- Меара, - повторила Эльфейм. - Какую работу ты можешь делать лучше всего?
- Я… я… - Она запнулась, а затем выпалила: - Я отлично умею наводить порядок.
- Тогда ты пришла по адресу. Здесь есть где прибраться. - Она окинула взглядом остальных. - Те, кто умеет убирать, пожалуйста, скажите ваши имена Меаре.
Эльфейм снова взглянула на девушку, которую выбрала, и увидела, что ее глаза расширились от гордости.
- Меара, я прошу, чтобы в конце дня ты мне дала список тех, кто будет работать с тобой. Теперь о другом, - продолжила Эльфейм. - Кто мои кухарки?
Мгновение поколебавшись, руки подняли четыре молодые женщины, стоящие небольшой группкой рядом друг с другом. Та, которая находилась в середине группы, сделала шажок вперед. У нее были огненно-красные волосы и дивные глаза цвета нефрита.
- Мы услышали твой призыв и приехали из замка Макнамара. Тамошняя главная кухарка оказалась… - Она сделала паузу и посмотрела на подруг, ища поддержки.
Они ободряюще кивнули ей.
- Да, она была очень сварливой и не любила молодых кухарок, особенно тех, у кого появлялись новые идеи.
Огненноволосая девушка говорила с мягким западным акцентом.
Эльфейм вздернула брови.
- Могу уверить, что я не имею ничего против молодых кухарок. Мне очень нравятся новые идеи.
По- моему, я не сварливая, но Кухулин, вероятно, не согласится со мной.
При упоминании имени ее красивого брата девушки захихикали и заулыбались.
- Итак, кто из вас готовит лучше всех? - спросила Эльфейм.
Три пары глаз взглянули на девушку, которая говорила.
- Мы все отличные кухарки, но, признаюсь, у меня особый талант к тому, что касается кухни. Меня зовут Винни. Девушки, пришедшие со мной, - Ада, Коллин и Ула.
Она поочередно указывала на каждую, называя имена.
- Винни, я рада объявить, что ты моя новая главная кухарка, - сказала Эльфейм. - Твое первое задание - осмотреть то, что осталось от кухонь замка. Определи, что надо восстановить в первую очередь, чтобы как можно быстрее дать приказ строителям. Вам нужно накормить много голодных ртов.
- Да, Богиня, - поспешно поклонилась Винни.
Эльфейм стиснула зубы, услышав свой титул. Богиня. В ней никогда не будут видеть просто молодую девушку, которая любит бегать, смеяться со своей семьей и подолгу резвиться в бассейне, сделанном для матери. Ее всегда будут воспринимать только как Богиню, если, конечно, кто-нибудь не заставит их смотреть на нее по-другому.
Может быть, она сумеет это изменить. Решение созрело мгновенно.
- Леди!… - сказала она.
Болтовня тут же смолкла, и все взоры обратились к ней.
- У меня есть просьба ко всем вам. Мы собираемся долго работать вместе, бок о бок, и я предпочитаю, чтобы вы называли меня по имени, а не титуловали Богиней.
Женщины заморгали, на их лицах появилось выражение изумления. Эльфейм вздохнула.
- Или же можете называть меня госпожой. Как угодно, только не Богиней, - безнадежно проговорила она, потому что все молчали. - Теперь дальше, - быстро продолжила девушка. - Что еще? Знаю. Есть здесь кто-нибудь, кто умеет хорошо ткать или вышивать?
Поднялось несколько рук. Эльфейм поймала на себе взгляд довольно пухлой блондинки, розовое лицо которой словно все время пылало.
- Как твое имя? - спросила ее Эль.
- Кейтлин.
- Кейтлин, ты умеешь ткать или вышивать?
- И то и другое, госпожа.
- Отлично. У меня есть мысли относительно новых гобеленов. Мне бы хотелось, чтобы они отражали определенную тему для каждой значительной комнаты замка, начиная с Большого зала. - Голос Эльфейм трепетал от волнения. - Его темой будет сам замок. Я хочу, чтобы гобелены изображали возрожденный Маккаллан во всем его великолепии и красоте.
Кейтлин несколько раз моргнула, прежде чем заговорить.
- Но, Богиня… хм… в смысле, госпожа, как мы узнаем, что именно ткать? - Она беспомощно указала на развалины, громоздящиеся перед ними. - Он пока не выглядит таким уж великолепным.
Эльфейм нахмурилась. Она забыла, что никто из них не представлял себе, как будет выглядеть заново отстроенный замок.
- Думаю, мне придется найти художника. Она замолчала, вглядываясь в свой любимый полуразрушенный замок.
- Я могу сделать рисунок, госпожа.
Эль завертела головой, безуспешно пытаясь увидеть говорившую женщину.
- Кто это сказал? - спросила она.
Тот же самый нежный голос ответил из-за чужих спин:
- Это я, Бренна.
- Иди сюда, я тебя не вижу, - нетерпеливо велела Эльфейм.
Женщины расступились, чтобы пропустить миниатюрную брюнетку. Ее голова была наклонена, лицо скрыто. Эльфейм тотчас же заметила, что все остальные отводили от нее взгляды, словно смотреть на нее им было неудобно. Тут женщина подняла голову. Эльфейм почувствовала, как внезапная дрожь сотрясла ее тело, когда она увидела лицо Бренны. Но Эль не подала виду, внешне оставшись безразличной.
Бренна была молодая и когда-то симпатичная. Эльфейм увидела это по левой стороне ее лица. Правая же была полностью изуродована. Ужасные шрамы от ожогов начинались на шее и покрывали половину лица. Они были широкие, самые глубокие из них оказались блестящими, розовыми и белыми.
Линия губ справа отсутствовала. Это смотрелось тем более ужасно по сравнению с гладкими, полными, неповрежденными губами по другую сторону лица. Правый глаз казался ясным и целым. Он был карим, как и левый, но шрамы словно стягивали его, и это производило гнетущее впечатление.
Она стояла очень тихо, позволяя Эльфейм рассматривать себя. Бренна бесстрашно встретила пристальный взгляд богини.
- Думаю, я смогу нарисовать для тебя замок, - сказала она ясным уверенным голосом.
- Ты художник, Бренна? - спросила Эльфейм.
- Я немного умею рисовать, особенно то, что воображаю в собственном уме, - улыбнулась она уголком рта, и Эльфейм удивилась, найдя ее улыбку покоряющей. - Поэтому думаю, что у меня получится нарисовать то, что нужно, если ты сможешь мне это описать.
Эль восторженно закивала, но, прежде чем она успела сказать хоть слово, Бренна продолжила:
- Но тебе следует знать, что я не считаю себя художником. Я знахарка.
Лицо Эльфейм расплылось в широкой улыбке.
- Тогда ты очень нужна нам, Бренна. Рабочим, которые все время что-нибудь таскают и строят, обязательно потребуется помощь знахарки. Я знаю, что мой собственный брат имеет особую способность получать порезы и царапины, хотя он и опытный воин.