Молодой человек приложил руку к глазам: в море и в самом деле кто-то купался, какой-то отчаянный пловец — заплыл далеко, дальше, чем стоявшее на рейде судно, судя по парусному вооружению — шхуна или шебека… водоизмещением чуть поменьше, нежели недоброй памяти «Эулалия».
— А нам везет! — указав рукой на пловца, Громов, понизив голос, все так же по-английски продолжил: — Ты сказал — рано бежать, так?
— Так, — парнишка и сейчас не отличался многословием.
— Тогда объясни — почему рано? — не отставал Андрей.
— Осенью сюда придут воины моего племени, немного — разведчики, отправившиеся на поиски свободной земли. Вот с ними мы может уйти, — индеец неожиданно улыбнулся. — Если доживем.
— Люблю я хорошую добрую шутку! — осклабился молодой человек. — Особенно — из уст молчунов.
— Мы все не протянем и месяца, — безразлично, просто констатируя факт, промолвил дикарь. — Все погибнем во рву. До осени нам не дожить, нет.
Громов задумался: вообще-то индеец был прав — сейчас все чувствовали себя на последнем дыхании, и насколько еще этого дыхания хватит — вопрос. Скорее всего, весьма и весьма ненадолго. Теперь, когда появилась надежда, нужно было срочно что-то придумать, как-то продержаться… как?
— Откуда ты так хорошо знаешь английский?
— Два года я провел в приюте, в Чарльзтауне.
Название города юноша произнес твердо, на английский манер — «Чарльзтаун», а не «Чарльстон», как иногда говорили французы или испанцы.
Андрей хмыкнул:
— Нахватался, значит, хороших манер.
— Потом убежал оттуда — отомстить за свою мать, Синюю Тучку. Там же, в Чарльзтауне, ее и сожгли, как ведьму.
— Ого! Твоя матушка умела колдовать? Впрочем, извини — сочувствую, — молодой человек тяжело вздохнул, вспомнив Бьянку. — Так за мать-то ты отомстил?
— Отомстил, — парень скрипнул зубами. — Однако не всем, кое-кому удалось уйти… Потому я и хочу бежать… вместе с вами. Один я до осени не продержусь, а вы… вы очень умный и рассудительный, сэр, — я давно это заметил.
— Чего ж раньше-то играл в молчанку? — похвала парня пришлась бывшему лейтенанту по вкусу, что он и не старался скрывать. — Почему раньше не подошел?
— Раньше были живы старшие, — тихо пояснил индеец. — Черный Койот и Желтые Брови… они совсем недавно отправились в края вечной охоты… и звали меня с собой.
— А ты не захотел?
— Мне все равно… было. Но вот сейчас… Тем более нужно довести месть до конца!
Андрей покачал головой:
— Да-а-а… еще как-нибудь отсюда выбраться. А до того момента — не сдохнуть.
— Теперь не сдохнем! — уверенно отозвался подросток. — Вы что-нибудь придумаете, сэр.
— Мне бы твою уверенность, парень!
А он не такой уж и молчун, — глядя на своего собеседника, вдруг подумал Громов. Да и с чего быть молчуном молодому парню? Это все выдумки бледнолицых, молодые индейцы любят поболтать ничуть не меньше своих белых сверстников, просто вынуждены сдерживаться под воздействием племенных традиций, но вот когда за этими традициями совсем некому проследить, то…
— Камни, — подойдя к старым крепостным воротам, лейтенант посмотрел на карниз. — Скоро обвалятся к черту.
— Что-что? — тотчас же повернулся к нему Лопес, прораб. — Что ты сказал про камни? Что-нибудь понимаешь в кладке?
— А как же, — улыбнулся молодой человек. — Я ведь когда-то клал… да у нас в каземате почти одни каменщики, так уж случилось.
Старший надсмотрщик радостно потер руки:
— Так-так, каменщики, значит. Что ж раньше-то молчали?
— Так никто ж не спрашивал, почтенный сеньор.
Лопес не обманул: на это раз в камере Громова все наелись от пуза. Другое дело, что процесс этот особо-то никого не радовал — ну поели досыта, дальше что? Завтра — и послезавтра, и каждый день — снова тупой одуряющий труд, выход из которого один — гибель. Особенно остро это ощущал Мартин Пташка, парень совсем уже выбился их сил, ел очень мало, и уже даже не ходил — передвигался, глядя в одну точку невидящим, давно потухшим взглядом. Всем остальным было все равно, лишь вот только сейчас Андрей попробовал расшевелить бедолагу, шутя напомнив про юную красавицу Аньезу.
— Аньеза, да… — подросток мечтательно улыбнулся. — Мы обязательно встретимся с нею, я знаю…
— Ну вот, это уже дело!
— На том свете… там…
— Тьфу ты, господи, — Громов махнул рукой. — Ладно, поговорим с тобой завтра. Рамон! — он повернулся к соседу. — Ты ведь у нас, кажется, каменщик?
— Ну да, — безразлично отозвался тот. — Каменщик, так и есть.
— Так ты работу-то свою не забыл? Нет? Так, думаю, завтра вспомнишь. А заодно обучишь и нас, хватит уже во рву ковыряться.
Ночью, неожиданно проснувшись, молодой человек сел, привалившись спиною к стене каземата, и принялся размышлять о будущем — а подумать нынче было над чем. Полная луна заглядывала краем в оконце, и желтый мерцающий свет ее отражался в широко распахнутых глазах молодого индейца. Парень недвижно лежал на спине и, кажется…
— Эй, эй, — шепотом позвал Андрей. — Ты там не умер?
— Нет, — скосив глаза, юноша улыбнулся. — Нет.
— Ну слава богу, — Громов облегченно перевел дух и спросил: — Слушай, а тебя как звать-то?
— Саланко, — так же тихо отозвался индеец и, немного помолчав, пояснил: — По-вашему значит — «Грозовая Туча, из которой вот-вот пойдет дождь»… Нет! Не совсем так… ммм… «хлынет ливень»! — так гораздо лучше.
— Конечно, лучше, — согласно кивнул лейтенант. — Ну что, мистер Грозовая Туча, давай-ка спать. Как у нас говорят — утро вечера мудренее.
Утром, перед работами, надсмотрщик-прораб Лопес отвел Громова в сторону:
— Ну где твои каменщики?
— Так все, — Андрей обвел рукою всех своих сотоварищей по неволе, включая молодого индейца.
— И этот, что ли? — подозрительно посмотрев на Саланко, надсмотрщик покачал головой и перевел взгляд на едва стоявшего на ногах Мартина Пташку. — Про этого доходягу я вообще молчу.
— Мы справимся с любой работой, почтеннейший сеньор Лопес, — слегка поклонившись, лейтенант прижал руку к сердцу. — Только поручите!
Прораб задумался, глядя, как другие надсмотрщики, щелкая кнутами, повели оборванную толпу изможденных узников в ров, где уже скончалось от непосильного труда около дюжины человек, а сколько умрет еще, сказать не мог бы никто. Наверняка — немало.
— Ладно, — оглянувшись, Лопес указал пальцем на ворота и обвалившийся фриз. — Вот вам первая задача — сделаете, а там поглядим.
— Сделаем, — незаметно подмигнув своим, спокойно заверил молодой человек. — Только нам нужен раствор, кирпичи, инструменты…