Странный мир, странные люди…
Хотя чему я удивляюсь? Иридиане местные те еще фрукты: с первого взгляда понятно, что слабонервные здесь не в чести. Держатся уверенно, боевито. Да и чего им бояться? У меня была возможность оценить толщину их стены — впечатлило. Даже появись бурдюк — мало ему не покажется. Пусть еще попробует перебраться через ров, на стенах и дне которого в изобилии натыканы толстые колья.
Поднявшись, сходил поинтересовался делами уцелевших. Лишь Ольб пострадал серьезно — лук в руки теперь не скоро возьмет, — очень уж порвали сильно, Норп и Лотто отделались царапинами, разве что очень вымотались.
Присев возле Ольба, я пообещал:
— Как рассветет, выпотрошим мертвых тварей. Если найдем годное сердце, вылечим твою руку.
— Вот еще! Это же сколько денег даже за кусок годного сердца получить можно!
— Рука дороже. К тому же у тебя жилы задели — кто знает, чем это может обернуться. Ты же не хочешь остаться калекой?
— Да кто ж такого хочет… Но твари могут своих унести.
— Попрошу местных стрелять по тем, кто к телам подбирается.
— Криков все больше, погань прибывает. На шум сбежались или на кровь. Говорят, они ее издали чуют.
В голове начала оформляться неожиданная идея. Обернувшись, я увидел приближающегося здоровяка-иридианина, и мысль созрела окончательно.
Шагнул ему навстречу:
— Татлос, тварей и в прошлый раз так же много было?
— Кто тебе такое сказал? Гораздо меньше. Они сейчас разорили всю Дальнюю долину и деревни по северной дороге, а теперь, наверное, всей ордой развернулись сюда. Уж очень много их под стеной собралось, и к ним все новые и новые прибегают.
— Возможно, это мы их привели на хвосте.
— Они и без вас про деревню знали — погань такого не забывает.
— По пути к вам мы нашли следы боя. Твари напали на обоз, убили нескольких воинов и девочек. Но часть обоза ушла. Не появлялись здесь?
— Не знаю, тот ли обоз, но какие-то телеги к пиратам пришли вечером.
— Ага… понятно… А пираты где сейчас, на кораблях?
— Лагерь у них на берегу. С южной стены его видно хорошо.
— Покажешь?
— Если тебе сильно надо, то покажу.
— Сильно.
По пути к стене Татлос приступил к расспросам:
— А зачем ты вообще сюда пришел? Да еще и со вторым стражем? Не подумай, что мы вам не рады, но как-то очень уж все это необычно. Какие-то важные дела у вас здесь?
— Нет, мы к вам не планировали попасть. Случайно сюда занесло.
— Жаль…
— Почему?
— Думал, может, чем поможете.
— Да нам самим помощь не помешает.
— Это понятно. Я о другом. Думал, вдруг дела какие у вас заворачиваться здесь начали. А всякому известно, что дела у стражей полезные для всех. А нам тут жить несладко. Хорошо, стены поставить успели, пока времени и денег хватало, которые имперцы не смогли отобрать. А теперь мы голые и босые. Земли полно, пусть и дрянной, жить кое-как можно, да обрабатывать не дают. Много охотников до чужого… Нас сюда, считая детей, девятьсот восемь душ пришло. Миновал год с небольшим — нас теперь восемьсот девяносто четыре. Это с младенцами, которые уже здесь появились. Понимаешь?
— Да. Население не растет. Наоборот, медленно уменьшается.
— Вот! Оттого Аратитис и начал сердцем хворать. Душа у него за всех болит. А ведь поначалу погани, почитай, не было, разве что рейдеры залетные объявлялись пару раз. Как прикажешь жить? Взгляни за стену. Хлеб ведь даже убрать не дадут, что посеять успели. Лебедой детей кормить? Так и ее попробуй накоси теперь. Или в море на промысел выходить, где не протолкнуться от пиратов и галер демов?
— И ты решил, что я вместе с Нью поправлю все?
— Не знаю. Но если так и дальше будет продолжаться, общине не выжить. Бросят этот край и нас вместе с ним. Уже, почитай, бросили. Защиты и раньше почти не было, а сейчас никакой не станет. Погубят нас всех до единого. Уходить через нашествие страшно. Да и с чем уходить? Денег ведь совсем не осталось. Кому нужна нищая орава? Припишут к земле, на баронов работать, батраками простыми. Мы простые иридиане, покровителей высоких у нас нет. А стражи люди непростые. Кто знает, с чем пришли, тем более два сразу.
— Татлос, я буду только рад вам помочь. И страж Нью тоже. Но сейчас не время об этом говорить. Давай чуть позже. Сейчас давай показывай мне лагерь пиратов.
— Да почти уже пришли, — произнес здоровяк, преодолевая последние ступени скрипучей лестницы.
Эта стена тянулась вдоль берегового обрыва неширокой реки. Нападения отсюда опасались куда меньше: подтащить сюда таран или загнать бурдюка невозможно, так что она была куда скромнее той, на которую меня подняли при помощи веревки. Бревна в один ряд, узкая площадка поверху, неподалеку возвышается что-то среднее между башней и вышкой: легкое укрепление, защищенное лишь с наружной стороны.
Татлос указал вдаль:
— Вон на берегу бухты их костры. Видишь?
Костров я не видел, лишь бледное сияние, но сказать об этом не успел, иридианин пояснил:
— Там обрыв к берегу спускается, от нас огни закрывает. Только отблески видно.
— Значит, они на кораблях, раз костры жгут?
— Ну, кто-то на кораблях всегда остается. В случае надобности и остальные туда могут быстро перебраться.
— Плохо… — нахмурился я.
— Чего плохого?
— Да есть идея натравить на них тварей. Только смысла особого не вижу: на корабли переберутся, там их не достать.
— Раз твари на них не лезут сейчас, то и не полезут. Есть у них кто-то, погань усмиряющий.
— Нет таких, я точно знаю.
— Демы и те, кто с ними якшаются, знают способы, как тварей не приманивать к себе. Те их если и замечают, то очень редко.
— Даже если так, можно помочь тварям их заметить.
— Да ты в здравом уме?!
— В этом не уверен, зато уверен, что шайка Терека мне мешает. И вам тоже. И захватить их корабли, или хотя бы один корабль, было бы неплохо.
— Ты откуда вообще про пиратов знаешь?
— Долгая история, потом расскажу.
— Гляжу я, слишком многое тебе потом рассказывать придется: все «потом» да «потом». И еще тебе следует знать: ни один корабль до полудня оттуда не уйдет, пусть даже вся орда тварей на них почему-то бросится, про нас позабыв.
— Откуда знаешь?
Здоровяк указал пальцем в небо:
— Видишь, как луны стоят? При таком положении, да в такое время, получаются самые высокие приливы. Они нечасто бывают: раз, два, иногда чаще — это за год. Отливы тоже выходят знатные. А сейчас как раз отлив начинается. Терек всего раз в нашей бухте стоял, причем недолго, и не знает, что при самых низких отливах воды в ней не хватит даже щенка утопить. Его корабли после полуночи днищем на песок лягут. Только все равно тварей ты никак на них не натравишь. Говорить с ними лишь темные чародеи могут — стражам это не дано. Потому как нечистое искусство: много зла надо сотворить, чтобы его постичь. А какое зло может быть за стражем?