Также я экспериментальным путем выяснил, что после небольшой доработки «модулятора» можно сворачивать «окно» и с нашей стороны. Тогда время останавливалось уже в оставленной нами реальности. Еще одним результатом моих изысканий стало открытие невозможности проникновения в близкое прошлое. Сначала это удивило меня. Ведь ходили же мы в девяносто восьмой, мы практически туда шоссе проложили. Но оказалось, что машинка не срабатывала, если была велика вероятность столкнуться в прошлом с самим собой. Выглядело это так: завожу машинку на час назад – «окно» не открывается, только по рамке начинают бегать симпатичные синие молнии. Для проверки ставлю дату полугодичной давности – «окно» исправно открывается, показывая пустую лабораторию. Я тут же припоминаю, что полгода назад мы всей шайкой ездили в Вену. Хорошо, устанавливаю сегодняшнее число, а время – три часа ночи. И опять «окно» послушно показывает темное помещение. Чтобы убедиться окончательно, выхожу из лаборатории и полчаса гуляю по улице. Вернувшись, начинаю гонять машину в диапазоне этих тридцати минут. Итог: «окно» открывается только в тj время, когда я находился на максимальном удалении от лаборатории.
Кажется, что темпор-машина как-то наивно, по-детски пытается предотвратить встречу с моим двойником. Это стало для меня настоящим откровением и заставило думать о мистическом происхождении машины времени. Через несколько дней это предположение получило еще одно подтверждение.
Уже давно я стал замечать некоторые странности, происходящие со мной при длительном пребывании в прошлом. К примеру, у меня совсем не росли ногти и волосы. Ну, рост волос на голове заметить трудно, но вот когда целую неделю не растет щетина на лице…
Это уже о чем-то говорит. Большая прогулка в прошлое напрашивалась сама собой.
Я пригласил поучаствовать в экспедиции Мишку, а для чистоты эксперимента прихватил своего кота. Мы решили совместить полезное с приятным и просто отдохнуть на лоне нетронутой человеком природы дней двадцать. Времяпрепровождение в цивилизованных местах успело нам порядком обрыднуть. Для проведения нашего пикника была выбрана удобная площадка в раннем плейстоцене. С собой мы прихватили кучу разного барахла, необходимого для комфортного проживания, а также запас продовольствия на полгода (на всякий случай) и два десятка разнокалиберных стволов. Для контроля нашего состояния был куплен переносной компактный диагностический комплекс, из тех что используются спасателями МЧС. В качестве контрольной группы на базе остался Горыныч. При свернутом «окне» его ожидание не должно превысить и секунды. Соскучиться он точно не успеет.
Скажу сразу: опыт удался. Процесс старения прекратился не только у нас с Мишкой, но и у моего кота. А принесенные из дома продукты не думали портиться в течение нескольких дней. Так, открытая банка свиной тушенки простояла свежей весь срок эксперимента. Живая и мертвая органика как бы консервировалась в чужом мире. Дальнейшие опыты установили, что то же самое происходило и с неорганикой. Но как только пища оказывалась у нас в желудке, то совершенно стандартно переваривалась. Все происходящее не описывалось никакими физическими законами. Когда мы после возвращения доложили о результатах Горынычу, то он отреагировал на сообщение только одним словом: «Мистика!»
После этого опыта полностью изменилось наше отношение к прогулкам в прошлое. Если раньше мы старались проводить в других реальностях как можно меньше времени, ограничиваясь необходимым для выполнения операций, то теперь даже на отдых старались отправиться через рамку «окна» темпор-машины.
Не сговариваясь и не строя никаких конкретных планов, мы стали усиленно заниматься боевой подготовкой. На том милом холмике в плейстоцене, где проводился эксперимент, мы оборудовали постоянный лагерь. «Окно», ведущее туда, теперь вообще никогда не закрывалось, а только сворачивалось с той или другой стороны. Приятный мягкий климат, отсутствие поблизости крупных хищников и чистейшие вода, земля и воздух превратили наши тренировки в настоящий праздник. Учебная база состояла из трех двухместных палаток с надувными матрасами, большой палатки под кухню и столовую и палатки-склада, где разместилось оружие, снаряжение и дизель-генератор с запасом топлива. Целыми днями мы пропадали на стрельбище, расходуя огромное количество патронов и гранат. Как ни странно, но лучшие результаты стал показывать я, нигде и никогда не служивший. А вот бывший спецназовец Мишка и танкист Гарик, хотя и стреляли достаточно метко, но приблизиться к моим достижениям не могли. Ведь я из простого «калаша» с открытым прицелом поражал с шестисот метров грудную мишень, а из «Макарова» навскидку с тридцати метров – спичечный коробок. Попасть из любого пистолета в подброшенную мелкую монету стало для меня обычным делом. На освоение стрельбы по-македонски у меня ушло две недели. Ребята удивлялись и завидовали, особенно Мишка, ведь он получил в армии очень серьезную стрелковую подготовку. Я же относил свои успехи как раз к тому, что меня никто и никогда серьезно не учил, а моя меткость обусловлена тем, что в толстых глянцевых журналах для настоящих мужчин называют «интуитивной стрельбой». Ведь я не задумывался, как целюсь, как нажимаю на спусковой крючок, задерживаю или не задерживаю дыхание. Для меня все было просто– увидел цель, вскинул оружие и выстрелил.
В промежутках между стрельбами Бэтмен учил нас тактическим приемам действия малой боевой группы. Эти приемы мы потом отрабатывали на живых людях в элитарном пейнтбольном клубе, где в числе богатых бизнесменов и высокооплачиваемых менеджеров развлекались офицеры спецподразделений. И в групповых поединках мы неоднократно брали над ними верх. Даже на уровне этих крутых парней мы выглядели вполне достойно.
По вечерам три раза в неделю в спортзале на Мишкиной вилле с нами занимался инструктор рукопашного боя. Этот мужик, работающий в одном из военных училищ, брал за час пятьсот долларов, но он того стоил. Среды мы посвящали парашютной подготовке, а по пятницам учились управлять легкомоторными самолетами в авиаклубе. Два раза в неделю по утрам – конный спорт. Утром понедельника – фехтование. И это все не считая ежедневных трехчасовых упражнений на тренажерах.
За несколько месяцев из рыхловатых, начинающих полнеть ребят мы превратились в крепких, жилистых с прекрасной реакцией бойцов. После такой подготовки нас можно было забрасывать с парашютом или без в любую горячую точку планеты. Мы даже внешне стали походить на «диких гусей». Лица загорели и обветрились, животы подтянулись, на указательном пальце правой руки и на костяшках кулаков – мозоли, на правом плече постоянный синяк от приклада, а главное – неистребимый запах пороха, который, кажется, пропитал даже внутренности.
Нестерпимо хотелось применить полученные умения на практике. И мы не выдержали и провели несколько вылазок. Остановили танковую атаку немцев под деревней Крюково (это место выбрали из-за песни). А после полного уничтожения танкового батальона пятнадцать минут отстреливались от бойцов НКВД. Потом была операция по освобождению Зои Космодемьянской в селе Петрищево. Девушка оказалась довольно симпатичной, и секс-террорист Мишка даже стал делать ей двусмысленные комплименты. Мы с Гариком с трудом утихомирили нахала. Но в основном все наши акции были мелочовкой. Хотелось чего-нибудь глобального.