Клер продолжала просматривать ящики, не глядя на своего безумного учителя.
— Терпеть не могу клетки. В них со мной происходило много плохого.
— Амелия считает, что какое-то время вы должны провести в ней. Припоминаете?
— Нет. — Сейчас в его голосе звучало сожаление. — Мне хотелось бы выбраться отсюда. Может, отопрешь дверцу? Пожалуйста.
— Нет. У меня нет…
«Ключей», хотела она сказать — вот только кольцо с ключами лежало прямо перед ней, наполовину скрытое за накренившейся стопкой разрозненных желтоватых страниц. На нем было три ключа. Один, большой и железный, по виду явно подходил к замку в форме сердца, тому, что на двери за этажеркой. Второй выглядел поновее, но таким же большим и тяжелым; наверное, от клетки Мирнина. Третий ключ — маленький, изящный, серебристого цвета — походил на те, какими запирают дневники и чемоданы.
Клер попыталась бесшумно подвинуть находку к себе, но Мирнин, конечно, услышал. Встав из своего угла, он подошел к передней части клетки и вцепился в прутья.
— Замечательно! Клер, пожалуйста, открой дверь. Сидя в клетке, я не сумею показать тебе, что нужно делать.
Господи, она не могла смотреть на него, просто не могла!
— Я не должна. — Она выбрала большой железный ключ, на ощупь холодный, грубый и очень старый. — Вы ведь хотели, чтобы я открыла вон ту дверь, верно?
— Клер, посмотри на меня. — Его голос звучал так печально! Он сжал прутья решетки, и его кольцо звякнуло. — Клер, пожалуйста.
Отвернувшись от него, она вставила ключ в замок в форме сердца.
— Клер, не открывай эту дверь!
— Вы же велели мне!
— Не делай этого! — Мирнин принялся трясти прутья клетки. — Это моя дверь! Мое спасение! Иди сюда и освободи меня! Немедленно!
Она посмотрела на часы: до заката оставался еще по крайней мере час или чуть больше. Майкл пока не в состоянии покинуть машину.
— Не могу. Мне очень жаль.
Звук, который издал Мирнин, заставил ее порадоваться тому, что она на другом конце комнаты. Она никогда не слышала львиного рыка, но, наверное, голос ярости дикого животного звучит примерно так. Ее уверенность поколебалась. Закрыв глаза, она постаралась не вслушиваться. Теперь Мирнин говорил на языке, которого она не знала; это походило на нескончаемый злобный поток непонятных слов.
Он убьет ее, если выберется на свободу. Слава богу, клетка достаточно прочна…
Вампир издал низкое, горловое рычание, а потом что-то треснуло с высоким, вибрирующим звуком.
Все-таки прочности этой клетке не хватило… Мирнин отгибал прутья от замка.
Резко повернувшись, Клер увидела, что он нашел слабое место клетки и рвет железо, словно влажную бумагу. Как такое возможно? Неужели он настолько силен? Не пострадал ли он сам при этом?
Точно, пострадал! Вон, руки в крови.
И если уж он сумел справиться с клеткой, что он способен сделать с ней самой?
Нужно убираться отсюда.
Она обошла лабораторный стол, протиснулась между двумя высокими стопками книг, но упала, споткнувшись о перевернутый трехногий стул, и больно ударилась о пол — точнее, о груду всякого хлама: куски старой кожи, обломки кирпичей, два засохших растения, которые, видимо, остались от какого-то ботанического опыта. Господи, до чего же больно! Хватая ртом воздух, она перекатилась на бок и встала.
В это время раздался долгий, протяжный скрип металла, и Клер сделала роковую ошибку — на мгновение остановилась и оглянулась.
Клетка была открыта, Мирнин находился снаружи. Очки Бена Франклина все еще сидели у него на носу, но в глазах мерцали отблески ада.
— Ох, дерьмо… — прошептала она и бросила отчаянный взгляд в сторону лестницы.
Слишком далеко, слишком много препятствий на пути, а Мирнин может двигаться молниеносно, точно змея. Он успеет быстрее.
Гораздо ближе к ней находилась дверь с замком в форме сердца, а Клер все еще крепко сжимала в руке ключ. Рюкзак придется оставить — сейчас не до него.
Раздумывать было некогда. Порез на запястье от ножа Джейсона все еще свежий, Мирнин наверняка почувствовал запах крови, а это для него все равно что звонок на обед.
Отпихнув ногой громоздившиеся на пути книги и перепрыгнув через груду хлама, она бросилась к запертой двери, сжимая в вытянутой руке ключ. Пальцы дрожали, и вставить громоздкий ключ в отверстие удалось лишь со второй попытки. Паника охватила ее — вдруг не повернется?
Но нет, ключ повернулся, шплинты скользнули в сторону, и дверь отворилась.
За ней оказалась гостиная Стеклянного дома. На кушетке спиной к Клер сидел Шейн, увлеченный видеоигрой.
Клер остановилась в полной растерянности. Этого же просто не может быть! И все же она видела Шейна, слышала гудение компьютера и звуки кровопролитного видеосражения. Ощущала запах дома. Это чили. Шейн опять приготовил чили. Свои коробки с вещами он еще не все перенес наверх, и частично они громоздились в углу комнаты.
— Шейн… — прошептала она и потянулась к нему.
В дверном проеме что-то возникло; она ощутила легкое давление, и волоски на руке стали дыбом.
Шейн поставил игру на паузу и медленно поднялся.
— Клер?
Но глядел он не туда, где она находилась, а вверх, на лестницу.
И все же он слышал ее! Значит, достаточно просто сделать шаг, чтобы оказаться в безопасности…
Увы, она не получила такой возможности.
Мирнин схватил ее за плечо и потащил назад; Шейн было начал поворачиваться к ним, но вампир уже захлопнул дверь и повернул в замке ключ.
Клер не осмеливалась пошевелиться; Мирнин явно пребывал в фазе безумия и совершенно не узнавал ее. Вспомнились предостережения Амелии и Сэма; она недооценила своего наставника, и вот чем это кончится. Еще одна его ученица погибнет.
Дрожа, Мирнин стиснул кулаки. Кровь капала с ободранных рук на лежащий у его ног старый учебник химии.
— Кто ты? — прошептал он. Акцент, на который Клер обратила внимание при их первой встрече, вернулся и усилился. — Дитя, что ты здесь делаешь? Ты понимаешь, как это опасно? Кто твой покровитель? Тебя послали ко мне в качестве дара?
Она на мгновение опустила веки, а потом посмотрела прямо ему в лицо.
— Вы Мирнин, а я Клер. Я ваш друг. Я ваш друг, понимаете? Позвольте мне помочь вам. Вы повредили руки.
Хозяин дома опустил взгляд и, казалось, удивился виду крови: похоже, боли он совсем не чувствовал.
Он отступил на два шага, наткнулся на лабораторный стол и свалил стойку с пустыми пробирками — те упали на грязный каменный пол и разбились.