– Ты в своем уме?! Ты меня тоже подозреваешь в том, что я мошенничала?!
– Нашлись копии документов, подписанные твоей рукой. Писаренков собрал на тебя довольно увесистый компромат.
– Быстро. Отправляйся. К нему. В кабинет, – с паузами произнесла Ада. – Открывай его стол, компьютер, папки и зачитывай мне все, что найдешь!
Пока Игорь выполнял задание, она с прижатым к уху телефоном ходила по полянке. Ее спутник продолжал сидеть на бревне и как ни в чем не бывало жевал бутерброд, вытащенный под шумок из сумки. Ада со злости чуть не запустила в него телефоном. Ну как он может?! Как может вот так спокойно обедать, когда она тут траншею от беспокойства уже протоптала! Ничего не значит его объятие! А она-то уже подумала, что он испытывает к ней симпатию. Если бы это было так, вряд ли бы он продолжал с таким невозмутимым видом перекусывать, когда «дама сердца» не находит себе места от беспокойства.
– Ада… – раздался в трубке голос Игоря. И по его осторожному тону девушка поняла, что случилось еще что-то.
– Ну что?!
– Все пусто. В компьютере – никакой информации. В ящиках, кроме канцелярии, ничего нет.
– О боже-е-е… – простонала она, хватаясь рукой за голову.
– Только одну папку нашел, на полке.
– Открывай и зачитывай, что там есть!
– Эм… Не знаю, имеет ли это отношение к делу.
– Читай!
– Тут будто личные дела собраны. На каких-то девушек. И одного молодого человека. Новинская Оксана Юрьевна, год рождения тысяча девятьсот восемьдесят второй, адрес проживания… – начал зачитывать Игорь. Ада зажмурилась и тяжело выдохнула: информация, которую Писаренков собирал по ее просьбе.
– Сухих Владимир… – закончил Игорь. – Только персональные данные этих людей, и ничего больше. На самой папке стоит дата…
И это так похоже на скрупулезного Писаренкова: он на любой бумажке прописывал дату и заносил документ в какой-то свой реестр.
– …Прошлогодняя.
– Погоди. Как – прошлогодняя? – не поняла Ада. Задание собрать информацию на ее знакомых по интернату Сергей получил недавно.
– Вот так. На папке стоит дата – ноябрь прошлого года. Ну и на каждом листочке тоже.
– Ничего не понимаю…
Зачем было Писаренкову собирать информацию задолго до того, как его попросили об этом? Или… Ада похолодела от внезапно пришедшей догадки: в ноябре прошлого года все эти люди еще были живы!
– Ада, мне нужно тебя оставить. Звонок от босса на другой телефон.
– Перезвони мне!
Сташков не ответил и отключил вызов. А Ада без сил опустилась прямо на траву. Это просто какой-то кошмар… Это театр абсурда. Абракадабра и путаница.
Почему Писаренков собирал данные на интернатовских еще до их гибели?!
– Вставай! Пошли! Чего расселся? – вызверилась она на спокойно вытирающего рот салфеткой Джека. Тот и ухом не повел, достал из сумки другой бутерброд, неторопливо развернул фольгу и протянул его Аде.
– Садись и поешь.
– С ума сошел?! – Она выхватила бутерброд из его рук и швырнула на траву. На глаза навернулись злые слезы. Что-то много она в последнее время плачет. Будто за два дня решили пролиться все «осадки», не выпавшие за все долгие годы засухи…
– О господи, – тяжело выдохнул парень. – Эта дамочка меня с ума сведет своими перепадами настроения. Боже милосердный, когда родится уже тот гений, который напишет не менее святую, чем Библия, книгу о настроениях и желаниях женщины?
Он аккуратно поднял бутерброд, отряхнул и завернул обратно в фольгу. После чего протянул руку и, взяв Аду за запястье, усадил рядом с собой на бревно.
– Ну, рассказывай, что еще приключилось…
Боярышники, 1955 год
Слух, что Захариха прячет сундук с сокровищем, пошел от колхозного пастуха Седова. Недосчитался тот одной коровы в стаде, отправился вечером в лес искать, да и увидел, как старуха копает в огороде яму. Забыв о корове, притаился за забором: что же дальше будет. А Захариха опустила в яму ящик. Сухонькая, старая, сучковатая, что многовековый пень, а вот силы откуда-то нашлись. Ну да не зря звали ее местные ведьмой. Шепотом, конечно, ибо – советская власть, пионеры и строительство коммунизма. А в стране развитого социализма, стране-победительнице какие, скажите, могут быть ведьмы? Предрассудки все. Однако говорили люди, что раньше, еще в досоветские времена, травяные настои Захарихи славились на все местные деревни. Даже, говорили, дочь графа обращалась к ней за помощью и платила за услуги фамильными драгоценностями. А что, если в сундуке и есть те самые драгоценности, которые, опять же по слухам, пропали из дома после гибели всей графской семьи?
Пастух Седов скумекал, что можно прийти к старухе под покровом ночи со сватом да вырыть сундук. А дальше уж найдут, как сбыть драгоценное: сват на то и сват, что знает, кому и куда «сосватать» сокровище.
Так бы все и случилось, не выпей в тот вечер Седов лишнего. Вот ведь напасть какая: нужно было соседу именно в тот вечер позвать его попробовать свежей самогоночки, женой наваренной! «Нектар» оказался что надо. И в ту ночь Седов так и не дошел ни до свата, ни до Захарихи. Но проболтаться об увиденном успел, и слух огнем по траве распространился дальше, отравил едким дымом юные умы – старшего сына хозяина избы, который не преминул поделиться тайной еще с двумя друзьями. И группка из трех мальчишек, возглавляемая старшим сыном соседа пастуха Седова, вооруженная лопатами и мешком, под покровом ночи двинулась из деревни.
Маловероятно, что в огороде старухи может быть зарыт настоящий клад. Насочинял спьяну Седов. Но свойственный мальчишкам азартный авантюризм толкал их в спины. То подбадривая друг друга, то беря на слабо, то усмиряя страх мечтами о том, как много всего они смогут купить на вырученные от продажи драгоценностей деньги (как сбывать драгоценности, конечно, не думалось), они прошли добрую часть леса, умудрившись не сбиться с пути. А вон и дом Захарихи. Вот здесь пришлось погасить взятый из дома фонарь: а вдруг старуха не спит и заметит огонь?
Огород у Захарихи был небольшой, но не перерывать же весь от забора до забора! Два младших пацана пригорюнились. Но старший быстро сообразил, что надо просто присесть за сломанной телегой, откуда вел наблюдения Седов за Захарихой, и оттуда уже будет видно нужное место. Так и сделал. Запомнил, какая часть огорода хорошо видна ему из-за телеги и отправился исследовать нужный пятачок. Искать не пришлось долго: земля в том месте была рыхлой, неутрамбованной. То ли у старухи уже сил не хватило замести как следует следы, то ли и предположить не могла, что кто-то за ней наблюдает.
– Копайте! – приказал парнишка младшим, решив, что доверит им копать, а сам уже вытащит сундук.
Копали долго, младшие тихо ныли, кляли затею, огрызались на старшего. И в тот момент, кода один из мальчишек уже в сердцах бросил лопату, раздался лязгающий звук: то ли на камень наткнулся инструмент, то ли и вправду на зарытый сундук.