мысли помогли, но он заметил, что сжатые на подлокотниках пальцы оставляют в древесине глубокие вмятины.
Стивен Стэнделл, когда-то в прошлой жизни носящий дурацкое прозвище Неужели-снова-вторник, Цербер под кодовым номером четыре, один из детей проекта «Спящий Бог», поднял голову и посмотрел на ссутулившегося Монбара.
— Вот за что я их действительно ненавижу, — с натянутым на клыки оскалом негромко сказал он, — так это за то, что даже переживать по-человечески не умею…
На этот раз Монбар в ответ промолчал. Потом как будто спохватился, вспоминая важное. Привстал в кресле и поправил съехавший набок галстук.
— Кстати, Стивен, мы уже отправили необходимые отчеты в Париж магистру де Браку и в Ватикан. Сегодня же днем магистр вылетает в Рим. Состоится срочный Большой Совет… Знаешь, полученная нами информация может многое изменить…
Стив встал и налил себе холодного кофе. Приложил губы к ледяному краю кружки, с трудом глотая синтетическую гадость. Не поморщившись, выпил половину, небрежно вылив остатки в крохотный умывальник в углу кельи.
— Я благодарю вас, командор Монбар. За искренность и понимание. За правду.
— Насколько я понимаю, теперь тебе, Стивен, необходимо укрыться в…
Но Стэнделл не дал рыцарю договорить. Резко, практически молниеносно развернувшись, он вскинул руку с зажатой в пальцах чашкой, направляя ее на Монбара, точно оружие. Дикие глаза его потемнели, и Натаниэль Монбар впервые за последние несколько часов вновь подумал, что все-таки совершил ошибку. Губы его шевельнулись, чтобы призвать Святую Деву, но Стивен опустил руку, наклоняясь вперед.
— Я предпочту сам решать, командор Монбар, что именно мне необходимо. Скажу даже более. После всего, что я узнал за прошедшие дни, после того, какой информацией я располагаю, после двух суток ответов и открытий у меня появился собственный план действий.
Они молча смотрели друг на друга в тесноте полутемной комнатушки под каменной громадой орденского замка. Пожилой рыцарь с уставшим взглядом, и молодой ассасин, вновь обнаживший зубы в оскале. Тишина осязаемой шалью легла на плечи обоим, но уже через мгновение была сдернута прочь безжалостной рукой судьбы. Во внутреннем кармане пиджака командора опять зазвенел коммуникатор. Стивен скривил губы и тяжело опустился на кровать. Монбар же встал, раскладывая трубку, и торопливо вышел из кельи вон.
Стивен ждал, рассматривая тусклую лампочку под потолком. Он не соврал рыцарю, невольно напугав ответом. Теперь он на самом деле знал, как будет действовать. Действовать, зная о себе правду. Дышать, находясь под постоянным и неослабевающим бременем истины. Его прошлая жизнь потускнела, за один поворот планеты разделившись на два разновеликих по величине куска: огромного «до» и крохотного «после». Да, теперь он действительно знал, как сжигать мосты.
Скользнув в приоткрытую дверь, в комнату вернулся Монбар. Он расстегнул еще одну пуговицу рубахи, а пальцы его беспрерывно потирали висок.
— У меня появились неприятные новости, Стивен Стэнделл. — Тамплиер смотрел в пол, словно не решаясь поднять на него взгляд. — И, вполне возможно, что они скорректируют твои планы, да… дело в том, что во время боевого столкновения с инквизиторами снайперу удалось пристрелить к твоей машине прибор наблюдения. И сейчас несколько их ударных групп находится под нашими стенами. Десять минут назад командующий группировкой инквизитор Чезаре Факолли в ультимативной форме выставил ордену требование о передаче четвертого Цербера в его руки. Это произошло уже после получения отчета о проведенных над тобой исследованиях. Дело в том, Стэнделл, что Ватикан, в ответ на наши запросы, дважды подтвердил силу его полномочий…
17:2 Командорство тамплиеров в Антверпене было самой что ни на есть настоящей крепостью, и Стивен полностью убедился в этом, через пять минут после звонка вышагивая за Монбаром сквозь узкие мрачные коридоры. Пластик и всевозможные заменители натуральных материалов применялись только тогда, когда без них было уже не обойтись, а по количеству старинной деревянной мебели резиденция наверняка обогнала музей.
Здесь можно было не только принимать визитеров. Здесь можно было жить. Жить долго, даже не покидая стен. Можно было и воевать. Квадратная крепость, мощные стены, башен нет. Просторный внутренний двор. Командорство напоминало Стивену корабли первых лунных колонизаторов, какие показывали в патриотических документальных фильмах — эдакий автономный мирок, в котором можно спокойно, хоть и без изысков, существовать несколько лет. А еще оно напомнило его собственное убежище в Чертовом Подвале…
Уходя под город еще метров на двадцать, крепость храмовников имела в своих недрах все самое необходимое. Большой гараж для техники, оружейные склады, автономную электростанцию, резервную гидростанцию, крохотную фабрику, внушительных размеров склады продовольствия (в основном армейского), несколько кухонь, две церкви, кельи рыцарей и послушников, кабинеты, музей, спортивный зал, коммуникационный узел, собственный центр орбитальной связи, линию автоматизированной обороны, бомбоубежище, помещение для беженцев, лазарет, технико-медицинский блок, две тюрьмы, блок допросов, необъятную старинную библиотеку, несколько различных мастерских и даже систему самоуничтожения.
Вслед за Монбаром он вынырнул на приглушенный стеклянным потолком свет крепостного двора. Стояла середина дня, и над рыцарской твердыней гудел деловой город. Стивен осмотрелся, заметив десяток вооруженных автоматами братьев, ни на секунду не усомнившись в боеспособности командорства в случае осады. Терзало его, серой мышью скребясь под сердцем, совсем другое.
— Брат Анастасиус утверждает, что отряды инквизиторов не превышают численности в пятнадцать-двадцать человек. — Монбар широкими стремительными шагами поднялся на стену (он даже не оглянулся, словно Стивен был обязан так или иначе следовать за ним). Почти на этом самом месте они со Стивом общались целую вечность назад. Сорвал развязавшийся галстук, сунул в карман пиджака, принял от охранника электронный бинокль. — Теперь мне совершенно очевидно, что Ватикан принял решение придерживаться заранее намеченной стратегии, не прислушиваясь к голосу разума.
Командор внимательно осмотрел заполненные гражданской техникой прилегающие к крепости улицы и магистрали. Кивнул сам себе, как кивает человек, осознавший картину, и отдал бинокль.
— Факолли одарил нас одним часом на размышления… Он заявил, что в случае нашего противления будет вынужден применить силу, именем Святой Церкви. — В голосе рыцаря слышался неприкрытый гнев.