…Ноги Акридделат подкосились, и муж подхватил её. Никто за стенами храма этого не увидел — сыновья Младшей Матери успели закрыть двери. На площади все буйствовали, но теперь радость толпы произрастала сама из себя. Кто-то пел, кто-то просто кричал. На стенах и стёклах были выписаны заклятия звукоостановки, и они светились — так сильно было давление на них. Несмотря на заклятия, отзвуки криков достигали внутренних помещений.
Господин Ярит поднял жену на руки и отнёс её на постель.
— Кровь небесная, — сказал он и утёр пот со лба. — Я будто сам там стоял. Как они кричат!
Акридделат глубоко вздохнула.
— Это вовсе не тяжело, Нерсен, — пробормотала она. — Люди как будто держат тебя на весу, одними взглядами. Но всё-таки…
— Тебе надо поспать, — сказал господин Ярит.
— Мне надо продиктовать письма. Ох, я так торопилась поговорить с Юцинеле… кажется, это придётся отложить.
— Арсен, — сказал отец, — позови секретарей. Акри, я могу отвезти госпожу Юцинеле к нам домой. Там она будет в безопасности… если дело за этим.
— Безопасности? — тревожно переспросила госпожа Айет. — Я совсем ничего не понимаю. Прошу меня простить, но я давно уже теряюсь в догадках. Госпожа записана у нас как Цинелия Леннерау, и сама она никогда этого не отрицала. Так сказано и в её документах. Ни о каких особых обстоятельствах речи не шло…
Младшая Сестра вопросительно взглянула на Неле, и та почувствовала, что у неё горят уши. «Никакого зла не случилось оттого, что я не сказала правду, — напомнила себе Неле. — Зло бы от правды случилось», — но стыдно всё равно стало. Старшие Сестры поодаль снова начали переглядываться и многозначительно хмурить седые брови, хотя знать ничего не могли и решать тоже.
— Не беспокойтесь об этом, Эмеллат, — твёрдо сказала Акридделат. — Это моё дело.
Госпожа Айет даже закашлялась, проглотив окончание фразы. Теперь она смотрела на Неле почти с ужасом, и горянке хотелось провалиться сквозь землю.
— Мы… — выдавила медик, — можем немедленно выписать госпожу… Юцинеле. Курс лечения уже окончен.
— Так и следует сделать, — сказал господин Ярит. — Джесен, добудь-ка быстро паровик. Нужно отвезти молодую госпожу к нам. Не тревожьтесь ни о чём, Неле, мы будем очень рады принять вас гостьей.
Рыжий, ражий Джесен выскочил за дверь, едва не сбив с ног рвавшихся наперерез секретарей — юношу и девушку в священнической одежде.
«А что же Мори? — с нахлынувшей внезапно тоской подумала Юцинеле. — Если он снова спросит меня? Он ведь думает обо мне. Он мне хотел помочь…» Младшая Мать и её муж всё решали легко, как решают люди, свыкшиеся со своей большой властью. Акридделат и впрямь стояла вровень принцессе Лиринии, а то и повыше. У неё случилось к Неле какое-то важное дело, о котором, кажется, никто, кроме неё, и не знал. Дело это было больше самой Неле и её судьбы…
— Письма, — говорила Младшая Мать. — Полуофициальная форма. Просьбы… прибыть для личной аудиенции… Её царскому величеству Лумирет. Его императорскому величеству Морэгтаи.
Неле вздрогнула, услыхав знакомое имя. «Величество? — повторила она мысленно. — Неужели императора Уарры так же зовут?», — но до императора Уарры ей не было дела, и она вернулась к своим раздумьям.
— Госпожа Айет, — тихонько проговорила она, — а если придут и спросят Цинелию, ответите ли, что Младшая Мать меня приютила?
