– Это потому, что ты долго принимала чистый Золотой Корень. А тебе нельзя.
– Ты уже говорил, – огрызнулась девушка. Новая волна боли жгучим кольцом стянула голову гиперборейской ведьмы, вызвав негромкий стон. – Ты не можешь ускорить обряд?
– Малейшая неточность может убить тебя, – пожал плечами Погонщик Рабов.
– Когда я открывала Врата, там была масса неточностей.
– Поэтому в них смог проскользнуть только я, – отрезал Ктулху.
«Проклятый урод! – с ненавистью подумала Вероника. – Сам-то доволен! Вмазал две дозы «стима» и даже не поморщился!»
Ктулху раздул огонь, прислушался к потрескивающим доскам, удовлетворенно щелкнул языком и посмотрел на отчаянно извивающегося Николая.
– Гордись, селянин! Не всякий червь получает право быть принесенным в жертву Великому Господину! Думай об этом! Тебе крупно повезло!
Громкое мычание показало, что несчастный мужчина не разделяет оптимизма иерарха Кадаф. Но его мнение никого не интересовало.
Ктулху подошел к Веронике, провел рукой по ее голове, приподнял подбородок:
– Ты готова сама провести обряд Разделения Ужаса?
– Нет.
– Тогда дай мне Золотой Корень.
Девушка покопалась в сумочке и вытащила ампулу «стима».
– Этого хватит?
– Да. – Погонщик рабов помолчал. – Сколько еще осталось?
– Четыре такие дозы.
– Этого мало, – вздохнул Ктулху. – Очень мало.
– Я знаю, где найти больше.
– Хорошо.
Погонщик рабов осторожно вскрыл ампулу и наполнил шприц прозрачной жидкостью. Мычание Яковлева становилось все громче – огонь жадно лизал его ноги, причиняя несчастному невыносимые страдания. Запахло жареным.
Ктулху опустился на колени и протянул к пламени руки:
Нгоам сибат кур!
Бешера киф каздаам!
Ур кубатай!
«Кубатай ур», – повторила про себя Вероника. Несмотря на боль, в ее памяти всплыли знакомые слова древнего заклинания.
Пламя стало синим. Теперь оно не просто горело под Николаем, а поднималось все выше, скользило по его коже, оставляя в неприкосновенности одежду. Глаза Яковлева были полны боли и страха.
Твой ужас питает Великого Господина и детей его!
Твой ужас проклинает кровь Гипербореи
И наполняет ее силой!
Твой ужас служит Великому Господину и крови его!
Ктулху поклонился, быстро поднялся с колен и ввел наркотик в набухшую на шее жертвы вену. Глаза Яковлева засияли золотом Кадаф. Синее пламя неожиданно погасло, и обожженная кожа Николая стала быстро покрываться инеем.
Ужас жертвы вечен!
Кровь Великого Господина вечна!
Раздели с нею свой ужас, о Жертва!
Взойди к чертогам своего страха
И наполни кровь своим проклятием!
Золото в глазах жертвы превратилось в бурую слизь. Ктулху бережно снял ее на осколок фарфоровой тарелки и повернулся к Веронике:
– Прими проклятую кровь Великого Господина! Прими подлинную кровь Гипербореи, ведьма!
Девушка послушно слизнула бурую массу и блаженно улыбнулась:
– Как хорошо!
Боль в голове прошла, исчезла, а тело наполнилось потрясающей силой. Древней, как Солнце и небо, мощной, как Источник, злой, как Птицы Лэнга. Силой, впитавшей в себя немыслимый ужас жертвы, ее страх и ее ненависть. Единственной силой, способной наполнить проклятую кровь гиперборейской ведьмы.
А на опаленных веревках подрагивал все еще живой Николай.
– Есть всплеск!
На электронной карте Тайного Города сверкало яркое белое кольцо.
– Ктулху?! – Гюнтер подскочил к оператору.
– Там действует мощное заклинание Кадаф! Наш компьютер просчитывает, что это может быть…
– Обряд Разделения Ужаса! – выкрикнул аналитик. – Они приносят жертву, чтобы усилить действие Золотого Корня!
– Немедленно туда! – Командор войны Шайне схватился за передатчик: – Всем группам резерва! Немедленно стройте портал по следующим координатам…
– Вероника!
«Господи, ну что ему еще надо?»
Открывать глаза ужасно не хотелось. Растекшаяся по жилам сила наполнила тело девушки неописуемым блаженством. А еще – ленивым осознанием собственной мощи. Так, наверное, чувствует себя греющийся на солнышке амурский тигр. Расслабленный, но смертельно опасный.
– Вероника! – настойчиво повторил Ктулху. – Нам надо уходить.
– Зачем?
– Великие Дома наверняка засекли всплеск энергии.
Великие Дома, еще одно знание, подаренное свершившимся преображением. Нелюди, обитающие на Земле. Старые враги… Да пошли они! Пусть приходят!
Погонщик рабов рывком поставил блаженно улыбающуюся ведьму на ноги и вызвал вихрь портала.
Первыми успели навы, что, в общем-то, никого не удивило. Они всегда успевали первыми. Когда из портала, построенного в двух шагах от места создания обряда, вывалилась пятерка командоров войны, вокруг жертвы уже бродили сосредоточенные гарки – воины Темного Двора.
– Ктулху? – не здороваясь, спросил Гюнтер.
– Да, – подтвердил Ортега. – Здесь были погонщик рабов и гиперборейская ведьма.
– Каким образом они ушли?
– Через портал.
– Надо перекрыть точку выхода!
– Мы позаботились об этом, – кивнул Ортега. – Но у них преимущество в сорок четыре секунды.
В противоположном углу завертелся зеленый вихрь – к месту проявления гиперборейской активности спешили люды.
Казалось, что человеческий поток у Курского вокзала не уменьшается никогда: ни днем, ни ночью, ни в будни, ни в выходные, ни в дождь, ни под палящим солнцем – люди не отказывали себе в удовольствии отправиться в путь из этой запутанной транспортной развязки. Они стремились сюда отовсюду, и каждую секунду поезда дальнего следования и пригородные электрички, автобусы и такси, а также три ветки метро, сходящиеся под площадью вокзала, ежесекундно выплевывали на нее сотни людей. Гигантскую толпу, находящуюся в постоянном движении. Грузчики и пассажиры, торговцы и попрошайки, полицейские и шумные студенческие компании, отправляющиеся к морю в плацкартных вагонах, в этом бурлящем котле было перемешано все и вся. И у каждого было свое дело, у каждого были свои заботы, и никто не обратил внимания на высокую, наголо обритую девушку, которая в компании худенького подростка спустилась в метро.