— Ярина! Выруби его!
— Сейчас!
Барон распахнул глаза. Он видел только потолок фургона, но при этом перед ним, как на ладони, лежала вся картина. Сверху Милана. Тяжелая тварь, которую никак не удается парализовать. Верея готовит магические путы. Ярина договаривает последнее слово оглушающего аркана.
«Не справлюсь…»
Берислав понял, что проиграл, что успеет убить только Милану, а потом его вырубят, освежат в памяти соответствующие техники и скуют по-настоящему. Он окажется в полной их власти. Он не вырвется. Он умрет.
«Я все равно умру!»
В следующий миг невидимое щупальце оставило воеводу, изогнулось, жестко ударило в грудь Берислава и разорвало ему сердце.
* * *
Москва, Садовническая набережная,
3 ноября, пятница, 03.08
— А этот перстень мне особенно дорог, — проникновенно сообщил Инций, с любовью разглядывая оправленный в белое золото крупный изумруд. — Фата Аглая, жена барона, между прочим. Не будем упоминать имен, хотя… если ты будешь настаивать…
— Я знаю, за кем замужем фата Аглая, — ровным голосом произнесла Бьяна.
— Милейший мужчина и замечательный воин. Правда, до сих пор ни о чем не догадывается, но ведь мы не обсуждаем уровень интеллекта иерархов Зеленого Дома, ведь так? — Инций подышал на камень и потер его о простыню. — К тому же барон любит Аглаю с прежним пылом. Помню, она рассказывала…
«Что я здесь делаю?!»
Поначалу Бьяна не обращала особого внимания на милое щебетание конца. Огромная кровать, шелковые простыни, множество подушечек, бокал вина и… нега. Восхитительная расслабленность, которая приходит только после очень, очень хорошего секса. А разве ночь с концом может быть плохой?
— …Потом Аглая сказала, что больше не может обманывать мужа и нам надо остановиться. Ну, остановиться, так остановиться, я с уважением отношусь к семейным ценностям. В клубе она по-прежнему бывает, но ко мне заходит нечасто. Пару раз в месяц…
Бьяна потянулась.
«Как же это произошло? Как ему удалось заманить меня?»
Она не сразу догадалась, что управляющий «Кастрюли» добивается взаимности, попала под его обаяние, как «Титаник» под айсберг. Мелькнула мысль, что Инций вроде нездоров, но потом поняла, что хорошему коту и в декабре — март, и сдалась окончательно.
«Конец может увлечь кого угодно, но зачем? У нас с Инцием были нормальные деловые отношения… А разве они испортились?»
Моряна покосилась на беззаботно болтающего конца.
«Нет, пожалуй, не испортились. Можно сказать, мы стали ближе друг другу… И тем не менее. Зачем?»
«Да расслабься ты! Все прошло отлично! Не порть вечер!»
Бьяна знала, что красива: высокие скулы, тонкий нос, довольно большие для моряны глаза — она привлекала внимание мужчин. Фигура тоже не подкачала. Как и все оборотни, Бьяна была стройной, подтянутой и не знала проблем с лишним весом. И так же, как все оборотни, Бьяна была одинока.
Тайный Город принял морян: белые получили все права сразу, черные — не так давно, однако жители еще помнили, что оборотней вывели искусственно, что семью вызвал к жизни гений легендарной фаты Мары, и это обстоятельство нет-нет да и проскальзывало в разговорах. В случайно оброненном слове. Во взгляде. Поэтому моряны, как правило, выбирали себе мужчин среди не подозревающих о существовании Тайного Города челов.
Развлекались, но не привязывались. Заводили детей — у них рождались исключительно девочки — и вновь оставались одни.
Похожий принцип исповедовали и концы, только без детей. Однако Бьяна, с младых когтей отличавшаяся холодной рассудительностью, считала жизнерадостных толстяков слишком легкомысленными и до сегодняшнего дня не имела опыта общения с ними. Ее смущала и, возможно, пугала их репутация сердцеедов, перед которыми не может устоять ни одна женщина. Бьяне нравилось думать, что она не такая, как все.
И вот — пожалуйста.
Моряна пригубила вино из бокала. Вспомнила, как кричала несколько минут назад. Что порвала наволочку. И сделала глоток побольше.
«Надо было раньше с ним переспать!»
— И чтобы больше мы вас здесь не видели! Понятно?
Перегородившие двери вышибалы с доброжелательной злостью посмотрели на Красных Шапок.
— У нас приличное заведение.
— Вам здесь не рады.
Копыто шмыгнул носом и раздраженно перебил вышибалу:
— Мы сами знаем, кто нам рады, а кто…
— Не расслышал, мужчина?
— У вас претензии?
Хозяева заведения знали толк в безопасности: здоровяки возвышались над Красными Шапками не меньше чем на полтора фута, ширина их плеч наводила на мысль о бескрайних сибирских просторах, и связываться с челами такого размера дикарям не хотелось.
— Дать вам в жалобную книгу?
— Обойдусь.
— Спасибо, что не выбрали наш бар, — подытожил вышибала и с широкой улыбкой закрыл дверь.
— Идиоты, мля, — пробубнил Копыто, которому очень не понравилось, что последнее слово осталось за челами. — Очень надо!
И покосился на подчиненных.
Подчиненные отвели взгляды.
— Пойдем в другой бар? Время ведь детское, мля.
— Там тоже денег попросят, — вздохнул Иголка.
— А мы скажем, что потом дадим.
— Только что сказали.
— Угу, — поддакнул обычно лояльный Контейнер.
— Кто же знал, что здесь такие здоровенные вышибалы, — скривился Копыто. — Мы другой бар найдем, где вышибалы мелкие.
— Ночь на дворе, — напомнил Иголка. — Хрен мы такой бар найдем.
И сплюнул.
Умение создавать големов всегда считалось в Тайном Городе высоким искусством, хотя теоретически в этом направлении магической науки не было ничего сложного: ведь даже относительно слабая фея способна сформировать дух и запечатать его в глиняное тельце. Вопрос только в том, сколько он протянет? На что будет способен? Какие приказы сможет исполнить или вообще — понять? Как говорится, дело в нюансах.
Подлинные мастера големов были наперечет, и творили они не заурядных слуг для нудной работы, не штампованные поделки, что продавались в супермаркетах Торговой Гильдии и работали по принципу «plug and play», а совершенных созданий, обладающих пусть и примитивным, но интеллектом. Боевых големов, способных проводить автономные операции. Телохранителей. Дворецких. Компаньонок. Любой внешний вид. Любая продолжительность жизни. Главное, чтобы заказчик смог оплатить свои желания.