При этом он смотрел на нее тем сокровенным мужским взглядом дворовой собаки, которая до смерти хочет, чтобы ее погладили и накормили, но боится подойти. Ксанта так и не научилась не обращать внимания на такие взгляды и со вздохом добровольно обрекла себя еще на четыре декады заточения.
Для спуска Дреки на землю, вернее, на камни Хамарны никаких особых обрядов не требовалось, а потому Ксанта его почти не видела — он целыми днями пропадал на причалах, помогая Керви подготовить корабль к плаванию. Вечерами Ксанта пыталась допросить сына насчет города, его обитателей и, главное, языка, на котором они говорят, но Дреки так уставал за день, что привычное красноречие его покинуло, и рассказы выглядели примерно так:
— Там такое ущелье… у! Такие скалы… такая река… такие дворцы на островах… такие лачуги на склонах… люди такие маленькие…. одеваются так пестро…. тараторят быстро-быстро… а женщины… они такие… такие необычные… у! Я таких никогда не видел. Можно я спать пойду, а завтра еще расскажу?
В день отплытия он, уступив многочисленным просьбам Ксанты, принес ей темно-синее атласное платье свободного покроя, желтую безрукавку на беличьем меху и синий платок с бахромой — обычную, по его словам, одежду женщин Хамарны. Подол платья, ворот, рукава, полы безрукавки и весь платок нужно было украсить вышивкой на свой вкус. Ксанта получила также мотки ниток, набор игл и со вздохом принялась за работу. Вообще она не имела ничего против рукоделия, напротив, всегда в глубине души презирала тех, кого одевают и украшают чужие руки, но сейчас ей хотелось приключений, а не хорошей честной работы.
Нога все еще болела и болела нехорошо. Тем не менее Ксанта взяла за обыкновение каждый день выбираться на палубу и медленно гулять вдоль борта. Смотреть было особенно не на что — серое море, серое небо, время от времени — серые камни далеких островов. Как ни смешно, но всякий раз, когда из-за горизонта показывался очередной безлюдный, а часто и вовсе безжизненный островок, Ксанта вдруг испытывала прилив безотчетного счастья, словно ее глазам открывалась новая, чудесная, неведомая, но богатая и плодородная земля. Видимо, так уж человек устроен, что вид встающего из пены волн острова не может не всколыхнуть его души. Ксанта начала понимать, почему люди раз за разом уходят в море, оставляя на берегу дома и семьи.
Солнышко не баловало их своей милостью. Кажется, с той самой ночи, когда они с Керви любовались Мечом Шелама, ясной погоды не бывало. Качало их изрядно, после каждой прогулки Ксанта выматывалась, как после долгой скачки верхом, но, по словам Керви, море по-прежнему вело себя на удивление спокойно, ни один серьезный шторм за них пока что не брался. Керви полагал, что главная причина тому — присутствие на борту богини Тишины и ее жрицы.
Так «Ревун» без особых приключений преодолел каменный лабиринт, о котором Ксанте рассказывали столько страшного. За полторы декады пути они не встретили в море ни единого корабля, ни какого-либо Другого следа человеческого пребывания. Лишь вблизи островов охотились чайки, да однажды в открытом море они повстречали веселое и грациозное семейство серых тюленей. Керви объяснял, что обе островные колонии — и дивья и Людей Королевства — расположены в нескольких Днях пути к югу от этих вод, сообщение между островами и метрополией Уже прервано, а если кому и случалось потерпеть здесь крушение, море обычно в несколько дней растаскивало все останки. Так, в тишине и одиночестве, они приблизились к заколдованному острову.
В тот день, когда Ревун должен был достичь Оленьего острова, Ксанта проснулась от пронзительных лязгающих звуков за стеной. Она уже знала, что это значит — корабль опускает якоря. Ксанта поспешно отбросила одеяло, села на кровати, и к тому моменту, как в дверь каюты постучали, она была уже одета, умыта и причесана.
За Ксантой пришел Дреки.
— Мы уже причалили? — спросила она, поднимаясь на ноги.
— Нет. На море туман. Керви говорит, нам нужно оставить корабль в дрейфе и добираться до острова на шлюпках. Говорит, здесь недалеко.
— Тогда пошли скорее.
Палубу и правда окутывала нежная серо-белая влажная пелена. На взгляд Ксанты, она была не слишком густа — жрице удалось разглядеть на горизонте серый штрих острова и даже увидеть что-то вроде деревьев на берегу. Но раз Керви решил, что подходить к острову небезопасно для «Ревуна», значит, так тому и быть. На корабле остались капитан и трое матросов. Остальные — Керви, Дреки, Ксанта и еще трое человек из корабельной команды заняли места в шлюпке. Шлюпка была внушительной крутобокой посудиной с высокими бортами — Ксанте она напомнила те большие лодки, что на ее родине могли перевезти разом двадцать, а то и тридцать человек через реку или на остров в Озерный Храм.
Мужчины сели на весла, и Ксанта с удовольствием отметила, что ни Керви, ни Дреки не отстают от настоящих моряков. Возможно, обоим не хваталоловкости и умения, но силы и выносливости им было не зани^ мать. Все-таки Дреки не обрюзг вконец в своем порту, да и Керви все эти годы, похоже, не гнушался работой.
Жрица нарочно развлекала себя всякими посторонними мыслями, чтобы не думать о том, что ждет их на острове, и не засорить чистоты первого, непредвзятого, взгляда.
Вокруг постепенно сгущалась серая влажная взвесь, из нее то тут, то там выплывали черные зубастые камни, и порой только резкий окрик рулевого спасал шлюпку от крушения.
В общем, с первым взглядом ничего путного не получилось. Туман густел на глазах, и к тому моменту, как они вошли в глубокую бухту на южной оконечности острова, превратился в настоящее полноценное «молоко». Лишь благодаря тому, что солнце еще стояло высоко, им удалось различить потрепанный волнами причал, точнее, опоры причала, так как почти все доски уже разметал прибой.
— Может быть, мы заночуем здесь, а осмотримся завтра, когда погода улучшится? — предложила Ксанта. Керви покачал головой:
— Госпожа, вы, бесспорно, лучше меня разбираетесь в подобных вещах, но матросы ни за что не согласятся ночевать на острове, да и я сам не хотел бы оставаться здесь на ночь. Простите, но нет. Мы пробудем здесь до заката солнца, затем вернемся на «Ревун» и возьмем курс на Ха-марну. Я понимаю, это немного не то, что я вам обещал, но здешние боги сами устанавливают правила. Мы не должны спорить с ними.
— Хорошо. Тогда давайте быстрее начнем поиски, — сказала Ксанта. Керви и Дреки перенесли ее на берег, затем она велела поставить ее
на песок и разойтись в стороны. Сделав несколько шагов (это были ее первые шаги по земле с самой Повитухиной ночи), Ксанта убедилась что все далеко не так плохо, как она боялась. Ходить по песку оказалось не многим сложнее, чем по палубе. Конечно, в лесу придется все время следить за костылем — он будет цепляться за каждый камень и корень, но все же она могла передвигаться сама, и это было здорово.
Повернувшись к своим спутникам, Ксанта подозвала всех к себе.
— У нас мало времени, мы должны закончить поиски до захода солнца, — сказала она. — Поэтому придется разделиться. Разбейтесь на пары. Керви, мы сможем как-то подавать сигналы друг другу?