— Хочешь уйти со мной?
Она медленно покачала головой. Его лицо исказила боль, но потом на нем вновь возникло выражение решимости.
— Тогда и говорить не о чем. И прости, если рушу твои иллюзии, но нет никаких «нас». Пойми меня правильно, Клер. Мы просто развлекались, но на самом деле ты не моего типа…
Майкл резким движением выбил коробку из рук Шейна; та полетела через комнату, упала на пол, заскользила, ударилась о плинтус и открылась. Из нее посыпались вещи.
— Не смей. — Он схватил Шейна за плечи и прижал к стене. — Не смей вести себя с ней неуважительно. Если хочешь, обращайся как последний козел со мной или с Евой — она может дать сдачи. Но не смей так поступать с Клер. Я тоже по горло сыт твоим дерьмом, Шейн. — Он замолчал, но чувствовалось, что гнев все еще пылает в нем. — Хочешь уходить, вали отсюда к чертям, но только сначала хорошенько вглядись в самого себя. Да, твоя сестра умерла, мама умерла, а отец — бешеный, одержимый дурак. Но это не значит, что твоя жизнь пошла прахом. Хватит изображать жертву. Мы терпели твои выходки, а ты продолжал выпендриваться, но теперь все, довольно. Я не допущу, чтобы ты и дальше скулил о том, какая ужасная у тебя жизнь по сравнению с нами.
Лицо Шейна стало сначала смертельно бледным, потом залилось краской.
И он ударил Майкла в лицо, со всей силой. Клер вздрогнула и отшатнулась, а Майкл будто и не заметил. Он просто стоял и смотрел в глаза Шейну, а потом сказал:
— Ты такой же, как твой отец. Жаждешь проткнуть меня колом, отрезать голову и похоронить на заднем дворе? Именно так поступают друзья.
— Да! — закричал Шейн ему в лицо.
В его глазах было что-то настолько пугающее, что Клер не могла двинуться, не могла даже дышать.
Майкл отошел к коробке, которую выронил Шейн, и взял из груды высыпавшихся вещей две. Остроконечный кол. Наточенный охотничий нож.
— Ты хорошо подготовился. — Майкл швырнул оба предмета Шейну, тот поймал их в воздухе. — Давай действуй.
Ева закричала и загородила собой Майкла, однако тот мягко, но решительно отодвинул ее.
— Давай, — повторил он. — Или сейчас, или позже — все равно этого не избежать. Ты хочешь уйти из моего дома, чтобы иметь возможность убить меня с чистой совестью. Зачем ждать? Давай, парень, сделай это. Я не буду сопротивляться.
Шейн вертел в руке нож, сверкающий в свете ламп. Клер замерла, заледенела, не в силах ни соображать, ни тем более сказать или сделать что-нибудь. Что произошло? Как получилось, что все стало так плохо?
Он сделал шаг к Майклу, и тот не двинулся. В его глазах не осталось ничего холодного, вампирского; это были человеческие глаза, полные страха.
Долгое мгновение никто не шевелился, а потом Майкл сказал:
— Знаю, тебе кажется, будто я предал тебя, но это не так. Дело только во мне, ты тут вообще ни при чем. Просто я не мог больше сидеть взаперти. Я умирал здесь, был похоронен заживо.
Лицо Шейна исказилось, словно охотничий нож вонзился в него самого.
— Может, лучше было бы, если бы ты оставался мертвым.
Правой рукой он вскинул кол.
— Шейн, нет! — закричала Ева и снова попыталась вклиниться между ними, и снова Майкл помешал ей. Она в ярости повернулась к нему. — Черт побери, прекрати! На самом деле ты вовсе не хочешь умирать!
— Да, не хочу. И он понимает это.
Шейн замер, весь дрожа. Вглядываясь в его лицо, Клер не могла угадать его мысли и чувства — это лицо казалось совершенно незнакомым.
— Ты был моим другом, — потерянно сказал Шейн. — Лучшим другом. Как такое могло произойти?
Не отвечая, Майкл подошел к нему, забрал орудия убийства и обнял его.
На этот раз Шейн не сопротивлялся.
— Козел.
Майкл вздохнул и похлопал его по спине.
— Да. — Шейн отступил и вытер глаза тыльной стороной ладони. — Ты первый начал. — Он оглянулся и нашел взглядом Клер. — Предполагается, что ты давно должна быть дома.
Дерьмо! Она надеялась, что за взрывом Шейна они забудут о ее позднем возвращении, но, естественно, он ищет способ отвлечь внимание от себя, и вот, пожалуйста, она тут как тут.
— Вот именно, — заявила Ева. — Видимо, ты забыла позвонить и сообщить, что не лежишь мертвая в канаве.
— Со мной все в порядке.
— А с Эмми нет. Ее убили и засунули в наш мусорный бак, поэтому, уж извини, я немного беспокоилась. — Ева скрестила на груди руки, устремив на нее сердитый взгляд. — Я даже проверила, не запихнули ли и тебя туда — перед тем, как Шейн устроил весь этот кавардак.
О господи! Общение с Мирнином полностью вытеснило из памяти Клер судьбу Эмми. Ясное дело, Ева сердится; или, точнее говоря, она в ужасе.
Не решаясь встретиться взглядом с Шейном, Клер беспомощно посмотрела на Майкла.
— Простите… Я задержалась в лаборатории и… конечно, нужно было позвонить.
— И пришла домой пешком? В темноте? — спросил Майкл. На этот вопрос она честно ответить не могла, поэтому просто пожала плечами. — Тебе известно, как в Морганвилле называют того, кто разгуливает по ночам? Мобильный банк крови. — Майкл говорил холодно и тоже сердито. — Ты напугала нас до смерти. Это не похоже на тебя, Клер. Что произошло?
Шейн подошел к ней, и на мгновение она почувствовала облегчение от того, что, по крайней мере, он на нее не сердится. Но потом он бесцеремонно сдвинул ворот ее рубашки влево и вправо, осматривая шею; от неожиданности она даже не сопротивлялась. Потом он задрал до локтя правый рукав и обследовал запястье.
И только когда он потянулся к левому рукаву, в ней вспыхнула тревога.
О господи, браслет!
— Эй, я же сказала — со мной все в порядке! — Она вырвалась и оттолкнула его. — В порядке! Никто меня не кусал.
— Тогда покажи руку. — Тревожный взгляд Шейна был прикован к ней, разрывая Клер сердце. — Давай, докажи, что ты в порядке!
— Почему я должна что-то доказывать? — Она понимала, что неправа, что он беспокоится о ней, и от этого тупая злость разгоралась еще сильнее. — Я не твоя собственность! Говорю же — со мной все хорошо! Почему ты не веришь?
Тут же она пожалела о своих словах, но было уже поздно.
«Он столько страдал. Почему я так себя веду?»
Майкл встал между ними, искоса взглянув на Шейна.
— Дай-ка я посмотрю.
Он стоял, загораживая ее от глаз других, и не успела Клер остановить его, как он схватил ее за левую кисть и оттянул рукав к локтю.
Застыв, некоторое время Майкл смотрел на золотой браслет, потом повернул ее руку в одну сторону, в другую и опустил рукав.