Хихикнув, девушка что-то негромко прошептала, и в ее руке зажегся крошечный бело-голубой шарик. Стряхнув с ладони магического светлячка, Яллаттан приказала:
— Лети!
Шарик, чуть покачиваясь, послушно замер метрах в трех впереди. Назвать его «ослепительным» капитан бы не решился, но света для своих размеров он давал прилично: идти, не рискуя на что-нибудь наткнуться, можно.
— Это оружие? — подозрительно косясь на тускло отблескивающую в руке капитана сталь, уточнила девушка. — Не магическое?
— Нет… ну, то есть да, оружие, но нет, не магическое, — запутался Алексей, поспешив перевести разговор: — Слушай, как ты это делаешь?
— Светоч? — Эльфийка пожала плечами. — Это люминус, очень простое заклинание. И очень удобное, его даже не нужно поддерживать — будет гореть, пока не прикажу потухнуть. Пойдем дальше?
— Пойдем, — согласился капитан, с интересом наблюдая, как магический светляк послушно плывет, освещая дорогу, в нескольких метрах перед ними. Действительно, удобно… и наверняка здорово демаскирует.
Несколько минут спутники шли молча, следуя за люминусом. Шаги в ватной тишине мертвого (сейчас это понятие ощущалось как-то особенно остро) города звучали глухо, словно Алексей и Яллаттан двигались по подземелью. Когда до невидимого в темноте корабля, по прикидкам капитана, осталось не более сотни метров, эльфийка неожиданно сжала его руку:
— Чувствуешь?
Да, он чувствовал: едва успевший успокоиться магический эфир внезапно заволновался, реагируя на происходящие в нем изменения. Взламывающая древнюю магию волшба одержала победу в невидимой борьбе. Нависающий над головой купол пересекла абсолютно ровная линия, после окружающей тьмы кажущаяся ослепительно-яркой. Спустя миг пылающая светом ясного летнего неба линия расширилась, превращаясь в полосу и продолжая расти — жуткая для того, кто знал, ЧТО ИМЕННО ее породило, волна шла на убыль. И не только она одна: магическая занавесь не просто «стекала» с защитной полусферы, она поглощала и растворяла ее. Замерев на месте, спутники несколько мгновений разглядывали удивительную метаморфозу. Спустя десяток секунд над ними уже сияла широкая полоса чистого неба, дающая вполне достаточно света, чтобы можно было идти дальше, и эльфийка погасила светоч.
Алексей же, отведя взгляд от очищающихся от магической скверны небес, во все глаза рассматривал высящуюся перед ними громаду колониального транспорта. Оставшееся расстояние уже не могло скрасть истинных размеров корабля: зарывшись при посадке в грунт на полсотни метров, его корпус возвышался над поверхностью еще почти на сто пятьдесят! Длина же «Эльфа», если верить отцовскому рассказу и его собственным прикидкам, составляла никак не меньше километра с небольшим.
Взглянув в направлении его взгляда, Яллаттан негромко ахнула:
— Что это, Аллексей?!
— Тот самый «небесный чертог», что я обещал тебе показать. На этом кораб… на этой штуковине жизнь и пришла в ваш мир. Так что в какой-то мере ваши книги не врут — когда-то, очень давно, она спустилась с небес, неся на борт… неся внутри множество живых, — на секунду капитан было замялся, но все же договорил, — людей.
— Людей? — несмотря на всю нереальность происходящего, подозрительно переспросила эльфийка. — Каждый эльф с младенчества знает…
— Да-да, фея, я в курсе, — Алексей излишне торопливо помотал головой. — Давай мы все-таки перенесем на потом дискуссию о зарождении разумной жизни Дальира, ладно? Пошли, глянем, нельзя ли где-нибудь пролезть…
Он не договорил, прислушиваясь. Последние остатки магического покрывала сползли вниз, исчезая где-то среди руин городской окраины, и вместе с ним на Пустошь вернулся звук. На город накатывался низкий рев тысяч глоток и тяжелый топот. И, что особенно неприятно, не такой уж и далекий — что такое считаные километры для атакующей орды? Особенно если в качестве передовых частей — всадники на лошадях? Ничего!
Выдернув из его руки ладонь, Яллаттан отскочила в сторону и что-то торопливо зашептала, помогая себе пассами рук. Что она делает, капитан даже не стал спрашивать: если не поисковое заклинание, то наверняка какой-нибудь там «полог невидимости» или нечто ему подобное. Только бессмысленно это — Алексей сейчас с особой остротой понимал, какая магия пошла в ход — куда там девушке с ее отнюдь не самыми сильными способностями пытаться с ней сравняться! А вот спешить надо, ой как надо…
— Вижу сокрытое, вижу далекое, вижу незримое, — нараспев протянула-пропела эльфийка, завершая инициацию заклинания, и в тот же миг Алексей ощутил судорожный рывок магического эфира. Яллаттан сдавленно вскрикнула — невидимая сила швырнула ее на землю и, протащив по камням, оставила в покое. Чья-то гораздо более сильная волшба с легкостью смяла незавершенное заклинание, обращая уже влитую в него Силу в чудовищный, направленный против самого чародея, откат. Воздух в нескольких метрах от капитана потемнел, принимая форму небольшого смерча или воронки, с каждым мгновением все более и более наполняющейся чернотой. Эфир уже не просто дрожал: магические потоки меняли привычное направление, закручиваясь спиралью вокруг зарождающегося портала. Да, именно портала — знание, как обычно, пришло из ниоткуда — кто-то открывал астральный путь, собираясь выйти рядом с ними в обычный мир. И капитан вовсе не был уверен, что этот «кто-то» будет исполнен к ним особенно добрых чувств — в наличие оных в этом мире ему верилось все меньше и меньше.
Мгновением спустя он убедился в своих подозрениях. Иссиня-черная, лишенная глубины и объема, словно сотканная из самой тьмы, воронка замерла, принимая очертания человеческой фигуры, и неожиданно потекла с нее сотнями впитывающихся в землю ручейков. Кэлахир не стал дожидаться, пока погаснут остаточные эманации заклинания переноса — небрежным жестом разорвав последние магические нити, он рывком покинул круг почерневшей, окончательно мертвой земли. Поражающий Тьмой уже был зажат в занесенной для удара руке, черной трещиной в плоти мирозданья возносясь над головой полуэльфа…
— А потом нам еще сверху какими-нибудь огненными шарами или ледяными молниями добавят, — мрачно посулил Либор-зануда. — Вот тогда-то уж никому мало не покажется! Точно говорю.
Стоящие вокруг него молодые воины тревожно переглянулись. Каждый из них боялся, что если сейчас ляпнет какую-нибудь глупость, которую ветераны расценят как проявление слабости или, что еще хуже, трусости, то житья ему в отряде уж точно не будет! При этом они как-то не задумывались над тем, что в грядущем сражении их жизнь окажется на пороге смерти и без помощи старших товарищей. Вместо молчащих новобранцев «пророку» неожиданно ответил сам господин лейтенант, до того не проявлявший к солдатской трепотне ровным счетом никакого интереса. Оторвавшись от разглядывания зеленой стены, перед которой замерла армия в ожидании решающего приказа, офицер выплюнул изжеванную травинку и, повернувшись к подчиненным, лениво процедил:
— Зануда, еще раз услышу, как ты молодым всякую хрень втираешь, лично и уши, и язык отрежу! Мне в бою воины нужны, а не трусливые зайцы, что от каждого шороха в кустах будут прятаться. Усек?! — Это уже было сказано с явной и неприкрытой угрозой.