У Кулфу не было преемника, не было детей. Он до сих пор не выбрал ученика. Не так давно в роли ученика он видел Келле. Но как жестоко он ошибся в этом маленьком пацане. Что же такое случилось там, в саванне?
Все объяснения, которые Кулфу мог придумать, оказывались слишком неправдоподобными, чтобы быть правдой. В то, что отличный наукомовский пистолет просто так мог выдать столько осечек подряд и только тогда, когда ствол был нацелен в грудь Келле, Кулфу не верил. Он жил в реальном мире и верил его реалиям. Духи никак не вписывались в привычную Кулфу картину мироздания. Но что тогда? Могла ли такое сотворить «балалайка», стоявшая в голове Келле?
Старик говорил, что «балалайки» со временем сделают из маза хороших воинов и охотников. Насчет охотников он не ошибся. Может быть, тот фокус, что проделал Келле, и был первым проявлением искусства великого воина? Да нет, этот бред почище духов.
Нет, такое невозможно. Кулфу слышал о людях, которые умели каким-то образом управлять оружием. Через сеть. Он и раньше-то не особо доверял этим историям. Но ведь в «дыроделе», что дали Кулфу белые, не было никакой электроники. Или он ошибается – ведь оружие дали те самые люди, что установили в голову Келле «балалайку»? Но все сработало, когда Кулфу промахнулся, пуля вылетела, но пронеслась мимо Келле.
«Ничего, – думал Кулфу, – еще посмотрим, чье колдовство сильнее. На чьей стороне духи». У него были все необходимые ингредиенты. Большая часть сохранилась из прошлой жизни, что-то он собирал здесь – саванна в этих краях была почти такая же, как на родине Хаммар. Вот только не было великой реки Омо, одни лишь ручейки, часто пересыхающие и меняющие свое русло.
Все снадобья Кулфу хранил в полиэтиленовых пакетах. В поверье, что от пришедших из цивилизации белых людей вещей истинные снадобья Хаммар портились, колдун не верил. Глупости это все.
Несколько порошков. Все в правильно подобранной пропорции. Теперь немного нагреть. Цвет изменился, стал темнее – так и должно быть. Еще немного и нужно снимать, иначе эффекта не будет. Тонкая технология, такого белые люди не знают. А черные им не рассказывали, да и вряд ли расскажут. То, что знали клоуны из Католического Вуду, было лишь воспоминанием прошлого, жалким подобием того, что умели африканцы. Настоящие африканцы, из Африки. Хунганы все забыли, они породили своих ненормальных духов в тесных кварталах построенных белыми городов. Их духи никогда не бывали в Африке.
Узкий и острый как бритва ритуальный нож с удобной рукояткой из настоящей слоновой кости имел специальную бороздку, прямо над острой кромкой. Именно туда Кулфу специальной палочкой уложил получившуюся светло-серую пасту. Теперь любая рана, нанесенная клинком, наполнится снадобьем в нужном количестве.
Кулфу аккуратно вложил клинок в ножны, надел наряд из шкуры гепарда и вышел из своей хижины. Времена, когда в его доме жило несколько слуг, а у входа стояла охрана, давно прошли.
Появление колдуна не осталось незамеченным. Для Хаммар он все еще оставался вождем. Но на лицах не было того благоговения, которое он привык видеть. На лицах читалась ненависть и неприязнь – они больше не хотели видеть Кулфу своим правителем.
– Люди из племени Сумбуру все равно вернутся сюда, – сказал Кулфу, когда понял, что его готовы услышать. Но Хаммар хотели услышать другое.
– Пускай Сумбуру больше не беспокоят тебя, Кулфу, – послышался знакомый голос.
Из толпы вышел Келле. Наглец смотрел на колдуна с вызовом и ненавистью. Он не желал мириться с его властью. Кулфу заметил, как сильно изменился Келле – его движения, взгляд, тон, с которым произносились слова. Юный маза чувствовал силу. Чего колдун не мог сказать о себе.
Но Кулфу сделал вид, что не услышал слов Келле.
– То, что случилось с миром, вынудило Хаммар оставить свои земли и двинуться на поиски лучшего. Я вел вас сюда, я нашел для вас это место. Вы должны слушать меня, духи предков помогут нам обрести свою страну заново! – выкрикнул он.
Люди стали неуверенно озираться – речи колдуна были для них привычнее. Они видели, что с Келле что-то не так. Пока им это на руку. Но что будет дальше, в кого превратится юный избранник духов? Хаммар боялись Келле.
Разумеется, рассказывать о «балалайках» Кулфу не собирался. Но сам он прекрасно знал, откуда у Келле такие необычные способности. Все происходило именно так, как и обещал тот белый. Келле стал отличным охотником, остальные четырнадцать маза, носившие «балалайки», замечательно справлялись с луками и копьями тоже. Еще один умер, когда попытался выдрать «балалайку» из затылка – а ведь Кулфу предупреждал их, что духи не желают, чтобы маза трогали их дары.
Теперь их осталось тринадцать, поправил себя Кулфу. Бону, этого смутьяна, брата Келле, он застрелил собственноручно. И «дыродел» не дал осечки, хотя у Боны тоже стояла «балалайка».
– Духи предков сказали, что мы можем забрать себе самые лучшие пастбища, охотиться в самых богатых дичью участках саванны! – продолжал агитацию Кулфу. – Сумбуру и Масаям придется потесниться! Так сказали духи!!!
Народ замер. Бедняги, они не знали, кому верить. Кулфу видел: еще один верный шаг, и власть вернется в его руки. У него были те бутылочки, что дал белый старик. В одной страшная болезнь, в другой – противоядие.
Однажды Кулфу вручил пучок сухой травы, сбрызнутый из бутылки с хворью, посланцу Масаев, пришедшему потребовать, чтобы Хаммар убирались с их земли. Надо думать, обещание, что тот умрет в страшных корчах, сбылось. Больше Масаи не заикались о «своей земле». Сумбуру еще не знали о способностях колдуна Хаммар. Сейчас пришло время и им узнать силу снадобья белых. Но этот мальчишка все испортил. Сумасшедший ублюдок!
Сумбуру должны умереть – теперь, когда у Хаммар появились коровы, будут нужны обширные пастбища. Все они были на землях Сумбуру. Порча, которую Кулфу собирался навести на врагов племени, окончательно убедит людей в том, что их вождь именно он. Но правильная политика предполагала сначала сделать Сумбуру врагами, а не договариваться с ними, как этого хотел Келле.
– Хаммар! Вы вольны охотиться, где захотите! Вы можете пасти свой скот там, где сочней трава! Духи благоволят нам!!!
– Ты ничего не знаешь о духах, – тихо, но отчетливо произнес Келле.
Люди, завороженные речью колдуна, вздрогнули. Толпа медленно расступалась, открывая проход для юного маза. Это не было знаком уважения, это было проявлением страха – никто не решался прикоснуться к Келле.
– Духи хотят иной судьбы для Хаммар, – продолжал говорить Келле.
Его голос был тих, а выражение лица спокойным и умиротворенным. Он словно бы и не возражал, а разговаривал сам с собой, размышляя вслух. Но от его тона, от непоколебимой уверенности в собственной правоте, бросило в дрожь даже Кулфу.
Какой-то шепот раздался за спиной колдуна. Кулфу резко обернулся, но сзади никого не оказалось. Только ветер гнал по дорожке желтую пыль.
Голова шла кругом, шорохи и шепот как будто окружали его. Кулфу озирался по сторонам, но взгляд натыкался лишь на изумленные, широко открытые глаза соплеменников.