— О Баал, Баал-Зебул, скачущий в облаке князь! — раздался вдруг звучный голос.
Это появился жрец. Высокий, немного сутулый мужчина, подойдя к идолу, поклонился, откинул капюшон.
— Старый знакомый! — прошептал Нгоно, завидев вытянутое, словно лошадиное, лицо со сломанным носом. — Помнишь его? Именно он встречался с Грацием сегодня днем. И тогда, на кладбище, это тоже был он!
Саша слушал вполуха, напряженно соображая, как вытащить из переделки Марию. Эх, было бы побольше людей… Ну да что уж об этом мечтать, придется обойтись имеющимися силами. А потому главное сейчас — это внезапность. Мракобесы явно не ждут нападения и никого не боятся. Сейчас устроят оргию, по ходу которой несчастную девушку явно не ждет ничего хорошего. Значит, нужно действовать, выбрав удобный момент, когда сектанты уже мало что будут соображать, а это обязательно случится — на то и оргия!
Жрец обернулся к своим приспешникам, что-то сказал — те протянули ему сверкающую драгоценностями диадему, которую жрец торжественно водрузил на голову Марии и, повернувшись к божеству, сделал торжественное лицо.
— О великий Баал, нынче мы привели к тебе твою женщину, вновь ставшую девственницей Анат! — провозгласил он. — Сегодня ты возьмешь ее в жены!
— Да будет так! — радостно закричали собравшиеся.
— Да будет! — громко подтвердил жрец. — Радуйтесь! Наш господин велит начать веселье!
Обернувшись, он подал знак музыкантам, те встрепенулись, разгоняя дрему; звякнули цимбалы, глухо зарокотали тамтамы, затянула визгливую ноту флейта.
У гроба появились девушки; скинув плащи, они остались абсолютно нагими и, упав на колени, подползли к мерзкому божеству, распластались.
— О Баал!
Рваный дерганый ритм, напоминавший убогий регтайм, наигрываемый на безбожно расстроенном пианино, сменился чем-то похожим на диско: под ритмичный бой барабанов и звон цимбал девушки вскочили, стали прыгать, выкрикивая славу своему богу!
Начался танец: три красотки кружились все быстрее и быстрее, их стройные смуглые тела заблестели от пота, хотя в подземелье было не жарко, скорей даже холодно.
Там-там, там-там-там… — отбивали ускоряющийся ритм барабаны, мускулистые тела музыкантов тоже лоснились от пота, а танцовщицы извивались, падали на колени, благоговейно хватаясь за вздыбленный фаллос божества, чтобы тут же взметнуться вновь в дерганом уродливом танце.
— Ба-ал! Ба-ал! — хлопая в ладоши в такт музыке, разом выкрикивали сектанты. — Ба-ал!
Мерцающий свет факелов вырывал из мрака смуглые фигуры девушек с темными, рассыпавшимися по плечам волосами.
— Ба-ал! Ба-ал!
Музыка становилась все навязчивее, ритм — все быстрее, телодвижения танцовщиц — все непристойней.
— Ба-ал! Ба-ал! Бог хочет любви!
Вот одна из девушек, упав к ногам идола, затряслась в исступлении, протягивая руки…
Две другие танцовщицы подняли с земли свою напарницу, подхватили, развели в стороны ноги…
— Господи? Что они делают? — в ужасе прошептал Ксан.
А то и делали!
Раз божество пожелало заняться любовью — почему бы и нет? Тем более что юная танцовщица, похоже, была вовсе не против…
— Ах! — Девушки насадили свою товарку на вздыбленный член идола, несчастная — или, наоборот, счастливая? — закатила глаза, задергалась, затрепетала в самом настоящем оргазме…
— Похоже, то же самое ждет и Марию. — Саша тронул за локоть Ксана. — Твоя праща при тебе?
— Что? Ах да… конечно, — растерянно отозвался подросток. — При себе. И камни.
— Будь наготове. И действуй по моему сигналу. Первым вышибай жреца, потом — факельщиков.
— А вы?
— А мы займемся остальными.
Осчастливленная жестокой любовью бронзового божества танцовщица так и осталась лежать у ног идола; на первый взгляд она казалась лишь утомленной, но… глаза девушки стекленели, и темная кровь из перерезанного горла вытекала на грязный песок, образовав уже довольно широкую лужу.
Когда же они успели? И кто? Чертов жрец! У него кинжал…
А двое парней с криками подхватили на руки Марию…
— Теперь Баал хочет невесту! — громко возопил жрец. — Свою любимую девственницу, которая сейчас станет женщиной в священных чреслах… О Баал! Мы дарим тебе твою возлюбленную, возьми же ее и забери с собой, как ты забрал эту счастливую деву! — Он обернулся к убитой, ухмыльнулся…
И медленно завалился наземь, удивленно хлопнув глазами.
Что и говорить — Ксан пользовался пращой умело!
Бамм!
Выпав из внезапно обмякших рук, зашипел факел, за ним — другой, третий. Тут только опомнились! Да и то не все…
Быстрой тенью метнувшись к Марии, Александр вырубил парней парой ударов. И тут стало совсем темно — Нгоно, Сульпиций и Ксан потушили последний факел.
Впрочем, один все же оставили — его теперь держал старик Сульпиций.
— Как она? — взволнованно спросил Нгоно.
— Без сознания. Похоже, напичкали дрянью какой-то наркотической.
Саше приходилось кричать, перекрикивая рваные ритмы, — расходившиеся музыканты все никак не могли остановиться, все наяривали, лабухи ресторанные, фабрика звезд…
— Уходим! — Саша подхватил на руки девушку и бросился наружу.
А там, в черном бархатном небе ярко сверкали луна и звезды, заливая дорогу дрожащим серебристым светом.
— Бежим, бежим, — подгонял Александр. — Извращенцы скоро очнутся.
И сколько же длилась вся, так сказать, операция?
Секунд десять, не больше. За это время распаленные сладострастной оргией люди просто не успели ничего сообразить, да и не в том были состоянии, а самых ушлых сразу же удалось вырубить. Но скоро они очнутся, вот уже сейчас…
— Вон они!
Саша, хоть и ждал этого крика, все равно вздрогнул.
— К морю, к морю уходят! Окружай их! Лови!
Похоже, это распоряжался жрец. Жаль, некогда было свернуть ему шею!
Позади вспыхнули факелы. Проклятия и разъяренные крики обманутых в лучших чувствах мракобесов неслись вослед беглецам. У Александра сердце чуть не выскакивало из груди, а погоня приближалась. Слева на холме уже белели развалины виллы.
— Уходите. — Остановившись, Саша передал девушку Нгоно. — Я их отвлеку.
— Но…
— Быстрее! Ждите меня в лодке.
— Хорошо. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Все трое — или четверо, если считать подхваченную Сульпицием Марию, — скрылись во тьме, и Александр, проводив их глазами, нарочно замешкался на дороге, ведущей к вершине холма, к белым в лунном свете развалинам.