Что касается наследственной аристократии, никогда за всю историю ни один аргумент в ее пользу не выдержал испытания временем. Уважаемый представитель Вестфала говорит о том, чтобы «противостоять толпе», но разве не Сенат противостоял действиям Сципиона Африканского в Пунических войнах? А вот поддерживала его именно толпа. Множество примеров тому, что подобные органы действуют не во благо нации, а лишь на основании убеждений и предрассудков небольшой горстки избравших самих себя, желающих больше всего на свете во что бы то ни стало удержать власть. Северо-Американский Союз развалился не из-за «толпы», а из-за того, что некоторые политические партии так зажрались, что сами же и лопнули от обжорства и непомерной жадности той самой богатой аристократии. Эти богатеи были настолько далеки от реальности, что не замечали приближающейся опасности. То же самое можно сказать о Разийском Союзе – там к власти пробилась бюрократия, ставшая наследственной и настоявшая на самопереизбрании. Она также была далека от реальности, и через какое-то время положение стало критическим.
Лично я и мои соратники, представители Оверджея и Калинаса, – мы вступаем в Союз. Но знайте, на нашей территории все граждане, все представители толпы свободны: свободны действовать, свободны голосовать, свободны получать от жизни все сокровища и радости, которые по закону им полагаются. Если какой-либо «раб» пересечет границы нашей державы, он обретет свободу, и тогда вам, чтобы получить его назад, придется посылать за ним свои армии. Более того, хоть мы и принимаем мантию аристократии, потому что ее насильно накидывают на нас, но мы в корне возражаем против самой сути этого явления!
Шейда кивнула Эдмунду. И он занял свое место, гневно поглядывая на представителя Читао.
– Остались лишь вопросы об аристократии и батрачестве. Мы сейчас проголосуем и тем самым решим их. Первым делом голосуем за разрешение долгового батрачества в тех областях, которые выступают за него, и одновременное искоренение его в остальных областях.
Как она и опасалась, поправку убрать не удалось. Оказалось, что представителей, проголосовавших за нее, больше, чем против. Шейда уже подумывала, что пошла на слишком много компромиссов и пригласила на собрание представителей городов, которых, может, и не стоило звать вообще. Но она не могла упускать даже малейший шанс. Пусть эти люди не во всем с ней согласны, но они ее все-таки поддерживают, пусть и ценой временного возвращения к крепостному праву. Такова плата.
– Поправка прошла, – грустно констатировала Шейда и взглянула на Эдмунда.
Тот лишь пожал плечами.
– А теперь о составе Верхней палаты парламента, в состав которой предлагается вводить и наследственных аристократов, и людей, получающих пост пожизненно за личные заслуги перед обществом. Будем голосовать.
И эта поправка прошла. Скорее всего, большинство делегатов уверены, что именно они окажутся в числе первых аристократов – членов Верхней палаты.
– Итак, мы разработали черновой вариант Конституции, – процедила Шейда. – Мы тут же размножим ее и приступим к распространению. Когда вы получите копии Конституции у себя на местах, приступайте к обсуждению, как сочтете необходимым, но постарайтесь вернуть копии как можно быстрее. Нам нужно знать, одобряете ли вы этот закон или нет. Помните, что это последний из черновых вариантов: если какая-либо община не примет его, значит, она отказывается от вступления в состав Свободных Штатов, следовательно, и от любой поддержки с нашей стороны. И от меня лично, – прибавила она, снова взглянув на Эдмунда.
Тот нахмурился, но кивнул в ответ.
– Благодарю всех за присутствие. – Шейда жестом дала понять своим виртуальным собеседникам, что собрание закончено и все свободны. Все – кроме Эдмунда. – Ты не примешь этот документ? – спросила она его.
– Приму, – после короткой паузы ответил он. – Но я абсолютно серьезно говорил о рабах, которые попадут на нашу территорию. Если нужно будет доказывать мою позицию силой, я готов ввести свои легионы даже в Читао.
– А как дела с легионами? – поинтересовалась она.
– Пока что нет даже и центурии [11] , – ответил он. – Но зато все идет хорошо.
– В качестве королевы я буду иметь право голоса в назначении кабинета, – сказала Шейда. – Тебя я хотела бы назначить военным министром.
– А я не хочу, – ответил Эдмунд. – Я хочу быть на поле боя вместе с солдатами. Ты даже не представляешь, как я устал сидеть за столом.
– Но ведь именно ты призвал меня мыслить стратегически, а не тактически, – напомнила ему Шейда.
– Я и думаю стратегически, – ответил Эдмунд. – Я абсолютно точно знаю, что в данный момент я твой лучший генерал. И было бы глупо назначать меня министром. Это работа военного администратора. И если он хороший администратор, то не будет вмешиваться в работу профессионалов.
– Кандидатуры? – спросила она.
– Все зависит от того, кто будет премьер-министром, – ответил он. – Но я бы предложил на этот пост Спехара. Он не зря считает себя прекрасным командиром и стратегом. К тому же он не будет возражать против неподчинения с моей стороны, иначе я пробью ему голову кузнечным молотом.
– Верю, – сказала Шейда. – Давай, Эдмунд. Передавай привет Данае. Кстати, как у нее дела?
– Она умница, – ответил Эдмунд. – Но из-за беременности стала медлительнее обычного.
– Беременности, ну да, – повторила Шейда.
– Что, моя королева? – улыбнулся Эдмунд. – Вам известна первая обязанность монарха, не так ли?
– Да, конечно, – ответила она, – потому и думаю об этом.
– И что ты собираешься предпринять – будешь рожать сама или прибегнешь к услугам репликатора? – с улыбкой спросил Эдмунд.
– Пока что до этого еще далеко, – ответила Шейда. – Если только не клонировать саму себя, надо подыскивать генетического партнера. Какие у тебя планы на уикенд, Эдмунд?
– Только попробуй что-нибудь в этом роде, и Даная убьет тебя, – ответил тот. – А теперь мне пора.
– Приятно поразвлекаться со своей армией, – помахала ему рукой Шейда. – И не забывай о моем предложении.
Учения продолжались, неделя за неделей. Утром они учились владеть мечом, метать копья, защищаться при помощи щита, маршировать строем; днем – опять тренировки с мечом и копьем. Техника владения мечом не представляла ничего сложного, несколько рубящих и колющих движений. На плацу были установлены деревянные манекены, обернутые сеном, и рекруты тренировались на них до изнеможения.
Тренировки с копьями также проходили очень дисциплинированно. Если это была копьевая атака, они тренировались идти строем и одновременно поднимать копья. Перед ними водружали специальную конструкцию – на сани устанавливали целый ряд деревянных щитов, на который они и должны были наступать. При метании они должны были на счет «два» бежать, потом бросать копье в цель. К концу учений все рекруты чувствовали себя какими-то боевыми машинами. Герцер догадывался, что так и должно было быть.