— Если Младшая Мать соизволит разрешить, — шёпотом ответила та. — Госпожа Леннерау… вы скрывались у нас от кого-то? Вы в опасности? Господин Дари как-то вовлечён в это? Ох, не отвечайте, простите моё любопытство, я понимаю, что это не шутки…
Неле закрыла глаза.
Вскоре вернулся Джесен.
Неподалёку от кафедрального собора, на берегу Серебряного залива, стоял просторный, окружённый садом особняк господина Ярита. Красивый, видный был дом — бело-золотой, украшенный лепниной, с высокими окнами в тонких переплётах. В саду цвели розы и журчали фонтаны, прекрасные статуи скрывались в кустарнике, качались качели маленькой Янеллет. Внутри же дома было ещё красивей. Здесь и ночью, и днём царила прохлада. Ясный свет дробился в цветном стекле маленьких ширм, на лёгкой мебели красовались истефийские покрывала, вышитые занавеси колыхались под ветерком. Много было диковинок — собранных господином Яритом или присланных разными людьми в подарок Младшей Матери. Юцинеле долго рассматривала вазы и веера с Восточных островов. На них изображалось всё то, о чём она слышала от Данирут — люди с огромными глазами, крылатые драконы и прекрасные демоны, все в золоте и самоцветах.
Светло и дивно было вокруг.
Неле ела тоска.
…День, ночь и ещё день прошёл перед тем, как Младшая Мать возвратилась из храма. Горянка не торопила время. Она полагала, что важный разговор займёт несколько часов, а потом Акридделат передаст дело тем, кто должен им заниматься. Так было с принцессой Лиринией, так будет и сейчас. Юцинеле мыслила здраво и отнюдь не переоценивала свою значимость. Раз за разом получалось, что сильные люди использовали её для своих целей, но их взгляды обращались к Юцинеле вовсе не потому, что она была сильна — скорее наоборот. Отец послал её в Ройст как бесполезного полувоина. Лириния выбрала её как поддельную принцессу. Наверно, и для Младшей Матери она была кем-то ненастоящим. «Я ведь даже и для Мори ненастоящая, — с грустью думала Неле. — Именем я чужим назвалась и судьбу придумала… Что за доля моя такая!»
Арсен и Джесен носились по городу из конца в конец, показывались в доме на пару минут, а потом снова спешили куда-то. Горянка не могла взять в толк, чем они заняты. Судя по озабоченному виду, с которым они перекидывались словами с отцом, братья проводили лето не в праздности. Сам господин Ярит день-деньской сидел в своём кабинете за бумагами, а если исчезал, то обнаруживалось это, лишь когда он возвращался — с усталыми глазами и усмешкой на тонких губах. Слуги прилежно трудились; Юцинеле предложила помощь кухарке, но строгая рескидди отослала её. Одна Янеллет, маленькая Неле, была беспечна — бегала по саду и дому, пела, мешала работать отцу. Узнав, что мама вышла из затвора живая и здоровая, девочка неожиданно успокоилась и ждала её домой терпеливо, без грусти.
Потом приехала Акридделат.
В окно Неле увидела, как господин Ярит обнимает и целует свою жену, и улыбнулась с печалью. Сыновья Акридделат и Нерсена стали взрослыми, а любовь их не состарилась. Женщины Древнего Юга оставались красивыми невестами в том возрасте, в котором горянки дряхлыми старухами ложились в землю. «Наверно, это из-за крови демонов, — думала Неле. — Рескидди смешались с бессмертными, и поэтому живут долго, не старясь».
Мягко ступая по белому песку дорожек, Младшая Мать шла к дому. Янеллет вылетела из дверей и с пронзительным криком кинулась ей на шею. Акридделат рассмеялась, подбрасывая её в воздух; поймал дочь уже господин Ярит и посадил ту себе на плечи. Был вечер. Ало-золотая дорожка протянулась от солнца по водам Джесай, закатный свет наполнил улицы. «Красиво», — думала Неле, дивясь, отчего так пусто у неё в груди.